Врата Мёртвого Дома - Стивен Эриксон

Дверь открылась от первого же касания, показались ночное небо и заросший двор. Выложенная каменными плитами тропинка вела к арке ворот. Дом и двор окружала низкая каменная стена. Рядом высились жилые дома с наглухо закрытыми ставнями.

— Ну что? — спросил Крокус, оборачиваясь к Скрипачу.

— Он. Город Малаз.

— Уродливый какой-то.

— Это точно.

Опробовав ногу и не почувствовав ни единого укола боли, Скрипач пошёл по тропинке к воротам. Из глубокой тени под аркой он оглядел улицу.

Ни звука. Ни движения.

— Не нравится мне всё это.

— Чары опутали этот город, — объявила Апсалар. — И я узнаю их вкус.

Скрипач хмуро взглянул на неё.

— Когти?

Апсалар кивнула.

Сапёр перебросил ранец на грудь и откинул клапан.

— Выходит, дело может дойти до рукопашной.

— Если нам не повезёт.

Он вытащил две шрапнели.

— Ага.

— Куда? — прошептал Крокус.

Худ меня бери, если знаю.

— Давай заглянем к Зубоскалу — это таверна, которую мы с Каламом оба хорошо знаем.

Они вышли за ворота.

Огромная тень раскрылась перед спутниками, выпуская исполинскую, нечеловеческую фигуру. Апсалар в последний момент перехватила руку Скрипача со шрапнелью.

— Нет, постой.

Демон склонил к ним вытянутую голову, осмотрел единственным серебристым глазом. Затем у него из-за плеча выглянула другая фигура. Мальчишка, покрытый высохшей кровью. Его лицо казалось человеческим отражением морды демона.

— Аптор, — приветственно сказала Апсалар.

Клыкастый рот мальчика распахнулся, и послышался хриплый голос.

— Вы ищете Калама Мехара.

— Да, — ответила Апсалар.

— Он приближается к крепости на утёсе…

Скрипач удивился.

— В Паяцев замок пошёл? Зачем?

Всадник склонил голову набок.

— Он ведь хочет увидеть Императрицу?

Сапёр резко развернулся, вперился в темнеющую громаду крепости. Тёмное знамя развевалось на шпиле под флюгером.

— Худ нас всех побери, она здесь!

— Мы вас проведём, — сказал всадник с жутковатой улыбкой. — Через Тень — мимо Когтей.

Апсалар улыбнулась в ответ.

— Ведите.

Скачка не замедлилась, даже когда они подъехали к основанию широкой лестницы, ведущей вверх по склону утёса. Калам схватил Миналу за руку.

— Помедленнее бы…

— Держись лучше, — проворчала она. — Не так тут и круто.

Не так круто? Фэнеровы…

Жеребец прыгнул. Однако прежде чем его копыта коснулись камня, мир вдруг подёрнулся бесформенной серой дымкой. Конь заржал и попятился, но было слишком поздно. Путь поглотил их.

Копыта бешено застучали где-то внизу. Калама бросило вбок, он задел плечом стену и свалился. Навстречу убийце взметнулся полированный пол, вышиб воздух из лёгких. Арбалет выскочил из рук и отлетел в сторону. Хватая ртом воздух, Калам перевернулся.

Они оказались в пыльном коридоре, и это совершенно не обрадовало жеребца. Высокий сводчатый потолок отстоял меньше чем на сажень от головы коня. Минала каким-то чудом удержалась в седле. Она попыталась успокоить жеребца и быстро добилась успеха, наклонившись вперёд и положив ладонь на нос коня, прямо над дрожащими ноздрями.

Калам со стоном поднялся на ноги.

— Где мы? — прошипела Минала, оглядывая длинный пустой коридор.

— Если не ошибаюсь, в Паяцевом замке, — пробормотал убийца, подбирая арбалет. — Императрица знает, что мы идём, — и, похоже, заждалась…

— Если ты прав, Калам, нам конец.

Он вовсе не собирался с этим спорить, но промолчал, обошёл коня и уставился на дверь в дальнем конце коридора.

— Кажется, мы в Старой крепости.

— Понятно, откуда столько пыли, но всё равно вонь — как в конюшне.

— Само собой — тут половину строения отдали именно под стойла. Но Главный зал не тронули. — Убийца кивнул на дверь. — Туда.

— Других входов нет?

Он покачал головой.

— Не осталось. Да и в любом случае, она всегда может сбежать на Путь.

Минала хмыкнула и слезла с седла.

— Думаешь, она за нами следила?

— Магически? Возможно. А ты хочешь понять, знает она о тебе или нет. — Калам поразмыслил и вручил ей свой арбалет. — Давай сделаем вид, что не знает. Держись позади — я проведу внутрь жеребца.

Минала кивнула и взвела оружие. Калам глянул на неё.

— Как ты вообще сюда попала?

— На имперском транспорте, который вышел в море на следующий день после «Затычки». Такому коню оказалось самое место среди Пормквалевых производителей. Нас тоже захватил этот проклятый шторм, но особых проблем не было, пока не настала пора высаживаться в бухте. Больше я так плавать не хочу. Никогда.

Убийца поражённо распахнул глаза.

— Худов дух, женщина! — Он отвёл взгляд, затем снова посмотрел на неё. — Почему?

Она оскалилась.

— Ну неужели ты настолько тупой, Калам? И как бы там ни было, я что, ошиблась?

Были стены, которые убийца никогда и не надеялся пробить. То, как быстро они рассыпались, лишило его присутствия духа.

— Ну, ладно, — сказал наконец Калам, — только учти, я особой нежностью не отличаюсь.

Она картинно вскинула брови.

— Надо же! А я-то поверила.

Калам снова обернулся к двери. Он был вооружён лишь ножом и потерял слишком много крови. Не в самой лучшей форме, чтобы убивать Императрицу, но уж придётся использовать что есть… Не сказав Минале больше ни слова, он скользнул вперёд и собрал поводья коня. Копыта жеребца звонко цокали по камню, когда они приближались к двустворчатой двери.

Убийца прижал ладонь к дереву. Тёмные доски были покрыты конденсатом. За ними кипит чародейство. Могучее чародейство. Он отступил на шаг, посмотрел в глаза Минале, которая стояла в десяти шагах позади, затем медленно покачал головой.

Она пожала плечами, поднимая в руках арбалет.

Калам снова повернулся к двери и взялся за кольцо на левой створке. Оно бесшумно подалось.

Калам толчком открыл дверь.

Наружу потекла чернильная тьма — и ледяной холод.

— Входи, Калам Мехар, — проговорил женский голос.

Выбора у него не оставалось. Для этого он и пришёл, хотя конечную расстановку выбрал бы, разумеется, другую. Калам шагнул в темноту, ведя за собой жеребца.