Пророчество: Дитя Земли - Элизабет Хэйдон

Эши встал, чтобы подбросить в огонь хвороста, а потом посмотрел на нее. Рапсодии показалось, что она заметила неряшливую бородку, но в отсветах костра ничего нельзя было сказать наверняка.

— Когда сюда прибыли намерьены Первого поколения, казалось, время для них остановилось, — начал Эши. Я не знаю, почему так произошло. Возможно, это как-то связано с пересечением нулевого меридиана. Так или иначе, но смерть позабыла о намерьенах. Да, они старели, но когда прошли годы и даже столетия, стало очевидно, что они стали бессмертными. У них рождались дети, и, хотя их потомство не получило бессмертия в наследство, они живут очень долго. Конечно, чем больше поколений разделяло первых намерьенов и их потомков, тем короче становилась жизнь последних, пока они не сравнялись с обычными людьми. Но первое поколение намерьенов живет до сих пор, впрочем, большинство из них прячется.

— Но почему? Почему они прячутся?

— Многие из них сошли с ума, они не выдержали «благословения» бессмертием. Видишь ли, Рапсодия, если бы они были бессмертными с самого начала, то это не повлияло бы так сильно на их сознание, но они родились людьми, лиринами или Наинами, и их отличало от всех остальных лишь то, что они совершили удивительное путешествие. Изначально они знали продолжительность своей жизни, у них имелись определенные цели, но потом их жизнь застыла навсегда.

Представь себе человека, который прожил семьдесят или восемьдесят лет, прошел через все стадии: младенчество, детство, юность, средний возраст, а потом и старость, приготовился к скорой встрече со смертью, после чего обнаружил, что будет жить вечно — старым и немощным. — Он налил еще чаю себе и предложил Рапсодии, но та лишь отрицательно покачала головой.

— Дети вырастали и достигали зрелости, но больше уже не старели, — продолжал Эши. — Некоторые из них живы до сих пор и выглядят не старше, чем ты. Но очень многие из них погибли во время войны или наложили на себя руки, оказавшись более не в силах смотреть в глаза вечности. Фактически каждый человек из Первого поколения намерьенов нес в себе хотя бы малую часть магии Серендаира, знал он о том или нет.

Вот почему я говорю о том, что у тебя могут возникнуть проблемы. Если ты принадлежишь к более поздним поколениям намерьенов, то твоя жизнь будет очень долгой и ты обязательно столкнешься с тем, что пришлось испытать другим: у тебя на глазах все, кого ты любишь, состарятся и умрут, а от твоей жизни пройдет лишь маленькая часть. А если ты намерьенка Первого поколения, то будет еще хуже, потому что тебе суждена вечная жизнь, если только тебя не убьют. Представь себе, как ты теряешь близких людей, любовников, супруга, детей…

— Прекрати, — не выдержала Рапсодия.

Она встала и резким движением выплеснула холодный чай в темноту, а потом села подальше от огня, чтобы Эши не видел выражения ее лица.

Так они просидела довольно долго. Рапсодия смотрела, как поднимается к небу дым, как летят в разные стороны искры, а потом все это исчезает, растворяется в ночи. Молчание прервал Эши.

— Извини, — непривычно мягким голосом сказал он. — Я не хотел тебя расстраивать.

Рапсодия бросила на него язвительный взгляд.

— Я совсем не расстроилась, — холодно ответила она. — Подобные вещи меня мало волнуют.

— В самом деле? — спросил он, и в его голосе послышалась ирония. — Даже совсем чуть-чуть не волнуют?

— Ни в малейшей степени. — Ее голос опустился почти до шепота. — Сомневаюсь, что мне предстоит узнать, чем закончится все это, не говоря уже о том, чтобы жить вечно.

— Да? — Голос Эши вновь стал нейтральным. — И по чему ты так думаешь?

— Просто предчувствие, — промолвила она, потянувшись к своему плащу. Стряхнув пыль, Рапсодия накинула его на плечи.

— Понятно. Значит, тебе легче умереть, чем признать перспективу вечной жизни?

Рапсодия хмыкнула:

— Ты очень настойчив, Эши, но тебе не хватает тонкости. Ты действительно хочешь что-то мне сказать или тебе необходимо узнать, кто я такая?

Эши наклонился вперед, положив локти на колени.

— Я лишь объясняю, почему меня никогда не интересовали девушки вроде Джо: ожидаемая продолжительность ее жизни несравнима с моей. И если ты принадлежишь к Первому поколению, то у тебя очень ограниченный выбор среди тех, кто может прожить так же долго, как ты. В противном случае твои друзья умрут прежде, чем ты успеешь с ними по-настоящему познакомиться.

Рапсодия улыбнулась и принялась счищать грязь со своих сапог.

— Спасибо за заботу, но я все равно не намерена бес покоиться. Во-первых, я не собираюсь выходить замуж. Во-вторых, меня не пугает различная продолжительность жизни. Когда я была совсем маленькой, моя мать сказала, что время, которое люди могут провести вместе, стоит неизбежной потери — только через страдание можно получить нечто ценное. Я уже не говорю о том, что со мной всегда будут Акмед и Грунтор.

В голосе Эши теперь слышался ужас.

— Всегда будет Акмед?! Но для чего?

Рапсодия ничего не ответила, но улыбка ее стала язвительной, и при этом она продолжала чистить свои сапоги.

— Должно быть, ты пошутила. Пожалуйста, объясни мне… как отвратительно!

— Почему?

— Мне казалось, это очевидно.

Даже издалека Рапсодия увидела, как содрогнулся Эши.

— Для начала, тебя это не касается. Кстати, — продолжала Рапсодия, и улыбка исчезла с ее лица, — она не возражает, что ты здесь? Ты ведь отлучился надолго.

— Кто?

— Твоя… не знаю, как назвать. Насколько я понимаю, она не является твоей женой, поскольку ты говорил, что не женат. Точнее, прямо ты на мой вопрос не ответил. — Не получив никакого ответа, она неловко попыталась закончить свою мысль: — Я имела в виду ту женщину, в которую ты влюблен. Она не против твоего участия в этом путешествии?

— Нет.

Рапсодия облегченно вздохнула:

— Очень рада. Я всегда стараюсь не вносить смуты в отношения между другими людьми, в особенности если речь идет о супружеских парах. Я очень уважаю брак.

— Тогда почему же ты не собираешься выходить замуж?

Рапсодия вновь встала и принялась приводить в порядок свои спальные принадлежности.

— Видишь ли, я считаю нечестным заключать брак с нелюбимым человеком. А у меня любимого человека нет.

— Я не верю.

— Имеешь право. — Рапсодия забралась под одеяло. — В любом случае спасибо за то, что честно рассказал о своем отношении к моей сестре.

— Меня разбирает любопытство, почему ты так ее называешь? Я уверен, что вас не связывают родственные узы.

Рапсодия вздохнула:

— Не могу поверить, что ты не понимаешь, Эши. Есть разные способы создать семью. Ты можешь в ней родиться или выбрать ее самостоятельно. И связи, которые ты выбираешь, часто оказываются не менее сильными, чем обычные кровные узы, потому что ты сам их создал.