Идеальный мужчина - Джорджет Хейер

— Моя дорогая мисс Трент! Я не сторож лорду Линдету! И, хвала Господу, также не сторож и мисс Вилд!

— Да и впрямь вам есть за что благодарить Бога! — согласилась она с неожиданной прямотой. Затем, прочитав насмешку на его лице, договорила: — Да, вы вольны смеяться, сэр, ведь сторож мисс Вилд — это я. Ну, по крайней мере, отвечаю за нее! И для меня это нешуточное дело! Я должна что-то предпринять! — Она оглядела комнату; меж бровей у нее залегла глубокая складка.

Стояла теплая июньская ночь, и в комнате было жарко и душно. Уже не одна раскрасневшаяся до неприличия леди обмахивалась веером, и острые концы накрахмаленных воротничков у некоторых мужчин начали никнуть. Складка между бровями у мисс Трент разгладилась; она подошла к небольшой группе, состоящей из мисс Чартли, порывистой мисс Ко-лебатч и младшей дочери сквайра, находящихся в кругу своих ухажеров, и произнесла с очаровательной улыбкой:

— Ужасно жарко! Открыть окна я бы не рискнула: знаете, какой тогда поднимется крик? Может, вы хотите немного подышать свежим воздухом, стоит такая прекрасная лунная ночь, даже ветерка не чувствуется, вот я и решилась на свой страх и риск отправить слуг на террасу, чтобы приготовить там бокалы с лимонадом. Однако, леди, вам придется накинуть шали.

Предложение с благодарностью было воспринято джентльменами и веселой дочерью сквайра, которая от радости захлопала в ладоши и воскликнула:

— О, какое удовольствие! Давайте пойдем!

Мисс Чартли заколебалась, обеспокоенная тем, что скажет на это ее мама, но затем решила — раз мисс Трент выступила с таким предложением, то наверняка оно уже согласовано с их родителями. Через несколько минут предприимчивая Анкилла привлекла под свои знамена четыре или пять парочек, отдала соответствующее распоряжение Тоттону, который не мог поверить своим ушам, заручилась согласием нескольких почтенных матрон, с милой улыбкой заверив их, что действует по настоянию молодежи, включая и их отпрысков, просящих позволить им (под ее наблюдением, конечно) побыть на террасе, перед тем как вновь начнутся танцы. Позаботилась она и о том, чтобы ни одна из молодых леди не схватила простуду, проверив, все ли они накинули на плечи шали.

Наблюдавший все это сэр Вэлдо по достоинству оценил с большим талантом разыгранное представление. И, когда мисс Трент погнала своих «овечек» на террасу, последовал за ними. Анкилла вновь обнаружила его рядом с собой. Его улыбка почему-то ее обеспокоила.

— Ловко сработано! — заметил он, отдергивая тяжелую штору, которая закрывала высокое окно салона, выходящее на террасу.

— Благодарю вас! Надеюсь, что так, но боюсь, как бы остальные не сочли мое поведение весьма странным для респектабельной гувернантки, — ответила она, минуя его и выходя в полосу лунного света.

— Отнюдь нет, вы всех их привели в восхищение, — заверил сэр Вэлдо, следуя за ней. Он поднес к глазам монокль и через стеклышко оглядел террасу. — Отдаю себе отчет, конечно, если наши гулены отправились в сад, то найти их будет нелегко… О нет, им хватило благоразумия вовремя остановиться. Как нам повезло! Теперь можно и вздохнуть с облегчением!

— Да, и в самом деле! — подхватила она с притворным волнением.

— Не представляете, каково мне было видеть, как вы встревожились, — рассмеялся он.

Но она ничего не ответила, потому что поторопилась отойти, чтобы накинуть шарф на плечи Тиффани.

