Карты миров. Дети Соловорана - Елена Витальевна Пономарева

возбужденно чинила корабль. Я тоже был занят настройкой приборной панели.

Но потом внимание упало на девочку. Она что-то чертила на обрывке папируса. Я и не заметил, когда она научилась писать и читать. Когда я вглядывался последний раз в её худенькое лицо, оно показалась мне очень собранным. Теперь это была не маленькая девочка, а подросток, освоивший абстрактное мышление. При трудностях она упрямо сжимала челюсти так, что желваки вздувались. Сколько же времени прошло внизу после нашего появления здесь? Две недели? Полгода? Судя по моей щетине, первое. Судя по девочке…

Наконец, она поднялась и заговорила: «Дагон, у этой карты отсутствует обратная связь – в ней заложены частоты, поэтому она может только направлять волны. И запросить их. А получить обратно не может». Я кивнул.

«Мы используем корабль как приемщик сигнала, а потом передадим данные на карту. Для этого надо сделать соответствующие настройки корабля».

Прошло еще два дня. Второй двигатель так и не починили. Поэтому в качестве источника энергии для броска было решено использовать бурю.

До входа в шторм оставалось около суток. Команда была на пределе своих сил. Мы все собрались на верхней палубе с остатками пищи. Многим хотелось послушать о нижнем мире, и они подначивали друг друга спросить о том, что приключилось с девчушкой дальше. Я быстро понял ситуацию, и чтобы скоротать томительные часы ожидания, попросил Лиидию поведать нам продолжение истории.

«Под землей, у выдр, как и наверху, не было привычной смены дня и ночи. Здесь был постоянный день. Электрические гирлянды тянулись на десятки километров по каналам, укрепленным камнями, ведущими в глубь системы искусственных пещер. Путешествие по таким каналам представлялось крайне утомительным, поскольку приходилось преодолевать нужные расстояния на неудобном транспорте – на гигантских кузнечиках – Итолоках.

Существа, жившие здесь, казалось, никогда не спали. Окутанные полумраком своды основной самой крупной пещеры, то и дело освещались яркими фонарями дозорных выдр (или «паррисов», как называли они себя сами). Прогуливаясь по тускло освещенным улочкам меж нор, в которых ютились по очереди эти странные существа, я размышляла. На первый вид животные, при более близком общении они не так сильно отличались от людей.

Понять систему их разговорного языка оказалось проще, чем можно было подумать вначале. Подземный мир скуден, поэтому слов было не так много. В основном, сложность составляли названия механизмов, обеспечивавших подачу воздуха в пещеры и шахты, а так же механизмы освещения и защиты. Но я довольно быстро их изучила, выяснив принцип действия. А для общения достаточно было около тысячи бытовых слов, освоенных мной где-то за первых полтора месяца пребывания у выдр».

«Полтора месяца?» – шепот прошел по рядам матросов. «Как такое может быть? Это ведь один и тот же мир. Со шторма прошло чуть больше двух недель!»

Было ясно, что без доктрины не обойтись. Лиид вздохнула, но принялась методично объяснять. «Все верно,» – был ее ответ. «Этот мир, так же как и наш, вертится вокруг нашего солнца, находясь на одной из реалий, возникших рядом с мощным источником света и тепла. При этом на него действуют законы временного-светового сгустка – энергофизическое бытие, и, следовательно, физические законы, сходные для всех многочисленных реалий. В целом, эти реалии, вследствие взаимозависимости и являют собой комплекс физико-химической доминанты, составляющей общность облика и основных законов каждого мира, существующего в данных координатах Вселенной. Иными словами, каждый мир уникален и имеет свои черты, отличающие его от остальных. Например, здесь присутствует водная оболочка. Разделение на верхний мир и нижний естественными условиями этого мира, создало в нижнем иной спектр времени. Оно там течет значительно быстрее. Однако в это мире наблюдается и множество совпадений с моим миром. Так, например, на схожих природных условиях возникли и схожие биологические виды.

Но вернемся ко времени. Водный слой, образующий внешнюю оболочку мира сверху вращается быстрее внутренней части, поэтому цикл смены дня и ночи наверху быстрее. Временной цикл составляет около 20 лет. Другими словами, тот рассвет, который я видела вдалеке, появился за год до рассвета полноценного. При этом, когда водный слой переходит из дня к ночи и наоборот, возникают штормы, связанные с резкими перепадами температур. Как вы видите, впереди видны границы дня и ночи. Шторм, в который мы попали в прошлый раз, был именно на этой границе. Мощный воздушный поток, идущий с теплой стороны моря, врезается в холодный, рисутствующий на слабоосвещенной стороне, образуя мощнейший циклон. Готовьтесь, будут смерчи. Здесь они зеркальные. То есть они идут не только с неба. Но и образуют тоннели в море, благодаря чему мы смогли с Рийто попасть в подводный мир не захлебнувшись». Она опустила голову. Вераку повезло меньше.

Ребята кивнули в знак того, что они поняли. Я предложил продолжить про подземный мир, откуда мы прервали девочку.

Глава 14. Итолоки и ариилы

«Прошел первый месяц моего пребывания. Изменений никаких не было. Прогулки по тоннелям превратились в привычную рутину, оставляя неприятное послевкусие сырых подземелий, кишащих опасными пауками. Бесчисленные витки ходов наводили на мысль о безысходности существования. Признаться честно, после всех моих чудесных спасений, в голове стали появляться мысли о провидении. О том, что я делаю то, что угодно высшим силам. Значит, стремительная череда событий, происходящих со мной должна идти по-прежнему интенсивно, быстро приведя меня к конечной цели моих поисков – Денику. Но эта нелепая надежда быстро угасла. Долгий месяц взаперти заставил меня погасить гордыню. Это было глупо и самонадеянно думать, что ты выбран кем-то для чего-то высшего. С моей головы как будто сошла невидимая тень защиты, а вместе с ней медленно угасала и надежда. Я одна была во всем виновата. И мне одной предстояло это все исправить. Единственное, что хоть как-то заставляло рваться душу вперед в это время застоя, были сны. Мне снился брат, живой и здоровый в каком-то непонятном месте. И эти сны повторялись, с каждым разом уточняя какие-то детали места. Но оно было слишком далеко отсюда, и было непонятно, что это значит».

«Как-то раз, спустя почти месяц, я шла привычным маршрутом по самой большой и густо населенной пещере. Будучи шумной, она часто привлекала хищников – гигантских зловонных пауков, обитавших в системе природных пещер. Эти ариилы, как называли их местные, передвигались на шестнадцати лохматых лапах, присоединенных к грудине».

Лиид показала нам рисунок, сделанный в блокноте. Зрелище даже в маленькую величину было не из приятных. Расчлененный паук был изображен боком, но так, что все было видно. Просома