Добыча дракона-пирата - Лесли Чейз

— У капитана Йетса ракеты обороны установлены на небесном корабле, — сказала Адель несчастно. — Это не просто, техники говорят, что они не предназначены для такого использования, но ему нужен связной. Когда пираты сообщат нам место обмена, он сможет привести их в зону поражения. Идея состоит в том, чтобы использовать коммуникатор в качестве маяка, чтобы мы могли видеть, где они находятся, прежде чем они подойдут слишком близко.

Лаура начала возражать, но Адель перебила ее.

— Все в порядке, Лаура, клянусь. Йетс не выстрелит, пока ты не покинешь корабль, если они не заметят, что что-то не так — в этот момент, хорошо…

Она не завершила мысль, но она не должна была. Лаура знала, что если пираты решат, что обмен был ловушкой, то получить пулю ракетой, вероятно, будет добром.

— В этом есть смысл, — сказала она неохотно. — Окей. Если я смогу, оставлю коммуникатор на их корабле, когда сойду с него, чтобы Йетс мог стрелять в него.

— Хорошая идея, — сказала Адель. — Убирайся, как только сможешь, и мы взорвем их к черту. Мой отец хочет, чтобы пираты узнали, что происходит, когда они связываются с ЛейкТек, и я хочу, чтобы они узнали, что происходит с каждым, кто причиняет боль моему другу.

Лаура не могла удержаться от улыбки при этом. Адель не часто показывала свою безжалостную сторону, но, когда она это делала, Лаура была рада, что Адель была на ее стороне. Она хорошо усвоила уроки своего отца и станет опасным врагом. Но потом она подумала о том, что Роракс под прицелом спасателей, и вдруг страх пронзил ее. Мысль о том, что его убьют, ужасна.

— Если я собираюсь использовать коммутатор как маяк, мне лучше выключить его, чтобы сохранить энергию, — сказала она, наконец, отталкивая свои чувства, чтобы сосредоточиться на практическом. — Я проверю любые новости, которые получу.

— Хорошо, — сказала Адель. — Я буду здесь, слушать. Скоро увидимся снова, Лаура.

Лаура ухмыльнулась в потолок. «Адель оптимистка», — подумала она. — «Есть так много вещей, которые могут пойти не так, но приятно знать, что она переживает за меня».

Она пыталась сосредоточиться на этом, а не на том сражении, с которым столкнется спасательная команда. Хуже всего было беспокоиться о том, что случится с Рораксом. «Мне все равно, я должна быть рада, что с ним разберутся», — сказала она себе. — «Он пират, и именно он напал на меня. Если его убьют при моем спасении, он будет винить только себя».

Это не помогло.

* * *

К тому времени, как Роракс вернулся, Лаура смогла взять свои чувства под контроль. Или, по крайней мере, она так думала, пока не увидела, как он выпрыгивает из темноты к ее башне с тяжелым мешком. Прожженная дыра, которую она оставила в его крыле, напомнила ей, что он уязвим, и ей не понравилась эта мысль.

«Черт, почему у меня самый плохой вкус на мужчин?» У Лауры было достаточно опыта с парнями, которым она действительно не должна была доверять, но влюбиться в пирата, который похитил ее, был ее худшим выбором. По крайней мере, с людьми она смогла притвориться, что может изменить их.

— Ты не выглядишь счастливой, — сказал он, приземлившись перед ней, и Лаура почувствовала, как ее лицо застыло в ярком свете. С гневом было легче справиться, чем с другими ее чувствами.

— Конечно, я не счастлива, я здесь пленница, и ты даже не оставил мне ничего, чтобы поесть или выпить, — огрызнулась она. Было приятно выпустить свой гнев, но она не могла точно сказать ему, что на самом деле у нее на уме.

— В этот раз я принес кое-какие припасы, — сказал он, отложив мешок. — Это не так много, просто вода и кое-какой паек, но этого должно хватить, пока это все не закончится. И у меня хорошие новости, Адель: твой отец согласился заплатить выкуп, так что тебе не придется долго здесь оставаться.

Лаура скривила губы, ее раздражало, что он все еще называет ее неправильным именем. Он пытался успокоить ее, но каждый раз, когда он называл ее «Адель», она ощетинивалась. «Хотя я не могу винить его за это. Я та, кем представилась ему».

Схватив бутылку из сумки, она долго пила из нее. Вода была прохладной и освежающей, несмотря на слабый химический запах. Независимо от того, что инопланетяне использовали для фильтрации, это, похоже, не работает так хорошо, как должно.

— Знаешь, могу поспорить, что ты можешь получить помилование или что-то вроде того, если ты просто отвезешь меня домой прямо сейчас, — сказала она, бросая пустую бутылку обратно в сумку. — Ты не должен придерживаться этой жизни.

Что-то промелькнуло в глазах Роракса, выражение, которое она не могла понять. Его улыбка выглядела натянутой, почти горькой.

— Ты не понимаешь, почему я здесь. Я не могу этого сделать.

— Если ты не хочешь возвращаться в Империю Драконов, это твой выбор. Держу пари, что ты мог бы сделать большее на Земле. Либо помочь нам понять вашу технологию, либо просто пойти на ток-шоу и написать книгу. «Моя жизнь дракона-пирата» станет бестселлером, тебе больше не придется работать.

Гнев мелькнул на его лице, и он зарычал что-то на своем родном языке. Овладев собой, он уставился на нее.

— Думаешь, я так легко предам свои принципы? За твои деньги? — его голос поднялся, и он возвышался над ней, но она не отступала.

— Черт возьми, Роракс, — сказала Лаура, поднимая руки и встречая его взгляд. — Да. Да, я думаю, что ты сделаешь почти все ради денег, и знаешь почему? Потому что ты похитил меня ради выкупа, вот почему.

Она шагнула вперед, ткнув пальцем ему в грудь. Роракс отступил назад, удивление и смятение сменили его гнев.

— Это не одно и то же, — сказал он. — Не думай, что меня понимаешь, или что у тебя есть право судить меня.

Лаура горько засмеялась.

— О, нет, тебе это не сойдет с рук. Ты притащил меня сюда, и я, черт возьми, буду судить тебя за это. Если ты хочешь, чтобы я думала о тебе лучше, тогда тебе придется дать мне повод передумать.

Они были так близко, что Лаура почувствовала тепло его тела. Роракс возвышался над ней, его интенсивные инопланетные глаза вспыхивали, когда они смотрели друг на друга. Она почувствовала, как бьется ее сердце, и она почувствовала связь между ними, когда Роракс зарычал. На секунду они были неподвижны, застыли в середине спора, а затем он отвернулся, нарушая момент. Его крылья сердито порхали, и он шагнул