Рудники минотавра - Джулия Голдинг

Конни вздрогнула:

— Так и Минотавр сказал.

— Кто сказал?

— Так, кое-кто. Я расскажу тебе, когда ты придешь сюда.

— Ты так совсем продрогнешь, Универсал, — заметил Гард. — Твои ноги становятся такими же холодными, как мои камни.

— Ты прав. — Конни встала и потопала ногами. — Пойду завтракать. Спасибо тебе, Гард.

Помахав Мью на прощание, Конни побежала обратно в коттедж, чувствуя, что на душе у нее стало гораздо легче. У нее еще остались друзья.

Несколько часов спустя, когда дядюшка Хью вез Конни и ее брата Саймона из церкви домой, они обогнали человека в длинном сером пальто, шагавшего по дорожке к коттеджам.

— И что, скажите на милость, ему тут нужно? — вслух поинтересовался Хью. — Не похож он на человека, который собрался в гости к Рэтклиффам, и я его определенно не знаю.

— Может, заблудился? — предположил Саймон.

— Не думаю, что он заблудился, — отозвалась Конни с заднего сиденья. — Полагаю, он приятель Рэта.

Когда Хью и ребята подъехали к своей парадной двери, они увидели Рэта, который сидел на заборе и ждал своего наставника. Конни не терпелось поскорее попасть в дом, пока Эрик еще далеко. Она не хотела встречаться с родственником мистера Мастерсона и еще одним членом Общества. Но тут ее увидел Рэт.

— Погоди, Конни! Ты должна познакомиться с Эриком. — Он ухватил ее за локоть, чтобы не дать улизнуть.

— Мне нельзя, — тихонько пробормотала Конни, стараясь, чтобы не услышали брат или Хью. Однако Хью все же заметил их возню.

— Конечно, можно: у тебя уйма времени до ланча, — объявил Хью. — Я только сейчас собрался включать духовку. Пойдем, Саймон, поможешь мне.

— Но Конни… — возмущенно начал Саймон.

— Никаких «Конни», пожалуйста. Сегодня Рождество, и я попросил помочь тебя, а не твою сестру.

Саймон взвыл, но оставил Конни и Рэта одних без дальнейшего протеста.

— Рэт, я действительно не должна этого делать, — сказала Конни, вырываясь.

Но тут появился норвежец. Конни страдальчески взглянула на Рэта: зачем он ставит ее в такое неловкое положение?

— Эрик, это Конни Лайонхарт, — сказал Рэт, подталкивая ее вперед.

— Рада с вами познакомиться… но думаю, мне лучше сейчас уйти. — Конни чувствовала, как краснеет.

— Почему? Я очень хотел познакомиться с тобой. — Эрик пожал ей руку и удержал.

— Ну, видите ли, меня исключили из Общества, и вам на самом деле нельзя общаться со мной.

— Вздор! — воскликнул наставник Рэта. — Ты же Универсал — как мы можем тебя исключить?

— Но мистер Коддрингтон сказал, что…

— Мистер Коддрингтон похож на узколобого бюрократа, пусть даже моя группа и решила выбрать его в Совет. Определенно я за него не голосовал. А ты — как Универсал — значишь гораздо больше, чем он. Ты вожак нашей стаи, а он всего лишь скулящий слабак.

Рэт расхохотался. Конни была польщена, но одновременно почувствовала раздражение — уж слишком легко они относились к проблеме. Казалось, ни один из этих посредников снежных волков не понимает всей серьезности ситуации.

— К несчастью, сейчас у мистера Коддрингтона много власти, — сказала она, встретившись взглядом с Эриком.

В глубине его глаз таился волчий голод. Он был вовсе не так безобиден, как казалось на первый взгляд. Как и Рэт, он обладал некой внутренней бескомпромиссностью: несгибаемость — вот слово, которое пришло ей на ум.

— Тогда, может быть, тебе следует показать ему, кто главный в нашей стае? — предложил Эрик. Он рефлексивно потрогал старый шрам на шее сбоку — напоминание о каком-то былом сражении.

— Что? Помериться с ним силами? — Конни недоверчиво покачала головой.

— Если необходимо.

— Это не… нет, только не я.

Эрик все еще пристально смотрел на нее.

— Может быть, ты еще не знаешь, кто ты такая. Думаю, тебе нужно познакомиться с Айсфеном. Что скажешь, Рэт?

Рэт с жаром кивнул:

— Классно! Может, устроим это прямо сейчас?

— Лучшего момента и выбрать нельзя. Рэт, покажешь ей, как это делается. А ты, Конни, помни — нравится тебе это или нет, но ты действительно вожак нашей стаи.

Рэт уже тащил Конни за руку под деревья, что были за полем.

— Пошли, Конни. Посмотрим, выдержит ли Айсфен двух всадников.

Вечером, устроившись после ужина перед камином, Конни думала о том, что это самое странное Рождество в ее жизни. Они с Рэтом объездили все торфяники на спине у Айсфена. Они перескакивали через трясину, с плеском переправлялись через ледяные ручьи, взбирались по склонам холмов; по дороге им повстречалось несколько прохожих — и все они разбегались перед ними, как испуганные овцы. Каждый раз, когда такое случалось, Айсфен гнался за ними, дышал на них — и путешественники падали на землю без сознания. Казалось, он наслаждался этой игрой, частенько привлекая внимание неосторожных людей. Для него это была своего рода безобидная охота, которую Рэт находил ужасно веселой. Конни была в этом не так уверена. Она не знала, какие тяжелые сны могли сниться незадачливым жертвам, настигнутым этим ледяным дыханием.

Хью и Саймон сидели рядышком на диване и смотрели телевизор.

— Завтра приезжает ваша тетя, — окликнул Конни Хью. — Хочешь, я отвезу тебя на Шэйкер-роуд, чтобы ты могла встретить ее?

Конни не знала, что ей делать. До своего исключения она планировала и дальше оставаться здесь, у двоюродного дедушки, чтобы Эвелина и Мак смогли побыть вдвоем. Но теперь она думала, что лучше поторопиться с новостями, прежде чем Эвелина узнает их от кого-нибудь другого.

— Спасибо. Мне хочется подготовить дом к их приезду.

— Это и меня устроит. Мы с Саймоном отправляемся на матч в Чартмут. Но ты же не захочешь поехать с нами?

— Как вы угадали?

— Достаточно посмотреть на тебя, когда мы с дядюшкой Хью говорим о футболе. Ты закатываешь глаза каждый раз при первом же упоминании, — грустно сказал Саймон.

— Как говорится, Саймон, на вкус и цвет, — ответил Хью. — Я заметил, что ты каждый раз стонешь, когда Конни говорит что-то о своем Обществе. У тебя что, больше не бывает собраний, милая? — спросил он Конни. — Я не заметил, чтобы ты в последнее время ходила на свои обычные занятия.

— Да, у меня перерыв.

— У них рождественские каникулы, да?

— Что-то в этом роде.

— Как жалко. Я знаю, как они тебе нравятся.

На следующий день после Рождества[3]Хью и Саймон высадили Конни у дома номер пять и отправились в Чартмут на футбол, который начинался в двенадцать. Тетина кошка Мадам Крессон сразу встретила гостью, она с блаженным видом терлась об ноги Конни.