Серебряная птичка - Наталья Сапункова

— Не дождешься! — крикнул тот в ответ. — Это я потом подумаю, принимать ли у тебя вассальные клятвы! Но сначала заставлю поваляться в пыли! Ты замахнулся на чужое!

Голос у парня был слабее и тоньше, нежели у Сайгура — ему, видно, не приходилось командовать толпой на ветру и морозе. Так что ответ его прозвучал даже забавно. Но это не значит, что в поединке он будет слаб. Напротив, про Алливена Эрга говорили, что он искусный мечник, который тренируется всякий миг, когда не крутится возле тани Челлы.

Сайгур громко рассмеялся.

— Хорошо, никаких клятв! Я лишь дам тебе пинка, выбрасывая за ворота!

Получалась обычная болтовня перед дракой, когда стучат себя в грудь и трясут кулаками, чтобы разогреться. Это следовало прекратить — не тот случай и не то место…

— За ворота? Меня? Ты сам в эти ворота ещё не вошёл! — Алливен тоже захохотал. — Я вызываю тебя на бой, здесь и сейчас! За Челлу и за Дьямон!

— Эй, мальчишка! — Сайгур опять вроде голоса не напрягал, но получилось громко. — Ты оскорбляешь моего короля, подвергая сомнению его власть? Он приказал — и я здесь. Я не стану драться с тобой за мой Дьямон и за мою невесту. Но непременно накажу за наглость, если не уйдешь с дороги. Это понятно?

Мальчишке он скорее всего наваляет, но если на него набросятся все эти двадцать человек…

Со стороны мукарранцев это будет бесчестно, но действенно. А оскорбленный король далеко, и, насколько правильно Сайгур понял, не имеет в настоящий момент желания чем-либо меряться к мукарранским князем. Напротив, рассчитывает, что Сайгур Кан решит все вопросы сам и не допустит осложнений. Но в крайнем случае королю придется вмешаться, конечно…

И кто знает, чей в результате будет Дьямон.

И тут позади Сайгура затрубил рог. Хорошо знакомые звуки, означавшие, что там его отряды, причем недалеко — та новость, что дорогого стоила сейчас. Не спеша, и бросив при этом насмешливую улыбку Алливену Эргу, Сайгур взял висящий у бедра рог и протрубил сигнал: «торопитесь, жду».

И нарочито-медленно вернул рог на место.

— Так ты понял? — сказал он сопернику. — Ставить на кон невесту или замок я не стану. Но если желаешь испытать себя, то сразимся. Сколько угодно раз, пока тебе не надоест! Или, скорее, пока не надоест мне!

Тут как раз ворота замка стали подниматься, а подъемный мост — опускаться. И едва полотно моста легло на место, как из ворот вынеслись всадники — трое, потом ещё пятеро. И тот, что ехал впереди…

Это был не всадник. Всадница. По крайней мере широченная юбка не оставляла сомнений — вряд ли такое напялил бы мужчина, хоть и мукарранец. Рядом, дипломатично отставая на полкорпуса, скакал крупный мужчина в серых доспехах с гербом Дьямона — тем самым, которым Сайгур любовался на граничном камне. И ещё один, следом за этими двумя, вёз знамя на высоком древке, с таким же гербом — то есть на место этой сомнительной встречи явились официальные лица.

Наездница резко осадила лошадь близко от Сайгура, поставив её на дыбы — вороной заволновался и тревожно всхрапнул, — и отбросила кисею, закрывавшую нижнюю часть лица.

Чёрно-синий костюм, расшитый серебром — тугой камзол, обегающий верхнюю часть тела как вторая кожа, под ним та самая широченная юбка, которая не скрывала стройных ног, в свою очередь закрытых длинными, до щиколоток, штанами из серебряной парчи, какие-то голубые камни вокруг шеи…

На это всё, несомненно интересное, хватило одного цепкого взгляда, от которого Сайгур не смог удержаться. Зато он не спешил отвести взгляд от ореховых глаз, обрамленных длиннющими ресницами, от полных насмешливых губ, от высоких скул, на которых теперь лежали пятна румянца — тани Юна была и похожа, и непохожа на мукарранку, что гуляла по их лагерю с принцессой. И явление её здесь и сейчас отчего-то необычайно обрадовало — словно избавило от чего-то тягостного.

— Невероятно рад видеть вас, миледи, — он поклонился и искренне улыбнулся, больше не обращая внимания на красавца Эрга.

— Я тоже рада, милорд, — она вернула ему улыбку. — Надеюсь, ваш путь сюда был добрым. А прием, оказанным нашим другом таном Алливеном, не позволил усомниться в нашей всеобщей радости?

Вот же язва…

— Нет, миледи. Я нашел то, что ожидал, и ни в чем не усомнился, — он слишком откровенно усмехался, чтобы и она могла сомневаться.

Но это было неважно, а что не сказано — то не сказано.

— Добро пожаловать в Дьямон, милорд, — певуче произнесла она, а Эрг сопроводил её слова яростным взглядом, но не возразил. — Я и хайд Дьямона тан Турис приветствуем вас…

И тут опять затрубил рог, и сбоку от дороги показались знамена Канов и лорда Фурати — этот хитрец явился не по главной дороге, видимо, зная способ скостить путь.

Они подоспели вовремя. Теперь тани Юне пришлось, наклонив голову, выслушать велеречивое многословие королевской Правой Руки, перемежаемое сердитыми взглядами в сторону Сайгура. Что ж, старику Фурати положено быть разговорчивым, как раз в этом Мортаг не силён. Сайгур его не слушал. Он смотрел на тани Юну — зрелище куда приятней, чем сердитый лорд.

Интересно, все мукарранки так ловко держатся в седле?..

Тани Юна явно не впервые разговаривала с лордом Фурати — держалась легко, улыбнулась несколько раз и даже уронила какую-то шутку, когда лорд покончил с представлением Сайгура Кана и упомянул прекрасных хозяек замка Дьямон. Сайгур поймал себя на том, что и не слушает, о чем речь. А зачем — пустые слова, о нём самом к тому же. Нет, так нельзя, конечно — и он глянул вокруг себя остро и вполне осмысленно. Наткнулся взглядом на одного их мукарранских послов, и невольно подобрался, напрягся. Посол, худощавый и носатый, который явился вместе с лордом Фурати, смотрел на тани Юну как на…

На нечто недостойное, зачем-то занявшее не своё место? Или, скорее, на нечто, лично ему принадлежащее, но по недоразумению ему не покорное…

Вообще, лорду Сайгуру Кану не должно быть дела до вдовы прежнего тана и своей, на минуточку, тёщи. Но никакой наглости мукарранцам в Дьямоне он позволять был не намерен. К тому же, вот именно — его тёща. Мачеха будущей супруги. Ему не чужая, следовательно. И уж вовсе не кобыла, купленная и пока не объезженная. И вести себя так, здесь? Это наглость…

Он проехал немного, чтобы оказаться как раз между послом и тани Юной. Молча поклонился лорду Фурати, благодаря за речь от имени короля Мортага, и сказал, обращаясь к тани:

— Признателен за встречу, миледи. Мы готовы следовать за вами в замок.

И взгляд дивных ореховых глаз встретился с его взглядом без малейшего трепета.

— Прошу вас, милорд.

Она развернула лошадь и поскакала к воротам. Сайгур догнал и поехал рядом — вороной и гнедая кобыла тани пошли голова к голове. А по Сайгуру — он всё-таки оглянулся, — полоснул полный ярости взгляд мукарранца, адресованный почему-то ему. Даже так?..