Особое положение - Франциска Вудворт

Сбегали и у нас с пришлыми, или с неодобренными отцом женихами. Только у большинства таких строптивиц судьба незавидная. Жизнь долгая. За судьбой своих дочерей следят. Если муж обижать будет, плохо обращаться или ущемлять, за такую встанет весь род, а кто защитит ту, от которой род отказался? Где искать защиту той, которая презрела свою семью и опозорила? Чаще всего любовь мужская непостоянна и сожаление об опрометчивом решении не заставляет себя долго ждать.

Если девушка отвергла решение семьи и вручила свою судьбу другому – это её право. В таких случаях мы не вмешиваемся. Хочет наследник акифа носиться по степи в поисках беглянки, забыв о гордости? Его право. Мешать не будем, но и помощи от нас пусть не ждёт.

- Я так понимаю, что вы отказываетесь нам помогать?

- Не в наших правилах возвращать сбежавших невест. У нас женщин не принуждают. Она отказалась от своей семьи и вручила судьбу в руки любимого. Это её выбор и путь, - повторила я.

Чуть помедлив, решила ещё и предупредить:

- В степи вы помощников не найдёте. Будь она похищена – тогда да. Но любой наранец, узнав, что девушка едет добровольно, ещё вас накажет за обман. Отступивших от своих семей девушек не уважают, но не мешают им идти выбранным путём.

Принц закусил губу, хмуря брови, едва сдерживая свою раздражительность. Не был он похож на обманутого и оскорблённого влюблённого. Скорее выглядел обеспокоенным.

- Не понимаю, неужели в Игенборге не осталось достойных невест, способных оценить оказанную им честь? Зачем вам та, кто женою вашей быть не хочет? Чем она особенная, что вы не хотите её терять даже после такого поступка?

Я действительно не понимала. Он не обязан был отвечать. Но ночь, наше уединение и беседа один на один без лишних глаз, создавали доверительную атмосферу.

Принц Игенборга чуть помедлил, изучая моё лицо, и тихо произнёс:

- Я не хочу потерять брата.

Мои глаза округлились от удивления. Я не могла поверить. Да ладно, быть того не может! Но принц подтвердил:

- Она сбежала с моим братом. Отец ему этого не простит. Не знаю, почему он выбрал путь через степь и что задумал, но хочу его остановить, пока не поздно.

Как по мне, стало поздно, как только они сбежали. После такого поворачивать обратно уже бессмысленно.

- А если они не захотят возвращаться?

- Тогда я помогу ему. Хочу лично убедиться, что с ним будет всё в порядке.

Я отметила, что он сказал «ему», неосознанно подчёркивая, о ком действительно его мысли.

- Я беспокоюсь о брате, - обезоруживающе признался он мне. – Вы поможете мне? Мы справились бы и сами, но я понимаю, что так поиски займут больше времени. С нами местные откровенничать не обязаны, а я не хочу, чтобы брат попал в беду.

Он открыл карты и пояснил причины своей откровенности. Настала моя очередь в замешательстве кусать губы. Самое паршивое, что я его понимала, а слова о брате тупой болью отозвались в душе.

Приближающийся топот копыт сообщил о том, что наше уединение на исходе.

- Поклянитесь, что насильно девушку обратно возвращать не будете и хотите помочь брату! – потребовала я.

- Клянусь! – тут же ответил он. – Только то, что с ней мой брат – тайна. Об этом ни слова никому. Поклянитесь!

Да я, в общем-то, не болтлива.

- Клянусь, - протянула ему руку и мы скрепили наш договор.

Глава девятая

Глава девятая

Ясарат, наследник Игенборга.

Я разглядывал степнячку, стараясь не выдать своего искреннего изумления. Даже Рада, боль моего сердца, не выглядела так дерзко и при этом величественно. Высокая, с гордой осанкой и ярким взглядом синих глаз. Золотые волосы, еще влажные, блестели в лучах заката. Она оделась, но перед глазами она все еще стояла обнаженная, с загорелой гладкой кожей. Я мысленно замотал головой. Не стоит думать о таком, беседуя с дочерью Повелителя Степей. Женщины здесь не мирные и приветливые игенборгки. Могут сражаться наравне с мужчинами, править, выбирать себе мужей. Игенборгцы считали их едва ли не варварами, но я читал историю Степи. Ее жители - вольный народ, живущий по жестким справедливым законам. Они считают Степь своей Матерью, приносят ей дары и не понимают как можно жить в городах.

Но одно дело читать историю, а совсем другое - видеть вживую степнячку.

- Мне повернуться спиной? - услышал чарующий грудной голос.

- Что? - не понял сразу.

Синие глаза напоминали дивные степные цветы.

- Спиной повернуться. - вежливо повторила собеседница. - Чтобы вы меня и сзади рассмотрели, как разглядываете спереди.

Я едва не закашлялся. Да, язык у нее как лезвие кинжала. Которые заметил за поясом Эсфер. Красивое имя.

- Я уже все рассмотрел. - ответил не менее вежливо. - Может, мы скрепим наш договор не только рукопожатием, но и совместным ужином. Чтобы наши люди пригляделись друг к другу.

“И мы тоже”, - добавил мысленно.

Эсфер, подумав, медленно кивнула.

- Я велю подать ужин в отдельную залу. - ответила она. - Чтобы нам не мешали лишние уши. Не хотелось бы отрезать их. Мои люди приближаются.

Я услышал перестук копыт. И не удержался от вопроса:

- Почему вы уверены, что ваши, а не мои?

- Разве вы сами не отличаете звук копыт аквиллы от обычной лошади?

Я проглотил все, что хотел сказать. Степняки с рождения общались с аквиллами и могли ездить верхом. Ничего удивительного, что Эсфер легко отличала поступь лошадей от своих животных.

Подъехали двое. Они точно выступили из темноты, которая уже опустилась на Степь. Только тут и там загорались мягким светом светлячки.

Плечистые степняки, с длинными волосами и жесткими лицами не сводили с меня внимательных взглядов. Я отметил рукоятки мечей за спинами. У того, кто ехал чуть впереди, их оказалось две штуки. Обоерукий воин - редкость везде. Такие сражаются одинаково хорошо обеими руками.

- Эл’нари, - обратился он к Эсфер. - Прибыла группа воинов с наследником Игенборга… впрочем, думаю вы и сами это знаете.

Всадники склонили головы. Коротко, но так, что чувствовалось уважение. Я поднял руку ладонью