Освободительный поход Сталина - Михаил Мельтюхов

Силы противника в Бессарабии оценивались к началу мая в 10 тыс. человек (в том числе 4–5 тыс. пехоты), небольшого отряда кавалерии и 45 орудий.[120] Войска 3-й армии на 1 мая насчитывали 29 887 человек, 199 пулеметов, 85 орудий, 12 бронепоездов и 12 самолетов.[121] Тем временем 1 мая на Днестре вспыхнули бои. «Румыны наступают по фронту от Незавертайловки до Маяк. Есть переправившиеся через реку части с пулеметами. Эту позицию занимает Приднестровский советский полк, временно прикомандированный к 5-му Тилегульскому полку, в составе 1 500 чел. Имеется всего 500 винтовок, патронов нет. Просим немедленно прислать на грузовиках в Маяки 1 000 винтовок и 100 000 патронов русских. Пока задерживаем противника. Острая нужда в патронах». В утренней сводке от 1 мая сообщалось, что «на Приднестровском фронте румыны пытались переправиться через Днестр, но были отбиты с большими потерями». Согласно сводке от 2 мая, «румынские разведывательные отряды, пытавшиеся перейти реку Днестр у Незавертайловки, отбиты ружейным и пулеметным огнем. На остальном участке фронта без перемен».[122]

2 мая Худяков уведомил Антонова-Овсеенко о том, что для восстановления бендерского моста необходим головной поезд с соответствующим оборудованием. Если быстрое восстановление моста невозможно, «необходимо построить временный мост для движения легкой артиллерии и обозов». В тот же день он распорядился начать сбор на черноморском побережье плавучих средств для постройки плавучего моста через Днестр. Тем более что обследование бендерского моста показало, что его восстановление потребует мощной техники и минимум 3 недель времени. Командующий Украинским фронтом, посетивший 22–23 и 29 апреля части 6-й стрелковой дивизии, указал командарму: «Делаете большую ошибку, что не пускаете вперед Григорьева; не оставляйте его в тылу, дайте ему задачу переправы у Дубоссар, Кишинев, Лейпцигская и часть к Фальчам {Фэлчиу}. Пятая {дивизия} выйдет на соединение к Лейпцигской. Правый фланг прикроет партизанский отряд Дмитриева, который прежде всех направьте для перехвата путей из Яссы к Гушу {Хуши и} Доколину. Левый фланг — рыбаки гирл Дуная, которых надо поднять особыми отрядами, через них взволновав Болгарию». 3 мая Белорусской бригаде было приказано быть готовой через 3 дня «выступить по назначению».[123]

4 мая главком указал командованию Украинского фронта, что «следует укрепить передовой рубеж по Днестру у Каркмазы-Бендеры-Рыбницы и Могилева на Днестре, широко использовав прежние ваши позиции». В тот же день Антонов-Овсеенко сообщал Вацетису, что «ввиду истечения срока ультиматума, предъявленного правительством Украины Румынии, Укрфронту предстоят новые боевые задачи, вследствие чего» создание резерва на севере задерживается. На это главком ответил, что «никаких активных задач против Румынии Укрфронту пока не ставится». Командование Красной армии все больше приходило к выводу, что затяжные бои в Донбассе решат судьбу операций на юге России, и от Украинского фронта требовалось перебрасывать свободные части в Донбасс. 5 мая Вацетис вновь обратился к Антонову-Овсеенко, требуя, чтобы он, кроме сил, необходимых для действий в Буковине, все остальные войска бросил в Донбасс.[124]

Тем временем 3 мая Худяков докладывал Антонову-Овсеенко, что «все распоряжения по наступлению войск отданы. Переформирование войск закончено. Изменение задачи внесет путаницу в отданные распоряжения и может повлечь за собой неуспех наступления. Григорьев только и делает, что присылает требования на невероятное количество снаряжения и обмундирования, не давая никаких сведений о наличном и боевом составе дивизии. Ваши указания относительно партизанского отряда Дмитриева и рыбаков Дуная будут выполнены. Григорьев в начинающихся операциях будет использован как резерв. Пускать Григорьева в первую очередь — задержит исполнение операции». В ответ 4 мая командующий Украинским фронтом ответил, что «лучше на день, два замедлить операцию, чем рисковать тылом. У Григорьева 15 000 строевых… Григорьев пойдет совсем иначе вперед. Необходимо вам лично подтолкнуть его. Гарантий в его благонадежности нет, нельзя дать ему медлить. Надо, чтобы выступил немедленно».[125]

