Автономный режим - Ник Трой

Быстрый взгляд на рентгеновские снимки, доктор кивает:

— Чип-паспорт. Устаревшее поколение чипов виртуальности.

— Проблема в нем. И, — поспешно добавил я, — его нельзя удалять.

Доктор проглотил предложение, подумав, вынул из ящика стола пепельницу.

— Тогда… м-м…

— Говорите.

— Это решение отнюдь не дешево.

— У меня есть деньги, — голос от волнения срывается.

— Мы можем предложить пересадку органов. Операций будет несколько, все очень дорогостоящие, ведь нужно будет и постепенно менять нервную систему. Это займет около месяца…

Он еще что-то говорил, объяснял, извинялся. Я прислушивался к себе. Что скажет Петр, когда узнает мой план? Когда поймет, что я собрался менять его тело? Да и будет ли этот метод действенным? Нервное истощение никуда не денется, все очень скоро вернется к моему теперешнему состоянию.

Я почувствовал горечь на губах, затушил докуренную сигарету, но горечь оказалась не от нее. Снова я перед стеной, и невозможно ее преодолеть, обойти, проломить. Существуют ли сейчас технологии, способные создать человеческий организм?

— Организм? — переспросил врач.

Оказывается, последний вопрос я произнес вслух.

— Зачем это нужно?

— Попробовать пересадить имплант в него.

— Чип-паспорт в неразумное взрослое клонированное тело?

— Да.

Под его взглядом я ощущаю себя так, будто мне и впрямь стоит пройти курс психоанализа. Приходится врать:

— Понимаете, это эксперимент. Его нельзя прерывать. Имплант должен быть постоянно в контакте с живыми тканями человеческого мозга.

— Понимаю, — врет в ответ доктор. — Что ж… в принципе…

О нет! Только не рушь еще и эту надежду!

— В принципе мы можем создать тело. Полную копию…

— Полную не надо.

— Хорошо. Нужно только уладить кое-какие формальности…

— У меня есть деньги.

Доктор начинает улыбаться своей фирменной директорской улыбкой:

— И заказать у нашего партнера… гм… биологический материал.

Адское напряжение вдруг начинает отпускать. Неужто я нашел выход?! Да еще такой, которому и мой когнитивный сиамский близнец обрадуется. Мы просто разойдемся. Думаю, его долг передо мной вполне оплачен. В конце концов, Петр всего лишь убил меня, а я ему устроил настоящий ад.

— Отлично, — кажется, и мои губы растягивает дурная улыбка облегчения. — Когда вы сможете назвать цену и составить график операций?

— Мы постараемся сделать это как можно быстрей. Думаю, как только мы свяжемся с нашим партнером, то…

— А кто ваш партнер? — вдруг спрашиваю я.

— О, поверьте, это очень честный и порядочный…

— Как называется?

— Мы сотрудничаем с «Лабораториями биоформ „Янус“».

О боги кибермира, я проклят?!

— Нет.

— Что нет?

— Это не выход. Я не хочу с ними сотрудничать.

— Но поймите, в мире больше нет аналогов. Никакая клиника не сможет дать гарантий!

Доктор в растерянности смотрит мне в лицо, потом, видимо, начинает догадываться.

— В нашей клинике анонимность — закон.

— Мне нужно подумать, — роняю я и под его непонимающим взглядом выхожу.

* * *

— Ну что?

В голосе Розового мне слышится не столько надежда, сколько нетерпение. Майк по-прежнему завороженно всматривается в инфопространство деки.

Кресло подо мной чуть заметно подрагивает, когда я сажусь, сервомоторы подстраиваются под тело. Хочется снова закурить, но здесь мне наверняка этого не позволят. Хоть бери и возвращайся в кабинет врача.

— Сэйт.

Надо же, Розовый обратился ко мне по имени. Привыкает? Или настолько устал ждать?

— Мне нужно время на размышление.

— Над чем? Я хочу сказать, что это прекрасный специалист. Конечно, стоит все тут безумно дорого, но раз тебе так нужен врач. Кстати, может скажешь — зачем?

— Зачем, — послушно говорю я и все-таки закуриваю.

Карлик заморгал с недоумением, а я вижу, как в нашу сторону идет медсестра. Наверное, курить здесь все-таки запрещено. Я мысленно готовлюсь к извинениям и ищу взглядом, куда можно выбросить окурок. Медсестра приближается, от нее приятно пахнет дешевыми, но вкусными духами.

— Извините, — проговорил я, поднимая окурок, как бы показывая, что не знаю, как от него избавиться.

— О, ничего, — обворожительно чирикнула медсестра. Короткое движение, и из подлокотника кресла выезжает пепельница, а над головой раздается шелест кондиционера. — Курите, только…

«Она подошла не из-за сигарет», — успеваю подумать я и в живот будто опускается глыба льда.

— Вы — Питер? — полуутвердительно спрашивает она. И, прежде чем я успеваю помотать головой, добавляет: — Вас к телефону.

Розовый вскакивает. На коричневом лице решимость мгновенно вступить в смертельный поединок, но не дать меня в обиду. Медсестра отшатнулась от неожиданности. Потом оба перевели взгляд на меня.

— Кто звонит? — спрашиваю я, поднимаясь.

И вполне ожидаемый ответ:

— Он не назвался.

— Я с тобой…

— Побудь здесь, — я резко осаживаю Розового.

Не знаю, откуда во мне появляется такая скрытность. Может быть, от его чрезмерной опеки?

— Друг, ты не понимаешь, — карлик темнеет лицом.

— Побудь здесь, — отрезал я. И, уже обращаясь к медсестре: — Куда идти?

Медсестра повела меня через зал, а над головой в очередной распалось виртуальное небо, уступив место рекламе.

Мы свернули за угол, коридор превратился в стеклянный мостик над зеркальным прудиком. От небольшого водопада воздух приятно влажный. Замаскированные в камнях у берега проекторы искусно чертят радугу над водой. Больше я ничего не успеваю разглядеть, все мое внимание приковывает лежащая на боку трубка на стойке регистратуры.

Короткий миг я колебался, потом осторожно, как ядовитую тварь, сжал пальцами трубку.

— Алло?

Мне показалось, или я различил в цифровой тишине мембраны вздох облегчения? Знакомый металлизированный голос затараторил:

— Срочно выбирайся оттуда!

— Что?

— Уходи из клиники. Под любым предлогом!

— Кто это?

— Сэйт, сейчас не время. Ты уже принял таблетки?

— Какие таблетки?