Аквитанки - Юлия Галанина

Графиня чуть сжалась от такого полного и логического отпора, и примирительно (против девиза не возразишь!) сказала:

– Ну хорошо. Давайте отправимся ко двору Наваррского короля. Имя графов де Монпеза¢ там в большом почете.

– Вы лучше сразу скажите, матушка, что хотите, чтобы я ушла в монастырь! – обозлилась Жанна. – Жители Наварры и Беарна годами не видят своего дорогого короля, который порхает по всем королевским дворам Европы, но, почему–то, упорно минует свой! Кроме того, меня здесь то убивает запах чеснока от наших горничных, а там, говорят, и от придворных дам несет, как от деревенских кумушек на свадьбе. Покойный граф, Ваш достойный супруг и мой дорогой отец ОЧЕНЬ не одобрил бы этого поступка.

– Хорошо, а что же бы одобрил покойный граф де Монпезá, мой дорогой супруг и Ваш достойный отец?! – ледяным тоном процедила мадам Изабелла, покрывшись красными пятнами.

– МОЙ ДОРОГОЙ ОТЕЦ желал бы видеть свою единственную дочь и наследницу дамой при королевском дворе Франции, где она найдет общество, достойное нашей фамилии, матушка! – отрезала Жанна.

– Дорогие мои, не горячитесь! – выступила в роли миротворца мадам Беатриса. – Ты, Изабелла, вспомни себя в этом возрасте: все мы стремились к сияющим вершинам. Да и странно бы было слышать от представительницы рода де Монпеза¢ иные речи. Жанна вся в покойного графа! А ты, Жанна, не злись на мать. Она знает жестокий мир и хочет уберечь свое единственное дитя от беспощадных ударов судьбы. Поэтому не вини ее, что сияющим, но зыбким вершинам она предпочитает видеть тебя дома, в родной Аквитании, где, может, и нет такого блеска, но есть твердая уверенность в завтрашнем дне. Разреши задать тебе всего один вопрос: где сейчас находится королевский двор?

Жанна задумалась: «А действительно, где? Покойный Людовик XI жил в Плесси–ле–Тур…»

– Не отвечай, милочка, я недавно из тех краев и расскажу. что творится во Французских землях – опередила ее баронесса. – Нам с твоей матушкой посчастливилось провести свою юность при блистательнейшем дворе Европы, где в ту пору находились самые красивые и изысканные дамы, и самые галантные кавалеры. Я имею в виду Бургундию при неотразимом герцоге Шарле[22]. Теперь такого блестящего двора не найдешь, одни моды чего стоили, верх совершенства! Но бедняжка Шарль убит, Бургундию растащили на куски и от былой славы остались лишь лохмотья. Таков удел земной! Христианнейший король Людовик, эта Вселенская Паутина[23], тоже отдал концы, несмотря на все свои молитвы. И теперь официально нашим славным королевством правит его хилый сынок Карл. А на самом деле его старшая сестрица госпожа де Боже, мадам регентша. И вот что я тебе скажу, дорогая Жанна: королевского двора у нас нет и делать там молодой незамужней девице нечего!

Баронесса утерла платочком лицо и продолжила:

– Посуди сама: Анна со своим братцем сидит в Амбуазе и двором тамошнее общество назвать трудно. Еще бы! Госпожа де Боже истинная дочь своего отца. А уж в покойном–то короле и капли рыцарства, да галантности не было. Да и что ждать от этой семьи? На досуге я расскажу вам всю правду, вы ахнете!.. А уж про подружек нашего Луи я и не говорю! Пресвятая Дева! Все эти Югетты и Жигоны – да им бордель больше пристал, чем королевская опочивальня. А Перетта, притча во языцех?!! Помнишь, Изабелла, когда мы ездили в Париж, как раз во времена этой пикантной связи, там из всех окон сойки да вороны в клетках на все лады склоняли ее имя?!

