Он тебя не любит(?) - Тала Тоцка

— Мак, что ты делаешь! — взвизгнула Алена, закрываясь руками, и Эва в который раз подивилась, как умело сестрица владеет собственным голосом.

У нее бы так точно не вышло, ну пять минут можно повыделываться, ну десять, но все время помнить об этом, сдерживать себя, играть?.. Ужас, Эва даже посочувствовала сестре. Макар смотрел на нее сверху вниз, и Эве не хотелось уподобляться Алене, хоть вода была довольно холодной, кожа слишком теплой, и в другое время она бы тоже с удовольствием попищала.

Тяжелое мокрое тело увалилось сверху, и у Эвы перехватило дыхание, вот теперь она едва сдерживалась, чтобы не завизжать как Алена.

— Какая теплая, ммм… горячая Эвочка… — холодные и мокрые губы уже нашли ее шею, Макар опомнился, что может ее раздавить, и сполз на бок, продолжая, впрочем, занимать половину Эвы так точно.

Алена смотрела круглыми как две луны глазами, остальные тоже молча пялились, Эва кожей чувствовала любопытные оценивающие взгляды, а потому обвила торс Макара и поцеловала его в мокрую, всю в соленых каплях, грудь.

— Доброе утро, Макар!

Он едва заметно вздрогнул и внимательно посмотрел на Эвангелину, а затем улыбнулся, и в его глазах появилось то хорошо знакомое выражение, от которого у нее внутри расползалось что-то сладкое и тягучее.

— Доброе утро, Эвочка. Ты куда сбежала? Я проснулся, а тебя нет… — он зарылся носом в ее волосы, и хоть они уже были наполовину мокрые от стекающих струек, Эва лишь жмурилась от удовольствия.

— Не хотела тебя будить.

— Почему? Я бы тебя разбудил, надо было и тебе меня будить, ты же знаешь, как это делается.

Макар целовал ее неторопливо, явно обозначая территорию, а потом нашел ее губы, как будто не было вокруг вперившихся в них любопытных глаз.

— Народ, они что, трахаться собрались? — донесся недовольный женский голос. Инга?

— А тебе что, завидно? — ответил ей мужской, Эва не разобрала чей, да она и не запомнила всех, зачем они ей? Ей нужен был только Макар.

— Слушай, Мак, вы и так полночи спать не давали, имейте совесть, — кажется, это один из тех, кто вчера приставал к ней на палубе, Дэн.

Макар оторвался от нее и улыбнулся губы в губы, упираясь лбом.

— Пойдем, поздороваемся?

Эва тоже улыбнулась и кивнула.

— Эй, бог секса, а ты можешь потише здороваться? — продолжил тот же Дэн.

— Нет, не могу, — Макар рывком поднял Эву на руки, она обхватила его ногами за бедра и обвила руками шею, — не считаю нужным сдерживаться, когда люблю свою женщину.

Инга фыркнула, Алена сверкнула глазами и отвернулась с непонятным выражением лица. Что с ней такое? И когда Макар уже поднялся на палубу с Эвой на руках, ту запоздало пробило. Он назвал ее своей женщиной! И хоть из его уст слово «люблю» звучало в совершенно однозначном смысле, внутри все равно стало горячо. А еще горячее стало, когда вслед им прилетело снизу:

— Охренеть! У них что, правда так серьезно? Вам не кажется, что, Макар влюбился?

Что ответила Инга, Эва уже не слышала, да ей и не надо было, это кому же такой бред пришел в голову? Макар не может в нее влюбиться, он любит Алену, зачем тогда он так ведет себя? И тут же озарила догадка, а в ушах прозвучали сказанные Аленой слова:

«Не тешь себя напрасными надеждами. Или ты не понимаешь, что он делает это назло мне? Он тебя не любит…»

Так волшебно начинающееся утро вмиг растеряло все краски, и сейчас Эве хотелось только одного — хоть пешком, хоть вплавь, но оказаться поскорее дома, где нет никакого Макара, дышащего ей на ухо и сводящего с ума одним пристальным взглядом серых глаз.

***

Он еле дотерпел пока нес Эву, так и подмывало перейти на бег. Настроение было просто чудесным, а от предвкушения того, что он сейчас устроит этой сбежавшей девочке оно поднималось еще выше. Но стоило закрыть за собой дверь, что-то неуловимо изменилось.

Эва напряглась, сползла с его рук на пол, а потом и вовсе сделала шаг назад. «Что за херня?» Макар непонимающе уставился на девушку.

— Что-то случилось?

Она обхватила себя руками. Ну да, она в одном купальнике, стесняется его, что ли? Немедленно захотелось сдернуть этот купальник и выбросить, но Макар постарался совладать с собой.

— Мак, давай я вернусь к себе, — она и правда закрывалась.

— Эва, — он все же смог эти руки разнять и развести в стороны, — говори!

— Ты же… — она явно пыталась подыскивать слова, поэтому паузы были ощутимыми, — это все… потому что Алена выходит замуж? Ты это все делаешь ей назло?

— Кто тебе такое сказал? — он уже начинал понимать, что произошло. Эва отвела глаза, но не ответила, да Макар знал ответ и без нее. — Алена?

Она снова молчала, а у Макара гора с плеч свалилась. Он-то думал, есть другие причины, более существенные чем обычный завистнический женский треп. Он подхватил Эву под коленки, та все еще смотрела обиженно, и толкнул на кровать, нависая сверху. Ему хотелось улыбаться от радости, что она здесь, с ним, и его от нее отделяет три незначительных лоскутка ткани.

— Эва, ты уже такая опытная женщина! У тебя в распоряжении почти месяц имеется свой собственный мужчина, а ты так и не поняла, как это работает? — к нему вернулось то утреннее бесшабашное настроение, ему уже невмоготу было ждать, хотелось заниматься любовью, хотелось ее, а не разговоров, но Эва заслуживала объяснений.

— Разве ты мой мужчина? — она смотрела недоверчиво, и Макар спросил уже серьезней.

— А кто же я для тебя?

Она отвела глаза, и он усмехнулся.

— Я понял, я слышал, как меня назвала твоя подружка, когда под дверью стоял. Потому и ушел тогда, что она правду сказала, — Мак опирался на локти и играл прядью ее волос, второй рукой очерчивая контур лица, кайфуя от того, как она чувственно реагирует даже на такие незначительные прикосновения. Похоже, он подсел основательно. — И да, я чувствовал себя виноватым, когда приезжал, каждый раз злился на себя, но ничего не мог с собой поделать, ты видишь, как меня тянет к тебе, ты не можешь этого не чувствовать. Скажу честно, я пытался забыться с другими женщинами, но не смог, меня теперь от всех воротит, я хочу только тебя, так что да, я твой мужчина. А ты? У тебя был кто-то кроме меня?

Он вдруг испугался, что она ответит. А что, если был кто-то еще? Бред, конечно, Мак сразу бы почувствовал, и все равно, какая-то часть его замерла в ожидании. Но Эва смотрела на него с таким неподдельным изумлением, что у него отлегло от сердца.

— Нет конечно, Макар, у меня никого кроме тебя не было.

Он шумно выдохнул, ткнувшись в ложбинку на груди, и проговорил, касаясь губами шелковистой кожи:

— Значит все правильно, не слушай никого. Сколько раз мы любили друг друга ночью, помнишь? Знай, Эвочка, кому-то назло так не получится, это просто нереально. Можно, если один раз, но не так, как у нас с тобой, — он уже целовал ее настойчивее, и тут услышал почти полушепот.