Сапфиры Сиама - Барбара Картленд

Сев на краешек кровати лицом к ней, он спокойно заговорил:

– Я хотел сказать вам, что мы идем со всей возможной скоростью в Патайю. Я думаю, мы будем там завтра утром, возможно, очень рано утром.

Она не отвечала, и у него было такое чувство, что ей трудно говорить. Мягким тоном он спросил:

– Что вас расстроило?

С этими словами он протянул ладонь и положил ее на ее руку, лежавшую на простыне.

– До сих пор вы были такой храброй и сдержанной. Я уверен, ваш отец не хотел бы, чтобы в последний момент вы утратили душевное равновесие.

Рука Анканы сжалась под его рукой, но он ее не отпустил.

Через мгновение она сказала тихим детским голоском:

– Извините… что я… была груба.

– Это можно понять, – сказал маркиз. – Вам пришлось долго ждать моего возвращения. – Он замолчал и улыбнулся, прежде чем продолжить: – Я понимаю, вам было мучительно не знать, удалось ли мне что-то выяснить о вашем отце или нам придется искать его вслепую, без всякой помощи.

Как будто его добрый тон унес все ее несчастье, она повернула ладонь и ухватилась за его руку пальцами.

– Теперь… я уверена… что мы найдем папу.

– Я думаю, боги на нашей стороне, – отвечал маркиз. – На самом деле, я в этом уверен. Когда вы ушли, я подумал, как нам повезло, что мы так быстро добрались до Бангкока. – Он помолчал немного. – А потом мы нашли открытку, которую, как рассчитывал ваш отец, я должен был получить, наведя справки в нужном месте.

– Я… я не должна была вести себя так… глупо, – сказала Анкана смиренно.

– Как я уже сказал, это можно понять. Если эта мысль так огорчает вас, позвольте мне признаться, что я не воспользовался «наслаждениями», предлагаемыми в этом месте. – Он помолчал и, улыбнувшись, добавил: – Вместо этого я имел очень серьезный разговор с владелицей заведения.

Он без слов понял, что сказанное им утешило Анкану.

– Постарайтесь заснуть. Я хочу, чтобы при встрече ваш отец увидел вас красивой и счастливой, а не унылой молодой особой с темными кругами под глазами и красным носом.

– У меня не красный нос! – возразила Анкана, и маркиз засмеялся.

– У вас очень хорошенький носик. А теперь, так как я устал, я ложусь спать и не хочу, чтобы меня беспокоили странные звуки из этой каюты!

– Извините, что я… была так… глупа.

– Просто вы были непредсказуемы, – отвечал маркиз. – А о какой женщине этого не скажешь? Спокойной ночи, Анкана!

Он наклонился, намереваясь поцеловать ее в щеку. Должно быть, она подняла голову, потому что вместо щеки он случайно, коснулся ее губ. На мгновение Осмонд ощутил себя в плену их невинности и нежности. Затем, понимая, что это было недоразумением, он поднялся со словами:

– Спите спокойно, и, возможно, завтра вечером ваш отец уже будет с нами.

Он подошел к двери, открыл ее и вышел не оглядываясь. Только оказавшись у себя в каюте, он заметил, что по-прежнему ощущает прикосновение ее губ.

Этот поцелуй совершенно не походил на все те, что он когда-либо получал или дарил в своей жизни.

Анкана проснулась очень рано, хотя после ухода маркиза она еще долго не могла уснуть. Она лежала, вспоминая его поцелуй и ощущая прикосновение его губ.

Поскольку ее никогда прежде не целовали, и она уже знала, что любит его, происшествие очень взволновало девушку – от одной лишь мысли об этом ей казалось, словно морские волны омывают все ее тело. Анкана знала, что, даже если маркиз никогда снова не прикоснется к ней, она всегда будет помнить, какие чувства он в ней пробудил. Это был восторг, какого она никогда не ожидала испытать, это было все, чего она жаждала, но никогда не надеялась обрести – уж точно не с ним.

– Как я могла его ненавидеть? – спрашивала она себя.

Она понимала, что с того момента, как он перестал на нее злиться за вторжение в его жизнь, он заинтриговывал и очаровывал ее. Он обращался с ней как со своей гостьей, с которой ему нравилось вести серьезные разговоры. Она не чаяла, что кто-то другой, кроме ее отца, станет говорить с ней как с равной и будет при этом таким знающим и, как она теперь понимала, обворожительным человеком.

Анкана ненавидела его за ту жизнь, какую он вел в Лондоне. Она презирала его за то, что он напрасно растрачивал свои способности в обществе. Теперь ей казалось, что мужчина должен быть именно таким – сильным, властным, с чувством собственного достоинства и в то же время нежным, понимающим и – самое главное – интересным.

Она сознавала, что этот поцелуй для него ничего не значил, в то время как для нее он открыл новый дивный мир, о котором она не имела представления. Она впервые почувствовала себя женщиной, оставшейся наедине с привлекательным мужчиной.

– Как я могла не видеть этого раньше? – спрашивала она себя. Анкана с отчаянием подумала, что их путешествие подходит к концу. Как только они найдут ее отца, маркиз, без сомнения, тут же вернется в Англию. Она понимала, что в Лондоне осталась его настоящая жизнь, быть там – его долг.

Она была достаточно умна, чтобы понять – маркиз не мог отказать королю в его просьбе только потому, что через многое прошел вместе с ее отцом, до того как унаследовал титул. Однако такие приключения уже в прошлом. Как только маркиз спасет ее отца, он исчезнет, как исчезает над морем утренний туман.

Анкана вряд ли когда-нибудь увидит его снова.

– Я люблю его! – шептала она.

Сон не шел, она встала, раздвинула занавески и выглянула в иллюминатор. Они входили в Патайский залив так тихо, что она этого даже не заметила. Сейчас она увидела изогнутую полосу омываемого волнами блестящего белого песка, а за ней пальмы и цветущие кустарники. Это зрелище было так прекрасно, что она не могла от него оторваться, ей казалось, что она попала в какой-то странный рай.

Она начала поспешно одеваться, решив увидеть как можно больше в местах, казавшихся такими прекрасными. Ей не верилось, чтобы здесь могла таиться опасность.

Маркиз тоже долго пролежал без сна. Поэтому он не встал раньше, чтобы увидеть, как яхта входит в Патайский залив. Он выглянул в иллюминатор со стороны, противоположной каюте Анканы. Осмонд увидел маленький тропический остров, окруженный темно-синим коралловым рифом, и сверкающее под восходящим солнцем море. Он тоже подумал, что снаружи очень красиво, но было еще рано, и он вернулся в постель.

Маркиз думал о Кэлвине Бруке и о том, насколько близко от него они теперь находились. Возможно, Анкане удастся войти с ним в мысленную связь. Она убедила Осмонда в такой возможности, несмотря на его сомнения и логические заключения. В положенное время его разбудил Добсон.

Он оделся и поднялся в салон, чтобы позавтракать. Маркиз выглядел очень элегантно в белых брюках и синей морской куртке с золотыми пуговицами.