Согласно сводке от 3 мая, «на фронте 3-й армии спокойно. Производится разведка и подготовка к наступлению, которое начнется 6-го утром. Григорьев в Александрии, 1-я бригада его в Елисаветграде, 4-й полк на ст. Помощная и 5-й полк в распоряжении начдива-5. Наш правый фланг местечко Рыбница». 5 мая Антонов-Овсеенко сообщил Худякову, что, по данным разведки, румынская армия насчитывала 5 армейских корпусов. Из них 31/2 наступают на Венгрию, 5-й корпус (9-я, 10-я пехотные дивизии, 3-я, 5-я кавбригады) в Бессарабии, 3-й (5-я, 6-я, 12-я пехотные дивизии) — на р. Серет. Румыны ожидают советского наступления у Дубоссар. В Венгрии румыны вышли на р. Тиса, а чехи овладели Комарно.[126]

5 мая 1-я армия получила приказ командующего Украинским фронтом № 964/лк, в котором указывалось, что «6 мая Худяков начинает операции против Румынии в направлении Кишинева. Вам необходимо немедленно начать сильные демонстрации по всему вашему участку Днестра, имея в виду наступление через Хотин-Новоселицы-Дорохой, для отсечения Буковины и захвата путей к Яссам и проходов Дорна, Ватру и Кирлибабы[127] через Карпаты». 6 мая командующий Украинским фронтом уведомил Худякова: «Ваш приказ № 02 от 24 апреля только сегодня получен. Давать точный боевой приказ за 10 дней не годится. Ваш приказ не предусматривает вспомогательного движения к Яссам в прикрытие наступления к югу. Повторяю, части Григорьева должны быть выдвинуты вперед и необходимо иметь в виду быстрым движением особого отряда захватить переправы на Пруте — предстоит дальнейшее движение на Серет». На следующий день Антонов-Овсеенко сообщил командарму-3, что «положение вещей в Венгрии резко ухудшилось. Недопустимо медлить с наступлением. Скорее двигайте Дмитриева, за ним Григорьева. Завтра выезжаю в Одессу».[128]

7 мая наркомвоен УССР Н. И. Подвойский издал приказ № 396, согласно которому «по решению Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета наши армии переходят в наступление против румынских белогвардейцев — палачей наших братьев в Бессарабии…». 8 мая он докладывал в Реввоенсовет Республики, что две дивизии, Интернациональная и Бессарабская, формируются «с особой задачей оказания помощи Венгрии, освобождения Бессарабии». Однако их формирование затянулось. 9 мая председатель СНК УССР Раковский в телеграмме командующим Украинским фронтом, 3-й армией и 6-й стрелковой дивизией сообщал, что 3 мая Венгрия предложила Румынии заключить мир. Бухарест согласился при условии, что будут разоружены все венгерские войска, все вооружение, обмундирование, продовольствие и другое имущество в течение 10 дней должно быть передано румынской армии. Румынии передаются все железнодорожные материалы восточнее Тисы, 1 800 паровозов, 31 100 вагонов, все суда на Тисе, в трехдневный срок венгры должны передать 4 бронепоезда, 800 исправных автомашин, крепости на правом берегу Тисы, которая должна была стать западной границей Румынии. «Венгерское рабоче-крестьянское правительство отвергло эти чудовищные условия и заявило, что будет сражаться до последней капли крови». Правительство УССР обещало Венгрии свою помощь. «Наступая на помещичью Румынию, мы не только освобождаем украинцев и других наших братьев рабочих и крестьян Бессарабии и Буковины, но предупреждаем опасность, которая грозит Советской власти на Украине, против которой бросятся опьяненные победой над венгерскими рабочими и крестьянами румынские белогвардейские генералы. Спешите. Всякая упущенная минута поможет врагу взять инициативу в свои руки. Для колебаний не должно быть места».[129]