(не)любимый препод - Дана Блэк

— Так мы девочки. Прекрасный пол. Мужчинам проще, сила есть и хватит.

Он смотрит на меня пару секунд. Кивает. Со смехом забирает последнюю пироженку:

— Вот и я так думаю. Это перед тобой поскромничать решил.

— Да ну, — отмахиваюсь.

— Не надо? Больше не буду, — подмигивает.

Натянуто улыбаюсь. Отвожу глаза. Вроде и кажется добреньким, но смотрит цепко. Мысленно прикидывает мой оклад. Жалею, что надела открытую блузку. Консервативно черную, но по бокам просвечивает вышивка. Несолидно. Решит, что я у свингеров задницей вертела и не гожусь для ответственной работы. А у меня еще и губы ярко накрашены.

Безголовая.

Но блин, у нас же с Алексом типа свидание. Если этого Кирилла убрать.

Вижу вынырнувшего из-за стойки Аверина со стаканом сока, и шлепаю ладонями по ребру столешницы. Он меня тут не бросил. И он обещал похвалить. И, может, потом домой меня подвезет. И я не буду молчать в этот раз, и все спрошу.

— Саныч, ты за соком в магазин что ли ходил?

— По телефону говорил, — он ставит передо мной стакан.

— Спасибо. Я на пять сек, — слезаю с дивана. — Где у вас туалет?

В туалете стираю помаду. Лучше поздно. Надо было еще очки Николь прихватить. И книгу подмышку "Всё о гостиничном бизнесе".

А если Кирилл мою кандидатуру не примет, я бы вернулась в клуб. Там привыкла уже. И начальник…

Едва выхожу в зал, меня хватают под руку.

— Поехали, — он почти тащит меня к дверям.

Смотрю на пляску желваков под кожей и хочу подергать ему бороду, чтобы не бесился. Послушно спускаюсь рядом. Наполовину утверждаю:

— Что, я ему не понравилась?

— Наоборот.

Запинаюсь на ступеньке от удивления:

— Так это же хорошо?

— Нет.

Набрасываю протянутую куртку. Осмысливаю, чем плохо понравиться работодателю, и до меня доходит похабная суть:

— То есть он что-то такое намекнул?

— Да.

Выходим на улицу. Ветер швыряет в лицо порцию снега. Но ветер теплый. И снежинки мягкие. Темное небо, белый проспект, горят фонари и гирлянды, говорят и смеются люди.

Меня, вроде как, ревнуют.

— Может, он мне тоже понравился, и я не против? — спрашиваю, остановившись возле авто.

— Серьезно, Кристина? — он усмехается. Достает ключи и кивает на светящиеся двери. — Обратно пойдешь?

— А что мне делать, Александр Александрович, вы скажите.

Он не говорит, скрипит туфлями и запахивает пальто.

Мне звонит Василина. Раз пятый уже. Вытягиваю руку и показываю экран.

Пока не сказала, что ухожу с работы. Он, видимо, тоже. Не появляюсь ни там, ни на сайте весь день — админ мечтает содрать с меня три шкуры.

Намек с Василиной Аверин не улавливает, обходит машину и открывает мне дверь:

— Я пообещал, значит обязательно подыщем вам другое место. В ближайшее время. Вас куда?

— В клуб, у меня вещи там остались.

Он садится за руль. Несколько светофоров проезжаем молча. Ему кто-то звонит. Он сбрасывает. Не отвлекаясь от дороги, говорит мне, что я молодая девушка.

И будто не обнимал меня крепко до хруста костей и не держал на капоте своей развалюхи не отрываясь от моих губ, пока мерзкие бабки не начали орать на всю улицу о разрвате средь бела дня — он с непроницаемым лицом несёт обыденную чепуху, что мне еще взрослеть и взрослеть, выкручивает мне извилины, и я разваливаюсь на пару с ягуаром, слушая его уверения на тему "ты очень скоро поймешь, что можешь найти себе кого-то получше, и из нас двоих ответственность лежит на мне, я должен поступить мудро, руководствуясь разумом, не хочу, чтобы ты жалела потом, когда исправить уже ничего будет нельзя, поэтому…"

Ему опять звонят. Он рявкает в трубку:

— Да! Маш, я же сказал: мне некогда.

Мне всё ясно. Подвез ее вчера на презентацию и теперь лечит мне про возраст.

— Вчера я не слышал, что ты звонила, сколько тебе повторять? А сегодня я занят, да, никто тебя не избегает.

Нет, не подвез? Пожалуйста, шли ее лесом, мне срочно надо сказать, что я не пожалею ни о чем, ты самое чудесное, что мной случалось когда-либо, я, похоже, влюблена.

— Не ори. Дай ему трубку.

Кому?

— Я не могу щас приехать, — он смотрит на меня. Морщит лоб. Уже подъезжаем к клубу, и боюсь, что не успею дальше послушать, и уйду, не убедившись, что он отказался, но удача на моей стороне. Он обрывает разговор с ней словами. — Ладно, жди, через час буду.

Окей, лучше бы мне отрезали уши. Дивная новость.

На въезде в наш коттеджный поселок полосатый шлагбаум. С насаженной на него машиной.

Полтора часа назад пацана на лексусе занесло на льду, и металлическая труба-ограничитель проезда пробила лобовое стекло. Прошла ровнехонько между сидений, в нескольких сантиметрах от лица водителя, и уперлась в заднее стекло.

Радоваться тому, что жив остался парень не стал. Он обвиняет в аварии криворукую блондинку, мою жену. Утка красила за рулем губы и не видела, как лексус на всех парах несется навстречу ночной жизни. Маша дословно пересказывает мне оскорбления и ждет от меня реакции, параллельно заливаясь красным "ламбруско", прямо из горлышка.

— Ясно, — черкаюсь фломастером на сигарете и щелкаю зажигалкой. Если бы она по телефону сказала, что зовет разбираться с соседским мажором — поехал бы сразу домой. А теперь такой крюк делать. И все же она мне названивает два дня подряд, и я против воли чувствую удовлетворение. Что раздражает. Смотрю на авто дорожной службы. Народ ждет эвакуатор, нарезает круги у разбитого лексуса и на Машину истерику все забили. — Мне пацану пятак пойти начистить?

— Тебе плевать, что какой-то обнаглевший сосунок чуть не отправил твою жену на тот свет? А если бы это я налетела на шлагбаум? — она делает глоток вина и красные капли падают на шубку. Финская норка, длинный ворс. Ей идёт. Представляю ее в розовом пуховике с серебристой вышивкой на спине и улыбаюсь. Она в возмущении вырывает у меня сигарету и бросает в снег. — Тебе смешно, Саш?

— Нет, Маш, мне грустно. Всю дорогу буду рыдать и в бессилии бить руль, — отлипаю от капота и открываю дверь ягуара. — В другой раз не отвлекай, хахалю своему звони.

— Герман у меня в салоне, с рабочими. До ночи застрял.

— Уж полночь близится, а Германна все нет, — киваю. — Он поди в карты играет. Съезди проверь шулера.

— Я тебя позвала не Пушкина цитировать, — она отталкивает меня от машины и хлопает дверью. — Надо поговорить. Проводи меня до дома. У меня стресс, мне необходим свежий воздух. Машину охрана потом пригонит.