Баронесса Изнанки - Виталий Сертаков

Это просто скульптура, сказал я себе. Меня так и подмывало оглянуться, но не хотелось пугать Анку. Я боялся, что оглянусь, а горгулья снова изменит положение. Это всего лишь кусок камня, повторил я.

Кусок камня, который изо всех сил вцепился в постамент, чтобы не свалиться. Кусок камня, для которого упасть на дорогу означает, возможно, не просто разбиться, а что-то совсем иное. А что случится, если взорвать одну из колонн или сделать подкоп? Мне страшно не хотелось об этом думать.

— Существуют легенды, что плавающие города сторожат чудовища, связанные заклятиями, — без улыбки продолжал Брудо. — Заклятьями они прикованы к своим нишам, башням и колоннам. Они превращены в камень, их сердце бьется с частотой раз в десять лет, их кровь похожа на лед. Но они живы. Ты ведь видел ту уродину наверху, да, парень?

— Видел, Ваша глубокочтимость, — я пока не разобрался, как правильно называть обер-егеря, но, кажется, он не обиделся.

— Не беспокойся, эта арка простоит еще сотню лет, и без приказа птички не взлетят, — вполголоса, глядя на дорогу, сообщил он, — Но птичка зацепилась, потому что в таком состоянии она расколется на куски, если упадет. Ей нельзя падать.

— Кому нельзя падать? — спросила снизу тетя Берта. Она шушукалась с Анкой у бокового окна.

— Я рассказываю многоуважаемому кровнику о плавающих городах, — Брудо незаметно подмигнул мне. — Вначале мне казалось, что мы набрели на такой город, но теперь я сомневаюсь.

Дорога сделала очередной крутой поворот. Башня из красного кирпича, занимавшая раньше полнеба, стала уменьшаться и удаляться, а потом вместо одной появились две башни. Вторая казалась ниже и шире, а на вершине ее смотровой площадки вздрагивал синий огонек. Расстояние до нее я оценивал в пару миль. Сколько мы ни ехали, миражи постоянно удалялись.

— А разве кого-то здесь интересует золото? — подал голос слушавший нас дядя Саня.

— А разве я упомянул золото? — удивился егерь. — Я сказал — сокровища. Плавающие города провалились в омуты времени потому, что их покинули жители. Их покинули жители, некому стало охранять окраины, некому стало выставлять цайтмессеры. Кстати, есть города, провалившиеся в омуты из Верхнего мира, и даже не с нашей планеты. В библиотеке его Величества имеются книги знахарей из Абердина, где подробно описаны строения и машины, никогда не существовавшие в Изнанке.

— А эти знахари, они не пытались воспользоваться этими находками? — спросил Саня. — Они могли бы найти оружие.

— И угрожать всем нам, вы это хотите сказать? — проницательно глянул Брудо. — Это невозможно, но причину я указывать не буду. Вы сами с ней столкнетесь, если духи холмов будут к вам милостивы и позволят добраться до Хрустального моста.

— Зачем вы говорите загадками? — спросила тетушка. — Нам и без того нелегко.

— Хорошо, я объясню вам иначе, — Брудо проводил взглядом очередную опасно свесившуюся горгулью. — Во-первых, преследовать воронки, в которые провалился целый город, — крайне опасное занятие. Это означает, что воронка поглотила огромную внешнюю массу и внешнюю силу. Все, что построено разумными расами, хранит их силу, особенно сложные здания и книги. Нам известно, что находились недобрые люди и среди знахарей. Кое-кто мечтал вернуться из плавающего города властелином мира, но оттуда очень сложно выбраться. Узлы слияния не образуются, время ходит по кругу, в десяти шагах измерения разнятся на минуту, а в ста шагах человек может исчезнуть. Те, кто видел неземные города, вернулись с пустыми руками и были счастливы, что нашли выход обратно.

Я перевел рассказ обер-егеря Марии и Анке.

— А если такой омут, медленный или быстрый, угодит прямо в столицу? — поинтересовалась наездница.

— Вы имеете в виду столицу королевства отрядных? — уточнил Брудо. — Если речь идет о славном Блэкдауне, то система обороны продумана тысячу лет назад и с тех пор не подводила. Омуты неразумны, они не бросаются сами на людей, но тяготеют к источникам силы. А сила — это, в первую очередь, люди. Например, славный Блэкдаун круглые сутки защищают шестнадцать ферм с обученными животными. Когда в опасной близости появляется омут, ему навстречу выгоняют стада или в место, определенное цайтмессером, выходят большие группы горожан. Воронка меняет направление, устремляется за близкой целью и уходит в сторону.

— Вы так просто об этом говорите, — поежился дядя Саня.

Брудо тихонько рассмеялся. Вместо него, из темноты коридора, ответил младший егерь Гвидо.

— По сравнению с демонами из плоских миров, ошибки времени почти не причиняют вреда, — заявил Гвидо. — А разве в Измененном мире нет омутов?

Мы снова переглянулись.

— Нет, временная координата у нас линейна и незыблема, — туманно ответил Саня. — Зато у нас полно других проблем, включая постоянные войны и катастрофы.

— Королевство отрядных не ведет войны уже две тысячи семьсот семь лет, — с гордостью отчеканил Гвидо.

— И как часто приходится бить в колокол? — спросил я. — Как часто нападают воронки?

— Медленные воронки, вроде этой, крайне редки. — Брудо растерянно подергал себя за одну из бородок. — За мою жизнь я помню три случая, когда пришлось будить весь город. Чаще попадаются хвосты быстрого времени, но они крадутся вдоль дорог, их легко опознают кролики. Я сочувствую глубокочтимой Марии, вам крайне не повезло. Мы поскакали навстречу, чтобы обеспечить вам эскорт, как только милорд Фрестакиллоуокер повстречал Черного пастуха Ку Ши, но опоздали.

— А вы могли бы отогнать Бескостого? — спросила тетя Берта.

— Милорд Фрестакиллоуокер любезно предоставил нам свой кристалл, — Брудо так произнес эту фразу, как будто говорил о чем-то понятном для всех. Мы переглянулись, вздохнули и промолчали. Кристалл — так кристалл. Значит, у храброго королевского поверенного, спасшего нас сегодня, имелось оружие и против демона Отметины.

Вдоль мертвых выгоревших обочин колонны тянулись теперь в два ряда. Внутренний ряд образовывал арки, а на внешних в разных позах устроились кошмарные изваяния. Наверное, Изнанка приготовила нам очередной визуальный трюк, потому что за линией внешних колонн сгустился мрак, а дорога каким-то образом была освещена. Лимонное солнце еще не село окончательно, оно скакало справа, над зубцами далеких облачных дворцов, словно мячик от пинг-понга. Косые теплые лучи втыкались между колонн, глаза горгулий горели темным багровым пламенем. Впрочем, может быть, мне так только показалось? Я нарочно стал пристально следить за проплывающими в вышине скульптурами, и вроде бы, не заметил ничего подозрительного. Кроме одного.

Горгульи, которых мы проехали, поворачивались нам вслед. Я сказал себе, что это очередной оптический трюк, нарочно придуманный для устрашения путников. Я изо всех сил вдыхал хрустальный, струящийся воздух, но не чувствовал опасности, о которой предупреждал дядя Эвальд. Либо опасность была слишком далеко, либо у кровника необыкновенно обострились чувства.

— Горгульи, — заурчал фомор. — Но не такие, как у нас. Глубокочтимый Брудо, вы не слышали о том, чтобы в окрестностях Блэкдауна наталкивались на остатки подобных изваяний?