История Русской армии. Том 2. От реформ Александра III до Первой мировой войны, 1881–1917 - Антон Антонович Керсновский

24 февраля атаковал Куроки, прорвавший фронт нашей 1-й армии под Киузаном (в промежутке между I армейским и IV Сибирским корпусами). В образовавшийся прорыв хлынула их гвардия и 12-я дивизия, направив удар на тылы 3-й армии. Киузанский прорыв оказался роковым. У генерала Линевича было двойное превосходство (80 батальонов против подставивших свой фланг 40 японских), но он и не подумал контратаковать. Все помыслы командующего 1-й армией были направлены на то, чтоб «отступить в полном порядке». Линевич до того разбросал свои силы, что, несмотря на двойное превосходство, мы повсюду оказались в меньшинстве. Удар целой японской дивизии принял слабый отряд генерала Левестама в 9 рот. Песчаный ураган, дувший нам в лицо, скрыл подход неприятеля, подгонявшегося бурей. Вообще под Киузаном у нас было три «отряда», действовавших без всякой связи друг с другом.

Вечером 24-го генерал Куропаткин предписал общее отступление.

Положение 3-й армии по обе стороны железной дороги стало критическим: атакованная армией Нодзу и обойденная армией Куроки, она рисковала попасть в мешок. Трудными арьергардными боями 25 и 26 февраля 2-я и 3-я армии обеспечили себе отход, совершавшийся в невероятно тяжелых условиях при полном столпотворении тылов. Но и силы японцев были подорваны: Куроки и Нодзу, правда, нажимали, но армии Оку и Ноги присутствовали бессильными зрительницами, не будучи в состоянии перехватить отступления. Стойкость войск, бестолково управляемых, но храбро дравшихся, воспрепятствовала превращению мукденского поражения в катастрофу. Наши потери под Мукденом: 12 генералов, 2410 офицеров, 87 677 нижних чинов, из коих 10 генералов, 2100 офицеров, 58 052 нижних чина убиты и ранены, 2 генерала, 310 офицеров и около 29 625 нижних чинов пропали без вести (главным образом оставленными на поле сражения) и пленные. Мы потеряли 58 орудий, из коих около половины осадных либо поршневых, не имевших запряжек, и 4 пулемета. Наши кровавые потери составляют около 70 000 человек. Японцам их победа досталась дорогой ценою: они лишились 2353 офицеров, 67 706 нижних чинов, 2 орудий и 10 пулеметов.

Маньчжурские армии отступили на 120 верст к северу. 1 марта был оставлен Телин, и лишь 9-го числа армии собрались на сыпингайских позициях. Японцы преследовали накоротке и слабо.

7 марта главнокомандующим был назначен генерал Лине-вич, а генерал Куропаткин получил 1-ю армию. Начальником штаба главнокомандующего назначен генерал Харкевич, а генерал Сахаров отозван в Россию. Всю весну и лето 1905 года маньчжурские армии непрерывно усиливались и количественно и качественно.

Мукденские потери были уже пополнены в конце марта, когда в Маньчжурию прибыл IV армейский корпус (16-я и 30-я пехотные дивизии) Виленского округа, 3-я и 4-я стрелковые бригады. Эти силы были двинуты в 3-ю армию, командующим которой был назначен генерал Ботьянов. В апреле прибыло свыше 40 000 запасных и выздоровевших, а в первой половине мая 40 000 охотников со всех полков русской армии. Все стрелковые бригады были развернуты в дивизии и образован II стрелковый корпус. В конце мая прибыла 53-я пехотная дивизия из Одесского округа, в июне — IX армейский корпус (5-я и 42-я пехотные дивизии) из Киевского, в июле — XIX армейский корпус (17-я и 38-я пехотные дивизии) из Варшавского, и в августе стал прибывать XIII корпус (1-я и 36-я пехотные дивизии) Московского округа.

Наше превосходство в силах, бывшее всю весну ощутительным, к лету сделалось подавляющим. У нас стало 38 дивизий, сполна укомплектованных, против 20 японских. Против каждой японской дивизии мы имели корпус. Качество наших войск повышалось с каждым днем благодаря непрерывному прибытию превосходных полевых дивизий и отличных пополнений. В то же время качество японских войск сильно понизилось: их офицерский и унтер-офицерский состав был истреблен, пополнения прибывали необученными, люди охотно стали сдаваться в плен, чего прежде совсем не наблюдалось… Сыпингайское сражение должно было дать России победу, но это сражение не было дано…

Весна и лето прошли в небольших стычках, из коих наиболее значительными были удачные дела Ренненкампфа против Кавамуры и набег генерала Мищенко в тыл армии Ноги 4–11 мая. Этот второй (после Инкоу) набег был предпринят силами в 40 сотен (около 4000 шашек) при 6 орудиях и 8 пулеметах. Была разгромлена большая часть тыловых учреждений III японской армии, взято 250 пленных и 5 пулеметов. Японцев перебито свыше 800 человек. Наши потери — до 200 убитых и раненых.

В конце июня в Портсмуте открылись мирные переговоры («честным маклером» на этот раз был Теодор Рузвельт), но военные действия продолжались.

Если когда-нибудь России для дальнейшего ее великодержавного существования нужна была победа, то это, конечно, было летом 1905 года. Перейди Линевич всеми своими силами в наступление, он задавил бы японцев своей многочисленностью и качеством своих войск. Победа сразу же подняла бы в стране престиж династии, заметно и опасно ослабевший, беспорядки 1905 года не перешли бы в смуту, и Россия избавилась бы от гангрены Таврического дворца. С другой стороны, победа при Сыпингае раскрыла бы всему миру глаза на мощь России и силу ее армии, сумевшей так скоро оправиться от тяжкого поражения. Престиж России, как великой державы, поднялся бы высоко, и в июле 1914 года германский император не посмел бы послать ей заносчивый ультиматум. Перейди Линевич в наступление от Сыпингая — Россия не знала бы бедствий 1905 года, взрыва 1914-го и катастрофы 1917-го.

К несчастью, генерал Линевич совершенно не чувствовал огромной исторической задачи, что была возложена на маньчжурские армии в то лето 1905 года. Он весь ушел в «хозяйственность», смотрел войска, слал в Петербург телеграммы о том, что войска эти «горят желанием сразиться и победить врага», но сам желания этого, увы, не обнаруживал…

Не чувствуя себя в силах для наступательных операций против усилившихся русских армий, японцы держались в Маньчжурии совершенно пассивно. Образованная в Северо-Восточной Корее — во владивостокском направлении — их VI армия генерала Хасегавы (2 дивизии) имела несколько мелких дел с Южно-Уссурийским отрядом генерала Андреева (около 4 дивизий) на границе Приморской области, а высаженный в конце июня десант овладел Сахалином. Губернатор Сахалина генерал Ляпунов имел около 5000 человек (отчасти вооруженных ссыльных) и 12 поршневых пушек. Японцы, высадившись 29 июня, разбили в первых числах июля наши импровизированные войска, взяв до 700 пленных и 6 орудий. 18 июля генерал Ляпунов положил оружие с отрядом в 70 офицеров и 3200 нижних чинов.

Все сроки были пропущены, все возможности упущены… Цусимская катастрофа производила гнетущее впечатление, но значение ее могло быть сведено на нет победой при Сыпингае. Мирные же переговоры вместо того, чтобы стимулировать энергию перспективой позорного мира, лишь угашали слабую, дряблую волю