Забытые герои войны - Олег Смыслов

После бомбежки и короткого огневого налета артиллерии немцы перешли в атаку — силой, как можно было предположить, не менее батальона. Их встретили огневые точки наших подразделений, разрывы наших снарядов. На некоторых участках бой перерастал в рукопашную схватку. Продержавшись до вечера, мы были вынуждены отходить под покровом темноты. Потом тогдашний член Военного совета фронта Телегин писал в воспоминаниях, что, задержав врага на Угре, курсанты выиграли «еще один день, имевший особо важное значение для защиты столицы».

Через два дня непрерывных боев на промежуточных рубежах передовой отряд, понесший большие потери, поступил в распоряжение 17-й танковой бригады, оборонявшей город Медынь. Как вспоминал Г. Жуков, именно в те дни, пытаясь выяснить создавшуюся на этом направлении обстановку, он посетил эту бригаду, которой командовал его боевой товарищ полковник И. Троицкий. Еще через пару дней генерал армии вступит в командование Западным фронтом, который ему, по существу, пришлось восстанавливать заново.

Побывал ли Жуков у подольских курсантов, утверждать не могу (хотя в киноэпопее о Московской битве есть такой эпизод). Но нам было сказано, что Жуков передал даже не приказ, а просьбу Сталина продержаться еще несколько дней.

После упорных боев немцы все-таки взяли Медынь. Попытки вернуть город успехом не увенчались, но выигрывались дни и часы, чтобы подходящие из глубины резервы могли занять Можайскую укреплинию, которая была главным остовом обороны столицы.

10–11 октября остатки нашего передового отряда вышли в район Ильинского сектора Малоярославецкого боевого участка Можайской линии, присоединившись к своим училищам. К тому времени мы потеряли десятки товарищей. Среди них — командир дивизиона Россиков и комиссар Постнов. Только через много дней, уже после освобождения этих мест наступающими войсками, их неопознанные в большинстве останки будут похоронены в братских могилах».

В течение нескольких дней подольские курсанты (было им по 18 и очень немногим за 20 лет) сдерживали наступление немцев, отбив 11 октября атаку многократно превосходящих сил немцев, а 13 октября — атаку с тыла. Пятнадцати немецким танкам и нескольким бронемашинам удалось прорваться с южной части и зайти по Варшавскому шоссе, со стороны Кудинова курсантам в тыл. Для маскировки немецкая бронетехника двигалась с красными флагами и сначала была принята за подкрепление. Только благодаря сохранившемуся резерву, который и опознал немецкие танки, орудия быстро развернули, и в течение 8 минут колонна противника была полностью разгромлена.

Из заметок одного из командиров подольских курсантов:

«8 октября 1941 года.

Утро. Мы находимся в деревне Чернышовка. Пошли в наступление. В течение дня продвинулись до рубежа Пушкино, но попали под сильный огонь. Нет возможности там оставаться. Надо отступать. К вечеру отошли за Изверь.

9 октября 1941 года.

Враг увеличил свои силы. Придется нелегко. Под командованием лейтенанта Дерюгина отбросили противника на противоположный берег Извери. К вечеру фашисты подтянули свои силы. Мои ребята подорвали склад с горючим на станции Мятлево. Взрыв смел противника. Прожит еще один день.

10 октября 1941 года.

Слышен гул самолетов. Видно, интересуют фашистов наши позиции. Без знания противника бой сложно выиграть. Первая курсантская рота, защищая мост через реку Шаню, попала в окружение и со значительными потерями вырвалась из вражеского кольца. Отступают все, моя рота тоже. Сколько фашисты забрали сегодня жизней, пока неизвестно. Но мы ничего не забудем, не простим.

Отступили в район Ильинского сектора Малоярославец-кого боевого участка.

11 октября 1941 года.

Наконец свои! Передовой отряд курсантов полностью выполнил свою задачу. Дорогую цену заплатили мы за это выигранное время. Передохнем — дальше нас ждут еще большие испытания.

Сейчас подошел один из моих курсантов и сунул мне два печенья. Откуда он их достал, не знаю. Но не съел, а принес мне!

12 октября 1941 года.

Строим укрепления под непрекращающимся огнем противника. Не успеваем достраивать, события разворачиваются слишком быстро. Идет бой. Стрельба, грохот танков, рассчитывать не на что, кроме винтовок и плеча товарища. Бомбят. Немцы сбрасывают на ребят с самолетов все, что попадается под руку: бочки, обрубки металла. Звери! В мешке, который упал на нас сверху, оказался труп с запиской: «Вот вам председатель колхоза». Приложу все силы, чтобы доказать фашистской сволочи, на что способны советские солдаты.

13 октября 1941 года.

С громким зловещим свистом проносятся бомбы, оглушительные взрывы сотрясают воздух, грохочет артиллерия. Тяжко приходится бойцам, но не падают они духом. Курсант Гаврилов после полученной контузии частично потерял зрение. Не ушел с поля боя, продолжал сражаться. Вот этим мы сильнее врага!!! А курсант Симонов? Сбил самолет, с группой курсантов забросал гранатами немецких саперов, восстанавливающих мост через реку Лужу. Тоже контузило.

Ненависть к врагу так сильна, что, как говорят бойцы, даже трофейные сигареты фашистом пахнут. Нечего их жалеть, ребята… Были б люди, а то…

14 октября 1941 года.

Бои продолжаются. Только что с дежурства вернулись курсанты Никитин и Кореневский. С большим удовольствием пожал им руки. Смутились. А ведь герои. Фашисты решили провести наши войска: переоделись в шинели, которые сняли с убитых курсантов. Думали пронюхать расположение. Надеялись, не поймем. Врагов в любом обличье узнаем!

Иду проверять посты».

В этот день у деревни Ивановка немцы устроили самую настоящую «психическую атаку». Шли, как на параде. Впереди колонны ровной линией двигались бронетранспортеры, оглашая все вокруг воем сирен. Д. Панков хорошо запомнил эту жуткую картину 14 октября: «Сидевшие в кузовах солдаты держали портреты Гитлера, плакаты, полотнища со свастикой. Из-за флангов вышли, занимая место в боевом порядке, танки с крестами.

И тогда последовала команда: «По фашистским гадам, огонь!»

Было видно, как упали первые гитлеровцы. Загорелся танк, подбитый полубатареей артиллерийского училища.

Но враг все ближе и ближе.

— Рус, капут! — кричали из колонны. Огонь курсантских винтовок, пулеметов становится интенсивнее. Артиллеристы подожгли еще один танк, будто о невидимую преграду споткнулись два бронетранспортера. Еще некоторое время фашисты двигались на наши позиции, а затем, не выдержав огня, стали пятиться назад».

В этот же день И.А. Авдышев отбивал немецкую атаку несколько раз: «Здесь пошел слух, что мы окружены и Малоярославец уже взят. Это было 14 октября. С позиции нас сняли — один политрук сказал, что есть только одна дорога на Москву, и по ней нас повел. Шли один день и одну ночь. В одной деревне остановились посушиться. Ночью в деревню вошла немецкая стрелковая дивизия. Политрука они расстреляли, а нас забрали в плен.

Нас погнали в Малоярославец — из взвода нас осталось человек 16».