Архивариус - Alchoz

— кивнул он в ответ. — Мне очень понравился твой подарок. Большое спасибо.

Мне оставалось только ухмыльнуться на это. Еще бы ему не понравился подарок. Это были сладости, которые я купил в Нью Йорке.

— Помню, я был в Нью Йорке несколько десятилетий назад, — протянул директор. — Забавные тогда были времена. Представляешь я попал на свадьбу волшебницы и не волшебника.

— Ого, — удивился я. — Волшебница его околдовала?

— Нет, — отрицательно покивал директор Хогвартса. — Между ними вспыхнула любовь!

— Даже так… — протянул на это. — Не часто такое случается.

— А то, — согласился со мной директор. — Я видел твой мастер класс по Трансфигурации. Отличная работа.

— Спасибо, директор, — поблагодарил его. — А что у вас было интересного в этом году?

— Да ничего такого, — махнул тот рукой, но его взгляд на секунду затуманился, словно вспоминал что-то интересное. — Ничего необычного.

— Я, кстати, недавно встретился с Гермионой, — протянул ему.

— Ах юная мисс Грейнджер, — выдохнул он. — Как она там?

— Она чувствует себя превосходно, — кивнул ему, замечая мгновение удивления на его лице. А после там появилось понимание, что тоже пропало так же быстро как и появилось.

— Панацея? — сказал он одно слово.

— Да, — кивнул ему. — Так что же произошло в Хогвартсе, что мне пришлось использовать на ней такое дорогое зелье.

— Василиск из туалета вылез, — спокойно проговорил директор, так словно ничего странного не случилось. — Древний василиск, если точней.

— Ум-м, круто, — покачал я головой.

В этот момент к нам подошла молодая официантка, которая сразу же начала строить глазки Дамблдору.

— Господа, вы уже готовы сделать заказ? — поинтересовалась она.

— Мне то что всегда? — сказал директор.

— Конечно, фаршированный Наполеончик, наполненный белым сгущённым молочком, — кивнула официантка. — А что вам, мистер?

— Что вы можете посоветовать? Ну или может быть у вас есть меню?

— Конечно, я сейчас принесу меню, — кивнула официантка и взмахом волшебной палочки, и тихим словом «Акцио Меню» притянула небольшую бумажку. — Вот.

— Благодарю.

Быстро пробежался взглядом по меню, замечая, что большую часть всего тут составляют самые разные сладости, пироги и торты. Меньшая часть — это обычная еда.

— Директор, можете посоветовать что-то? — спросил. Похоже, что он тут частый клиент, так что думаю он точно должен знать, что тут хорошо готовят.

— Хм-м, — протянул Дамблдор. — Я могу посоветовать Маску Нигерийца. Это если ты хочешь мясо или что-то похожее. Или Индийский Поезд… тоже неплохая вещь.

— Пожалуй я возьму себе самое простое… картошку с беконом.

— Конечно, — кивнула она. — Желаете заказать какие-то напитки?

— Настойку тролля мне, милочка, — проговорил Дамблдор.

— Яблочный сок.

Она все это записала и быстро упорхнула на кухню, чтобы передать заказ.

— Как я понимаю, Гермиона Грейнджер вернется в Хогвартс на следующий год? — поинтересовался у меня директор.

— Да, — кивнул ему. — Я подтяну ее по материалам второго курса как по практике, так и теории, если будет в этом нужда.

— Прекрасно, — кивнул директор. — Минерва сильно нахваливала ее. Она говорила, что у нее большое будущее в теоретической магии.

— Возможно, — кивнул ему.

Дамблдор на некоторое время замолчал, задумавшись о чем-то. И как раз в этот момент ему принесли еду. Это был какой-то странный торт в форме девятки, где кружочек был на моей стороне, а толстая ножка была направлена в сторону директора. По самому торту шли странные прожилки, которые немного выпирали из внешней поверхности торта. С правой стороны кружочка была насыпала черная шоколадная стружка.

Директор взял ложку, провел по стволу торта, а затем немного нажал. Из ножки-ствола начала вытекать густая, белая жидкость. Он взял ложку и собрал эту жидкость и с наслаждением слизал с ложки. Чуть отодвинулся я вновь посмотрел на этот торт и заметил некоторую странность с ним…

А директор еще тот извращенец… никогда бы не подумал, что такой человек будет директором школы с детьми.

— Ум-м, — протянул он с большим удовлетворением. — Это молочко… очень вкусное. Хочешь попробовать?

— Я, пожалуй, откажусь, — покачал головой.

— Как хочешь, — кивнул волшебник и вернулся к игре со стволом торта и получением от него сгущенного молока.

В этот момент мне тоже принесли мой заказ и напиток директора. Напиток был в странное емкости, который еще сильнее напоминал эрегированный фаллос. Два шарика с какой-то сероватой жидкостью и высокий цилиндр между ними. С цилиндра торчала железная трубочка, с помощью которой он и поглощал напиток.

Через некоторое время Дамблдор начал ложкой кушать сам торт.

— Я слышал, что ты получил мастерство в Чарах, — наконец-то сказал Дамблдор, когда закончил поедать свой торт. — Поздравляю. Это большое достижение.

— Ну, пришлось немного попотеть ради него, — ответил директору, при этом проявляя кольцо мастера Чар. Директор только покивал головой, принимая это.

— Это хорошо, — выдохнул он. — Ты намного талантливее меня. Я в твоем возрасте еще только шел к своему первому мастерству. Уже думал, что будешь делать дальше? Мастерство или может сосредоточишься на какой-то теме для исследований?

— Хороший вопрос, директор, — ответил ему и на несколько секунд задумался. Если посмотреть на домены магии, то лучшим вариантом для меня будет получение мастерства в Зельях. — Зелья. Я хотел бы получить звание в этом предмете.

— Неплохое решение, — кивнул тот. — У меня даже есть один вероятный преподавателей.

— Северус Снейп? — поинтересовался у волшебника.

— Нет-нет, — покачал головой он. — Если ты действительно собираешься более глубоко изучать Зелья, то я могу связать тебя с ним.

Директор точно не посоветует кого-то плохого. Так что почему бы и нет. Хотя, мне будет сложновато ответить на его просьбу, если такая будет. Если честно, я даже и подумать не могу, что же он попросит в ответ.

— Скажите директор, — обратился к нему. — Почему вы мне помогаете?

— Знаешь, Тимоти, — начал говорить он совершенно серьёзно. — Когда-то я уже отказывал одному талантливому ученику Хогвартса. Он пошел сам искать знания… и это не привело ни к чему хорошему. Этот ученик так же был невероятно талантливыми… но. Он посвятил свою жизнь разрушению.

— Хм, — только