Заложница - Наталья Соболевская

живя в холодном подвале да под замком, этот факт упустить трудно. Отвечай, зачем мы здесь? Если решил удавить, то будь добр хотя бы предупредить. Я о важном подумаю, хотя бы в мыслях с близкими попрощаюсь.

Аблов вновь тяжело вздохнул.

– Видит бог, я старался быть с тобой добрее, но ты мне просто выбора не оставила, – прошипел Виктор и, ухватив за руку, в принудительном порядке втащил меня в спальню и отпустил лишь тогда, когда я оказалась посредине комнаты, а далее начал орать: – Сейчас мигом бежишь в гардеробную, хватаешь вещи, которые могут понадобиться, потом летишь в ванную, смываешь грязь и траву, а затем со скоростью метеора забираешься в постель и спишь! На все про все у тебя ровно пять минут, не успеешь – я сам за тебя все сделаю. Поняла? И чтобы больше никаких вопросов и претензий, откроешь рот, и я тебе его заклею. Все ясно или повторить?

– Несмотря на побег, ты разрешишь мне жить в комнате?

– Да, пока не поправишься. Я что говорил о вопросах? У тебя что, память, как у рыбки Дори, ничего в мозгах не задерживается, да?

За оскорбление моих умственных способностей я показала Виктору неприличный жест с помощью среднего пальца; естественно, только в воображении, реально это делать было опасно, а еще за подобное запросто можно было вновь угодить в подвал.

Я состроила недовольно-возмущенную мину и потопала куда посылали, в гардеробную. Затем была ванная и вот настала очередь следующего приказа – забраться в постель и уснуть, но на кровати уже лежал Виктор, руки за голову заложил, глазки закрыл и одеялом сверху прикрылся.

Первый порыв потребовать у него, чтобы ушел, я поборола. Да пусть себе сопит с краю, жалко мне, что ли. Как женщина я его вряд ли интересую, а если начну схватку за спальное место, то наверняка проиграю и – здравствуй, в лучшем случае кресло или вообще ковер на полу.

Как и велели, забралась под одеяло. Оно хоть и широкое, но все же с Абловым на двоих, поэтому между ног, как привыкла, его не просунешь. Устроилась на боку, закрыла глаза, рядом послышалось шевеление, и погас свет. Виктор выключил лампу, значит, не спал. Хорошо, гад, притворяется – правдоподобно.

Даже намека на сон нет, пыхчу, ворочаюсь, мысли разные в голове бродят: о муже, о маме – как она там, что ей сказал Стас, где я и почему не звоню. Аблов тоже не спит, то на живот ляжет, то опять на спину перевернется, то в кулак покашляет.

– Тебе понравился мультик «В поисках Немо»? – нарушив тишину, спросила я.

– Что?

– Ну, ты упомянул о рыбке Дори, значит, смотрел «В поисках Немо». Мультик понравился?

– Не беси меня, спи, – сказал Виктор, но я продолжала разглагольствовать.

– Наверняка понравился, не зря же ты имя персонажа запомнил и отличительную черту рыбки – ее короткую память. Вы его вместе с Артемом смотрели? Вряд ли бы ты один, без ребенка, включил мультик. Или вы в кинотеатр ходили?

– Ты совсем оборзела?!

Аблов вмиг лежачее положение сменил на сидячее и навис надо мной.

– Ой, ну вот только не надо меня тут пугать грозным голосом, – перевернувшись на спину, спокойно отозвалась я без намека на страх. – Ты знаешь, а теперь и я знаю, что за твоими угрозами ничего катастрофического не последует. Ты неплохой человек, просто попал в жуткую ситуацию, а меня похитил по незнанию и ошибке. Когда все выяснится, совесть тебя хорошенько за это помучает.

Я не была до конца уверена в озвученных выводах, но такого рода мысли мне уже приходили в голову не раз и не два. Знаю, что рискую, но зато точно сейчас выясню, стоит ли мне бояться смерти от рук Виктора или нет.

Когда мужская лапища обхватила мое горло и сдавила его, боевой настрой мигом пропал, словно его никогда и не было, от страха быть немедленно придушенной сглотнула бы, но, боюсь, не получится, шею основательно перехватили.

Неужели я все-таки в Викторе ошиблась?

– Не передумала, случаем, готова повторить, что я неплохой человек? – вкрадчивым голосом с нотками неприкрытой угрозы поинтересовался Аблов.

– Не передумала, – пропищала я – буду стоять на своем до последнего.

– Ну а так?

Виктор усилил нажим, и доступ воздуха в легкие прекратился, мое лицо надулось, и я почувствовала, как оно запылало.

– И так нет, – расходуя последний запас кислорода, уже прокряхтела я.

– У вас с моим щенком схожий характер. В нем от силы два килограмма, а духу, храбрости и самомнения, если их взвесить, – на целый центнер, – сказал Аблов, разомкнул удушающие тиски и откинулся на подушку.

– Что и требовалась доказать, – с одышкой произнесла я, внимательно посмотрела на Аблова и неожиданно для самой себя посыпала откровениями: – Накануне побега я решила, что если вырвусь на волю, то чтобы у тебя была возможность вернуть племянника, в полицию сразу не пойду, а сейчас уже думаю, что вообще не стану на тебя заявлять. Потому что…

– Ха-ха, тоже мне новости, – самым бессовестным образом оборвал меня Аблов, причем в самый разгар пламенной речи. – Я и без тебя знал, что в полицию вы с муженьком в любом случае не сунетесь. Вы же себе не враги. На вас, кроме серии похищений, три трупа висят, и это по самым скромным подсчетам.

Я поборола желание стукнуть Виктора по голове, чтобы выбить ту чушь, что поселилась в его черепушке, и решила действовать по-иному. Для более комфортного общения присела и ровным спокойным голосом начала:

– Виктор, ты ошибаешься на наш счет. Мы со Стасом никогда ничем подобным не занимались. Понимаю, на слово ты мне не поверишь, но тем людям, которые проводили расследование для тебя, прикажи перепроверить свою работу. Я-то точно знаю, что они крепко и непростительно напортачили. Даже если ты мне ни капли не веришь, все равно прикажи, потому что от этого зависит жизнь ребенка, и сейчас она из-за ложных данных в еще большей опасности, чем раньше.

На этот раз Виктор меня не перебивал, слушал внимательно и даже в какой-то момент мне показалось, что я заставила его усомниться. Небольшая победа, но все-таки…

– Значит, продолжаешь упорствовать и говорить, что невиновна, – как-то устало резюмировал Виктор. – Твой муж тоже сначала выбрал подобную тактику, отпирался, делал вид, что не понимает, в чем дело, но как только увидел видео с женой в главной роли, сразу признался и пообещал вернуть мне племянника в целости и сохранности в обмен на твою неповрежденную и живую шкурку.

Я улыбнулась,