Кауртни, давно поджидающий случая остаться наедине с Идеальным Мужчиной, воспользовался этой возможностью, приблизился к нему и очень почтительно попросил, не будет ли он так любезен распорядиться, чтобы им принесли шампанское. И тут же в страхе, что столь великий человек осадит его за такую дерзость, добавил:

— Я Андерхилл, если вам это еще неизвестно, сэр!

Сэр Вэлдо отклонил шампанское, но в такой дружеской манере, что Кауртни и в голову не пришло обидеться, и сказал:

— Мы ведь, кажется, встречались на вечере у сквайра, не так ли? И по-моему, я видел вас на харрогитской дороге как-то в один из предшествующих дней. Вы правили — и весьма недурно — гнедой лошадью.

Большего поощрения и не требовалось. В течение следующих нескольких минут Кауртни засыпал Идеального Мужчину вопросами о его подлинных и вымышленных подвигах. Сэр Вэлдо с большим терпением выдерживал обрушившийся на него допрос, но наконец прервал восторженного юнца:

— Стоит ли вам бросать мне в лицо прегрешения моей молодости? Я думал, что с ними покончено навсегда!

Кауртни смутился. А мисс Трент, находящаяся в пределах слышимости их разговора, незамедлительно пришла к выводу, что ее первое благоприятное впечатление о сэре Вэлдо было в корне ошибочным.

Несомненно, мисс Миклби была первой, удостоившейся чести принимать у себя Идеального Мужчину и его кузена, но почти всеми было признано, что начало настоящей эпидемии развлечений, сделавших памятным это лето, положил неофициальный бал у миссис Андерхилл. Хозяйки, которые до этого робко и в завуалированной форме соперничали между собой, внезапно прониклись духом подлинной конкуренции и пустились во все тяжкие: ливнем хлынули пригласительные открытки на всевозможные вечера в самом широком диапазоне — от обедов с черепаховыми супами до завтраков по-венециански. Ассамблеи и пикники стали обыденным явлением. Даже миссис Чартли, поборов свою неприязнь к суетным увеселениям, организовала вечеринку для избранных под сенью фресок в развалинах Киркстальского аббатства. Эта внешне ничем не выделяющаяся прогулка со скромным угощением имела больший успех, чем многие другие утонченные развлечения, так как не только Небеса взирали с улыбкой на собравшихся, но и сам Идеальный Мужчина удостоил пикник своим присутствием. А вот детище распаленного воображения миссис Бэннингем — бал с котильоном[2], вопреки ее ожиданиям, потерпел полное фиаско. Несколько долгих, мучительных дней она не находила в себе сил даже просто встретиться с женой пастора, опасаясь высказать ей, вопреки элементарным нормам вежливости, всю свою неприязнь. И вряд ли ей могло служить утешением сознание, что винить, кроме себя, за неудачу празднества, задуманного так, чтобы затмить всех остальных, просто некого. Мисс Бэннингем оказалась достаточно опрометчивой; исключив из числа приглашенных на бал обитателей Стаплса, она, правда в глубочайшем секрете, сообщила своей закадычной подруге миссис Систон, что не предоставит Тиффани Вилд возможности флиртовать с лордом Линдетом под ее крышей. Миссис Систон свято хранила тайну ото всех, за исключением миссис Винклейт, так как не сомневалась в умении той держать язык за зубами. И все-таки каким-то таинственным образом миссис Андерхилл пронюхала о скрытом намерении миссис Бэннингем. И тогда, назначив на ту же дату вечер у себя, она опередила ее — разослала приглашения на него прежде, чем открытки с золотым тиснением злополучной миссис Бэннингем успели покинуть Лидс. Младший слуга миссис Андерхилл был послан с запиской, приглашающей на обед, к сэру Вэлдо и его кузену, а как только они выразили согласие приехать, точно такие же записки вручили семействам Чартли и Колебатч. «Никакой это не вечер, — писала миссис Андерхилл всем этим лицам, — а так, дружеская посиделка в узком кругу среди близких знакомых».