Восход Звезды - Кэтрин Ласки

Эстрелла откинула голову назад как можно дальше.

– Видишь звездный ковш и то, куда указывает последняя звезда?

– Да. На Полярную звезду.

– Это наша путеводная звезда.

– Но эта звезда – настоящая. Никто не упрекнет тебя в глупости за то, что она служит тебе путеводной звездой.

– Я знаю, но я иногда вижу еще кое-что, что ведет меня, – сказала Эстрелла.

Она рассказала ему о маленькой лошадке, которую она впервые увидела в отблеске глаз своей матери перед ее смертью.

– Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что это был за конь, что все это значит. Я потом видела его вырезанным на скале, как будто он всегда был там. Но однажды я вдруг поняла, что он действительно был там всегда. Я думала, что я веду табун к сытной траве, но потом осознала, что на самом деле он вел нас по тропе, которая древнее, чем само время, вел не только к сытной траве, но к… к…

– К чему?

– К тому, откуда начались все лошади. Понимаешь, мы возвращаемся домой, туда, откуда все началось. Он – Первый Конь. Лошадь Рассвета.

Тихо поднял руки и обнял Эстреллу за прекрасную морду. Он уже так вырос, что с легкостью достал до звездочки на лбу, из-за которой кобыла и получила свое имя. Он начал гладить ее пальцами.

– Эстрелла, я видел твою маленькую лошадку.

– Что? – Эстрелла едва не потеряла равновесие от удивления. Может быть, когда он накладывал себе швы, он так глубоко заглянул к ней в глаза, что увидел созвездия, пролетавшие перед ее мысленным взором?

– Мне показала ее сова.

– Та самая, которая стала жилищем духа Гару? – спросила Эстрелла.

Тихо кивнул.

– Это было очень странно. В ту ночь, когда я увидел сову-омо, я почувствовал, как мой собственный дух вылетел из моего тела, как будто я оказался снаружи и смотрел на самого себя. И тогда сова заговорила со мной.

– И что она сказала?

– Она много чего говорила, кое-что я не понял. Она говорила о чем-то, что называется га, но об этом станет известно, только когда придет время.

– Придет время? – Эстрелла была озадачена.

– А еще она сказала мне то же самое, что и ты. Первый Конь, сказала она. Конь Рассвета. Это он ведет табун.

– Но где он сейчас? И где твоя сова-омо? – печально спросила Эстрелла. Она с тоской посмотрела в глаза Тихо, как будто искала там Коня Рассвета, но видела лишь свое отражение.

– Я думаю, они с нами, Эстрелла. Мы с тобой, должно быть, древние духи или ткачи времени, так говорила сова. И я, и ты – нити в одном и том же покрывале.

Тихо откинул голову, посмотрел на звездное покрывало ночи и поплотнее завернулся в одеяло.

Ночь была звездной. Эль-Миэдо ехал верхом на Пегасусе. Воздух вокруг был насыщен запахом пумы, но жеребец не пугался. У одного из помощников Эль-Миэдо лошадь заартачилась, отказываясь идти дальше, и он начал яростно бить ее по плечу.

– А, дон Роберто, смотрю, у вас упрямая кобыла! – насмешливо сказал Эль-Миэдо.

– Там, впереди на тропе, кровь. Наверное, кровь пумы; это единственное, чего боится моя кобыла.

– Поезжайте рядом со мной. Эль-Нобле прекрасно слушается.

– Он не пугается?

– Никогда! – самодовольно ответил Эль-Миэдо.

Краем глаза Пегасус то и дело замечал крадущуюся тень Койота. Он почувствовал, что время пришло. «Это ночь, в которую ты будешь назван. Твое истинное имя сойдет с небес», – услышал он знакомый шепот в голове.

Кобыла, которую звали Артемида, нервно гарцевала сбоку от жеребца.

– Там кровь на тропе. Кровь пумы, – проржала она.

– Артемида, тебя же назвали в честь богини охоты. А ты пугаешься капельки крови, – ответил ей Пегасус.

– Пума убила моего жеребенка. И ты думаешь, я могу не пугаться?!

Он презрительно фыркнул.

– Я думаю, ты можешь выполнять свою работу. Служить хозяину!

– Неужели ты не боишься?

– Как сказал мой хозяин – никогда!

Пегасус рысью пошел вперед. Его всадник дал ему волю, потому что жеребец не испытывал страха и как будто знал, куда идти. Там, где на тропе была кровь, он на секунду задержался и наклонил морду к земле, принюхиваясь. Он уловил еще какой-то запах. Похожий на лошадиный, но не совсем. Это… конь… и… человек? В воздухе смешались запахи крови трех существ. Тут и Эль-Миэдо заметил кровь. Он спешился и пошел по тропе, чтобы получше рассмотреть кровь и следы. Спустя две минуты он бегом вернулся к Эль-Нобле.

– Здесь прошли лошади! – воскликнул он и потрепал жеребца по холке, потом взглянул на небо. Созвездие крылатого коня ярко сияло. – Боже мой! Звезды пролили свой свет на этого коня!

Это было в точности то, что предсказывали ему его грезы. Он должен получить королевство, корону, империю. Он нашел лошадиные следы.

– Эль-Нобле нашел след! – воскликнул помощник. – Мы поймаем этих лошадей, а потом пойдем и завоюем все здешние земли!

– Его имя больше не Эль-Нобле, – возразил Эль-Миэдо. – Отныне он будет носить имя небесного крылатого коня ночи. Мы будем звать его Пегасусом. Позови священника.

Сердце Пегасуса гулко колотилось у него в груди. «Отмщение и возвышение». Слова Койота звучали у него в голове. Он повернул голову к склону, заросшему полынью, и увидел, как Койот, пританцовывая, скрывается в ночи.

Толстый святой отец прискакал к ним из задних рядов отряда. С помощью слуги он слез с коня и поспешил к Эль-Миэдо, стоявшему рядом с жеребцом. Двое мужчин обменялись несколькими словами. Падре отослал слугу обратно, чтобы тот принес его седельную сумку. Когда он вернулся, святой отец достал сосуд со святой водой и кусок белой материи, которой он благословлял лошадей на день Святого Элигия. Однако то было просто благословление, не крещение. Можно ли окрестить животное? Тем более именем варварского бога – Пегаса? Священник колебался, хотя не осмеливался перечить Эль-Миэдо. Но что на это скажет Его Преосвященство кардинал? Ну, с другой стороны, Его Преосвященство очень, очень далеко отсюда. Падре кивнул Эль-Миэдо, который слегка ударил Пегасуса кнутом под колени. Пегасус склонил голову и опустился на одно колено, грациозно протянув вторую ногу вперед. Эль-Миэдо снова кивнул святому отцу, и тот начал окроплять голову Пегасуса святой водой.

– О Господь мой, благослови этого коня, чтобы был он крепок телом, и да хранит его Святой Антоний, покровитель всех живых тварей, от всякого зла. Я Нарекаю тебя Пегасусом во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.

Пегасус чувствовал, как стекают по голове капельки воды, и направил уши вперед, прислушиваясь к бормотанию священника. «Жил ли когда-нибудь конь, который мог бы сравниться со мной?» – думал он, трепеща каждой клеточкой своего большого тела.