Дамы посмеялись, и баронесса продолжала:

– Ну уж об искусстве одеваться наш любезный король и вовсе не подозревал. Про его линялую шляпу с оловянными образками судачила вся Европа. Невыносимо думать, что такой сморчок тайными интригами и хитрыми кознями свел красавца Шарля, настоящего рыцаря и правителя, в могилу, расправившись с ним чужими руками… Да… И Анна Французская вся в своего папашу. Если бы ей пришлось думать, куда потратить некую сумму денег, будьте уверены – она, вместо того, чтобы купить себе новое платье, купит нового шпиона! Хотя этих шпионов у ней куда больше, чем платьев. Да что говорить! – махнула ручкой баронесса. – Год назад я, через своего старинного знакомого сенешаля Гастона (Изабелла, ты должна его помнить!) добилась аудиенции у регентши, чтобы разрешить кое–какие вопросы о землях, оставленных мне моим дорогим Анри (это мой третий покойный супруг). Так вот, пока искали нужные бумаги, мы втроем – я, Гастон и Анна – сидели в малом кабинете. И какой беседой они меня потчевали? Думаете о поэзии или галантных увеселениях двора? (Как подобало бы благородным воспитанным людям!..) Как бы не так! Госпожа Анна и господин Гастон оживленно обсуждали, какую замечательную породу гончих они выведут из шести щенков, появившихся на свет в результате любви регентшиной выжловки Бод и гастоновского Сульяра. (Сенешаль уверяет, что этого пса подарил ему покойный король, хотя я уверена, что, скорее всего, Гастон просто выклянчил собачку!)

Мадам де Шатонуар перевела дух и отпила хороший глоток кларета:

– Мои дорогие, я не ханжа и не избалованная неженка! И тоже люблю благородное искусство охоты. Тем более, что привалы в лесах, ночевки в охотничьих домиках дают чудесную возможность завязать отношения с интересующим тебя кавалером… Но даме обсуждать собачьи стати и достоинства?! Немудрено, что после Генеральных Штатов[24] благородные сеньоры обходят Амбуаз стороной. Ах, если бы тогда регентом стал душка Людовик Орлеанский, мы бы вспомнили, что такое настоящая придворная Жизнь! Вот уж кто понимает толк в увеселениях и красивых дамах! Но и он, и другие принцы, герцоги и графы, стараются в королевской резиденции не задерживаться, хотя некоторые знающие люди говорят, что Анна не прочь заполучить своего главного противника в свою постель. Но красавец Луи бегает от нее, как от чумы: дочери покойного короля ему не по вкусу, что жена, что свояченица. Ах да, я чуть не позабыла, что мы имеем королеву Франции. Почти имеем. Разумеется, свой двор есть и у малютки Марго Австрийской, которая должна выйти замуж за Карла по Аррасскому договору[25]. Но там больше дрессированных зверюшек, чем кавалеров… А самой старшей придворной даме лет тринадцать от силы, не считая этих вездесущих статс–старух. Конечно, если ты хочешь запинаться там о козлят и барашков, и играть целыми днями в мячик… Но мужа там найти трудно… – усмехнулась баронесса. – И, кроме того, дорогая Жанна, не забывай, что ты – аквитанка. Наш край, слава Богу, всегда жил собственным умом и Англия нам ничуть не дальше, чем Франция. Эта мерзкая война, которую англичане позорно проиграли, нанесла Гиени непоправимый урон. Где то золото, что текло в Бордо из английских карманов? Благодарение Господу, Аквитания потихоньку оправилась от присоединения к французской короне, но до былого величия нам как до Рима пешком. А потом, уже в наше время, разве можно было назвать твоего отца, милочка, преданнейшим слугой короля? Я помню те дни, когда в каждом замке на все лады кричали «Лига, Лига[26] «. И если бы наши грозные мужчины были воинственны на деле так же, как и на словах, и тратили свой боевой пыл не только на дижонских потаскушек, но и на дела… То не пришлось бы мне сейчас вымаливать у семейства де Боже то, что и так принадлежит мне по полному праву вдовы. Хитрюга Людовик обвел их всех вокруг пальца! Уж он–то, в отличие от бедняжки герцога, полагался на свою голову, а не на мешок с алмазами[27], которые Шарль таскал с собой! Попомни мои слова, Жанна! Как только ты появишься при дворе, твое имя и твоя красота быстро заставят зловредных дам регентшиной свиты вспомнить, за какие грехи у вас отняли ваши земли и оставили угасать великий род на крохотном клочке графства. А Анна Французская весьма подозрительна и мстительна…