Подарок от лепрекона - Катя Водянова

Хромовый гаджет выскользнул из рук и гулко ударился о доски пола, я же положила руки на живот и чуть согнулась от сильного пинка малыша. Последние дни он шевелился все меньше, но если начинал ворочаться, мне приходилось худо. Врачи говорили, что плод крупноват для такой худощавой матери и намекали на возможную операцию. Но до этого еще есть время, провести бы его спокойно, вдали от Хэйсов. Кевин резко побледнел и обхватил меня руками и почти силком уложил на кровать.

— Слушай, да не бери в голову, у О’Келли дурной язык, а сам он не такой плохой парень.

Запись не остановилась и я услышала слова самого Кевина, что он готов оплатить поездку в Россию и все остальное. Малыш ворочался все сильнее, а живот ненадолго стал каменным и отпустил. Может, в самом деле лечь в больницу? Или найти другого доктора, который не работает на Кевина и с пониманием отнесётся к моим проблемам?

— О, спасибо, дальше справлюсь, — я села и перевела дыхание. — Теперь вы защищаете Гаррета? А минуту назад показали порочащую его запись. В этом есть какая-то ускользающая от меня логика.

— Хотел присыпать песком исходящее от него сияние благородства. А то вы слишком близко сходитесь, думаешь, мне не донесли о ваших обжиманиях? Вредить племяннику я не хотел, прости.

— Ну хватит.

Я встала и позвала слуг. Надеюсь, в этом огромном мертвом музее найдется человек, который поможет беременной женщине отнести чемодан до такси. Если нет — то моим вещам придется попрыгать по ступеням на мелких колесиках.

— Ладно, ладно. Поиграли в независимость и хватит. Я отвезу в одно место, тебе там понравится. Тишина, покой, свежий воздух, до члена О’Келли рукой подать. И главное, там не будет меня.

После подхватил меня под руку и повел прочь из комнаты, телохранители также пристроились чуть позади. Молчаливые и абсолютно равнодушные, как тени. Я до сих пор не знаю, как правильно вести себя с ними. Пытаться познакомиться и сблизиться? Не отвлекать от работы личными отношениями? Адам советовал только неукоснительно слушаться и не глупить, этого не хватало, чтобы свыкнуться с постоянным конвоем.

По пути я демонстративно позвонила в посольство и назначила встречу на завтра. Кевин слышал все и кривился, но не спорил и не пытался отобрать смартфон. Взбесился только при попытке набрать Игоря, кажется, Хэйса пугали цифры русских номеров.

— Выдохни, Лютик. Это всего лишь дом матери Донована, тебе там и вправду понравится.

И улыбнулся почти нормально, без привычной желчи.

* * *

Спустя пару часов после расставания с ведьмой Гаррет уже сидел в участке и разглядывал карту их городка. Еще раньше он по минутам восстановил дни жертв Зверя, и теперь искал совпадения в их графиках. Не всех, а только тех двоих, которых смерть застала в, как говорила его мама, “лунный день”. Грёбаный маньяк точно знал об этой детали, потому как выслеживал женщин. Другие пять умерли в разных местах, эти двое — неподалеку от собственных домов.

Более или менее очевидный вариант был с врачом, но жертвы ходили к разным. Точнее — одна наблюдалась аж в Дублине, вторая последний раз была в больнице в день родов, пять лет назад.

Надо было еще слышать голоса родственников, когда Гаррет начал названивать им с утра пораньше с вопросом о гинекологе погибшей. Что сделаешь? Не вышло из него сраного Шерлока Холмса, гения сыска, Гаррет был упорным середняком, который может месяцами рыть одно дело, опрашивать свидетелей, искать улики, пока преступник не окажется в тюрьме. Начальство ценило его за это, но прямо намекало, что карьерного роста ждать не следует. Были и другие причины, целый ряд других причин, но эта — самая главная и пристойная. Впрочем, Гаррет и не стремился осесть в кабинете, не его это.

В графиках нашлась всего одна точка соприкосновения: небольшой супермаркет на окраине, первая из жертв жила рядом, другая — просто заехала по пути с работы домой, муж нашел чек оттуда на полке уже после смерти женщины. Гаррет же подшил смятый листок к делу и теперь вытащил его и внимательно изучал. Да, там были те самые предметы женской гигиены, целых две пачки.

Недовольная Лоркан долго и обстоятельно просвещала Гаррета в этой области, в конце припечатав: “Пусть Господь покарает тебя толпой дочерей, О’Келли, за неуемное любопытство и сарказм!”. Угроза была страшная, но большей частью пустая — чтобы завести толпу дочерей нужно вначале жениться. А с его сумасшедшей работой на личную жизнь времени не оставалось. А все те, с кем встречался по службе, переходили в категорию бесполых существ, непригодных для отношений. Каким бы мудаком ни был Гаррет, но чертов профессионализм въелся в него до самого костного мозга, а крутить роман с подозреваемой или свидетельницей — верх дилетантства.

Исключением в этом ряду оказалась Хелен с ее ведьмовской красотой, грацией танцовщицы и мягкой улыбкой. Но она вроде бы и не подозреваемая, и не свидетель, только наследница миллионов. Гаррет потер небритую щеку на которой еще горел ее поцелуй. Ничего, если не видеться несколько дней — наваждение пройдет. Пока Хелен жила в России, Гаррет же не вспоминал о ней? Точнее, вспоминал не так часто. Раз, ну может два в неделю. Точно не каждый день. Срань! Но сейчас-то она почти под боком, можно зайти в гости, позвонить, пригласить на свидание… Он тряхнул головой, убрал бумаги на место и покинул участок, чтобы попытаться разузнать что-то в супермаркете.

Обе жертвы были там уже давно, одна — месяц назад, другая — больше чем год, проездом. Вряд ли сохранились какие-то улики, но других зацепок не было.

Время было раннее, на парковке практически пусто, только раздолбанная колымага, в которую чинно усаживался старик-фермер с женой. Не считая дыр от пуль — почти полная копия машины Гаррета. Он хлопнул своего "коня" по капоту, вспомнил внедорожник Донована, который все ещё ждал его в гараже Хэйсов и пробормотал:

— Зато мы с тобой противопоставлены этому выпендрежу общества потребления.

Но, пожалуй, небольшой ремонт и основательная химчистка салона не лишние. Совсем не лишние.

Пока он размышлял над этим, успел зайти в супермаркет, сгрести немного продуктов в корзину и занять очередь на кассу. Там сегодня стоял лично Шеймус, хозяин магазина.

— Гард О'Келли, как рад, — скривился он. — Скажите, что случайно оказались в такой дали от дома и обещаю сделать хорошую скидку, как любимому покупателю.

— Конечно случайно! Колесил по окрестностям, любовался красотами. Кстати, какого черта ваши дочери вечно переодеваются возле окна? Это волнует всяких озабоченных психов, запретите им!

Светлокосые тройняшки Макнамара были чем-то вроде городской достопримечательности. Им даже предлагали контракт в дублинском модельном агентстве, но двадцатилетние девчонки увлекались одной историей, вроде бы друидством и игнорировали ухажёров и контракты. А ещё точно никогда не переодевались рядом с открытыми окнами, иначе на это зрелище можно было бы экскурсии водить. Тем не менее дочери были уязвимой точкой Шеймуса.