Куджо. Цикл оборотня (сборник) - Стивен Кинг

Потом он зарычал. Он напал на нужный ему след. Громадный пес, весивший двести фунтов, убежал в туман.

Бретт простоял во дворе еще минут пятнадцать после исчезновения Куджо. Куджо заболел. Съел какую-нибудь отраву. Бретт знал о бешенстве, и если бы он увидел лису или ондатру с такими же симптомами, то сразу распознал бы эту болезнь. Но он не мог даже допустить мысли, что его любимый пес взбесился. Скорее всего это отрава.

Нужно сказать отцу. Отец позвонит ветеринару или сам что-нибудь придумает, как два года назад, когда он плоскогубцами вынул из носа Куджо иглы дикобраза, стараясь не сломать их, чтобы не вызвать воспаления. Да, нужно обязательно сказать отцу.

Но как же путешествие?

Ему не нужно было объяснять, что мать выторговала им эту поездку посредством то ли хитрости, то ли везения, то ли того и другого вместе. Как большинство детей, он чувствовал настроение родителей и знал его возможные колебания, как опытный лодочник мели на реке. Бретт знал, что отец согласился нехотя и поездку можно считать состоявшейся, лишь когда они сядут в автобус. Если он скажет отцу, что Куджо заболел, то не захочет ли он под этим предлогом оставить их дома?

Он неподвижно стоял посреди двора. Впервые в жизни он был в таком недоумении. Потом он начал искать Куджо вокруг сарая, приглушенным голосом повторяя его имя. Родители еще спали, и он знал, как четко слышатся звуки в утреннем тумане. Он не нашел Куджо… и, может быть, к лучшему для себя.

Будильник поднял Вика без четверти пять. Он вскочил и пошел в ванную, про себя проклиная Роджера Брикстона, которому обязательно нужно было явиться в аэропорт за двадцать минут до первого нормального пассажира. Роджер был предусмотрителен и всегда оставлял время про запас.

Он побрился, умылся, проглотил витамин и вернулся в спальню, чтобы одеться. Большая двуспальная кровать была пуста, и он вздохнул. Они провели не очень приятный уик-энд… Фактически ему не хотелось бы еще когда-нибудь пережить такой же. Лица их были обычными – для Тэда, – но Вик чувствовал себя ряженым на бале-маскараде. Ему никогда не нравилось заставлять себя улыбаться.

Они спали в общей кровати, и она впервые показалась Вику маленькой. Они теснились по краям, оставив посередине ничейную полосу. Обе ночи он почти не спал, вслушиваясь в каждый скрип кровати под телом Донны, в шуршание ее ночной рубашки. Он думал, спит ли она на своей стороне пустоты, которая пролегла между ними.

В прошлую ночь они попытались как-то заполнить это пустое место. Секс был умеренно удачным; во всяком случае, никто из них не расплакался. Но Вик был не вполне уверен, что это можно назвать сексом.

Он надел светло-серый летний костюм и взял два чемодана. Один был намного тяжелее другого и содержал документацию по заказам Шарпа. Другая ее часть была у Роджера.

Донна на кухне пекла вафли. Чайник как раз начал шипеть. На ней был старый фланелевый халатик, лицо опухло, как будто сон не снял усталость, а, наоборот, усилил ее.

– А самолеты в такую погоду летают? – спросила она.

– Конечно. Уже видно солнце. – Он указал на довольно бледное солнце и поцеловал ее в шею. – Зря ты так рано поднялась.

– Ничего. – Она раскрыла вафельницу и извлекла оттуда очередную порцию вафель. – Жаль, что ты уезжаешь. Особенно сейчас. После этой ночи.

– Она была не такая уж плохая, правда?

– Не хуже, чем предыдущие. – Горькая улыбка промелькнула на ее лице и тут же исчезла. Она взбила тесто и плеснула его в вафельницу, захлопнув ее крышкой. Пссс. Потом поставила на стол две чашки – на одной написано «Вик», на другой «Донна».

– Ешь вафли. Еще есть клубничное варенье, если хочешь.

Он взял варенье и сел. Варенье он любил. Полил вафли и смотрел, как оно растекается по тарелке. Прекрасно. Но есть ему не хотелось.

Она села напротив со своей порцией вафель. Без варенья. Немного цветочного сиропа, и все. «Как же мы друг друга знаем!» – подумал он.

– Во сколько ты договорился заехать за Роджером?

После продолжительной паузы рассмеялись. Редкий момент, еще более редкий, чем вчерашний странный секс. Он увидел, какие у нее чудесные глаза – серые, как туман за окном.

– Иди быстрее, пока он Тэдди не разбудил, – сказала она.

Он пошел. Конечно же, это был Роджер. Он успокоил его, что он встал, оделся и вот-вот выедет. Он повесил трубку, думая, говорить ли Роджеру про Донну и Стива Кемпа. Наверное, не надо. Не потому, что Роджер плохой советчик, просто он обязательно расскажет все Элсии. А у него было подозрение, что Элсия порядочная сплетница. Мысль об этом снова повергла его в депрессию.

– Старина Роджер, – сказал он, возвращаясь к столу. Улыбка вышла натянутой. Момент искренности был упущен.

– А ваше с Роджером барахло поместится в «ягуар»?

– Конечно. Понимаешь, их машину забрала Элсия, а, черт, забыл позвонить Джо Кэмберу насчет твоего «пинто».

– У тебя были для этого причины, – с легкой иронией возразила она. – Ничего. Я сегодня оставлю Тэда дома. Он шмыгает носом. Пусть посидит дома до конца лета, если ты не против. Когда его нет, мне как-то не по себе.

В ее голосе были слезы, и он не знал, что ответить. Он только беспомощно смотрел, как она вытирала глаза платком.

– Как хочешь. – Он пожал плечами. – Только обязательно позвони Кэмберу. Он обычно дома и все сделает за двадцать минут. Даже если понадобится сменить карбюратор…

– Ты хочешь, чтобы я туда съездила?

– Да, конечно.

– Ладно. Еще вафель?

– Нет, спасибо. – Разговор приобретал сюрреалистический характер. Внезапно он захотел поскорее уехать. Поездка показалась ему совершенно неотложной. Нужно дать всему отстояться. В воображении он уже видел, как лайнер «Дельты» прорезает туман и уходит в синеву.

– Можно вафлю?

Они в изумлении оглянулись. В двери стоял Тэд в желтых пижамных штанишках, с красным полотенцем на плечах. Он был похож на маленького заспанного индейца.

– Как это я не услышала, – удивилась Донна. Тэд не очень-то любил рано вставать.

– Тебя телефон разбудил? – спросил Вик.

Тэд помотал головой:

– Нет, я просто хотел попрощаться с тобой, папа. Ты ведь уезжаешь?

– Я совсем ненадолго.

– Все равно это долго, – мрачно возразил Тэд. – Я отметил день, когда ты вернешься, на своем календаре. Мама мне показала. Еще она сказала, что будет каждый вечер говорить мне Слова от монстров.

– Конечно.

– А ты будешь звонить?

– Каждый день, – сказал Вик.

– Каждый день, – повторил Тэд с некоторым облегчением. Он забрался к Вику на колени и тут же сцапал кусок тоста. – Звони, папа. Особенно вечером.