Цветочки Александра Меня - Юрий Пастернак

Когда я приехала к нему через две недели на исповедь, он принял меня так, как будто я всегда была в его общине. Вот такое чудо. Маша потом смеялась, вспоминая мой «прорыв»: «Да-а… воистину Царствие небесное силой берётся!»

Юрий Пастернак

На встречу отец Александр пришёл не один. Рядом с ним была верная его помощница Зоя Афанасьевна Масленикова. Мы все расселись кружком, и начался разговор. Отец Александр живо и с интересом расспрашивал нас: кто мы, что мы, чем занимаемся, каковы наши увлечения и интересы, как мы дошли до жизни такой, дачной. Мы, понятное дело, важничали, кочевряжились и всячески выказывали свою эрудицию. Гриша Крылов, как самый начитанный из всех, задавал священнику сложные вопросы. Мелькали имена Джордано Бруно, Оригена, Дионисия Ареопагита.

Когда дошла очередь до меня, я заявил, что сейчас читаю книгу Бхагавана Шри Раджниша «Горчичное зерно» и лучшей книги об Иисусе я ещё не встречал. Священник улыбнулся: «На самом деле о Нём есть и другие хорошие книги, – и переглянулся со своей спутницей: – Смотрите, Раджниш уже и сюда добрался!» Олег Поляков спросил его, как он относится к восточным путям к просветлению, на что священник ответил, что «предпочёл бы оставаться последним грешником, но со Христом, чем быть величайшим просветлённым, но без Христа».

Отец Александр отвечал так, как только он мог это делать. Кратко, образно, ярко и с мягким юмором.

Говорил он приблизительно так: «Отличие христианства от всех вероисповеданий мира в том, что христианство – не религия, а кризис всех религий. Целью всех дохристианских религий было достигнуть неба, задать Богу вопросы. Христос – есть ответ Бога на вопросы людей, рука, протянутая людям сверху».

Ещё отец Александр говорил о том, что «все великие учителя человечества: Будда, Конфуций, Магомет, Лао-цзы и другие считали себя грешными людьми и со страхом взирали на верховное Божество. Иисус никогда не говорил, что Он грешник. Он говорил о Cебе: “Я и Отец – одно… Никто не приходит к Отцу, кроме, как только через Меня. Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего. И отныне знаете Его и видели Его”. И заметьте, – продолжал отец Александр, – Иисус говорит о Себе, что Он есть Путь, Истина и Жизнь. Он прямо заявляет о Себе как о Боге. Этим Он радикально отличается от всех религиозных гениев человечества».

Для меня, слушающего этого необыкновенного, невероятно обаятельного человека с весёлым улыбающимся лицом, сверкающими глазами, всё то, что он говорил, было как гром среди ясного неба. Я был шокирован. Всю свою жизнь я ждал этих слов! И я сразу же принял услышанное и слагал это в своём сердце, хотя ещё утром придерживался других убеждений.

Как ему удалось обратить меня в течение нескольких минут? Что это было? Сила убеждения? Яркая уверенная вдохновенная и вдохновляющая речь? Обаяние личности? Всё это так. Но было что-то ещё, что отличало этого человека от всех, кого я встречал до сих пор. Позднее, спустя годы, я понял, что подкупило меня в нём: он смотрел на меня так, как никто и никогда. Он смотрел на меня с неподдельным интересом и даже некоторым восхищением или, точнее сказать, предвосхищением, словно это я, а не он был необыкновенным человеком. В его глазах я читал свою жизнь, и она казалось мне прекрасной, особенной; в его взгляде я необъяснимым образом смутно различал своё будущее, свою судьбу, избранность, новую жизнь, что ожидает меня за поворотом. В его смеющемся взгляде я видел ласковое одобрение, он принимал меня таким, какой я есть, целиком, без изъятия, он словно говорил, ободряя меня: «У вас всё получится, всё хорошо, и будет ещё лучше!»

В ближайшее воскресенье я уже стоял на литургии в новодеревенском храме. Так началась моя новая жизнь во Христе с отцом Александром Менем.

Священник Вячеслав Перевезенцев

Я познакомился с отцом Александром летом 1987 года, а предшествовал этому долгий путь поиска смысла жизни и ответов на вечные вопросы «русских мальчиков», главный из которых – есть ли Бог? Путь, которым тогда прошли многие из моих ровесников. Искали мы ответы на свои вопросы главным образом в русской литературе: у Достоевского, Толстого, Пушкина. Но мне повезло – так получилось, что я познакомился с человеком, у которого в домашней библиотеке были не только книги русских классиков, но и книги русских религиозных мыслителей. Это был С.С. Хоружий, физик, математик, философ, человек широчайшей гуманитарной эрудиции и к тому же православный христианин. Так я стал читать труды В. Соловьёва, Н. Бердяева, С. Булгакова.

И вот тогда я поставил перед С.С. вопрос, для меня просто наиважнейший: как мне окунуться в эту стихию Православия, как получить опыт церковной жизни? Ведь не идти же в любой храм? Я не раз там бывал, но ни с какой новой жизнью, жизнью в Духе там не встречался. С.С. был очень рад моим вопросам и сказал, что он знает, куда идти, и дал мне почитать книгу некоего А. Боголюбова «Сын Человеческий», а после того, как я её прочитал, сказал, что может меня познакомить с её автором, который некогда крестил его самого. Так я познакомился с отцом Александром, который стал для меня олицетворением Православия.

Лилия Ратнер

Моя первая встреча с отцом Александром Менем состоялась у Карины и Андрея Черняков в их квартире в Петроверигском переулке. Необходимо сказать о том, что я десять лет была духовной дочерью священника, который настраивал меня враждебно по отношению к отцу Александру. Крестившись в 1979 году, я попала в круг священников, отрицавших искусство. Они считали искусство «духовной деятельностью душевного человека» и признавали в искусстве только его церковную форму. Они утверждали, что всё земное – не для христиан, что мы должны все силы отдавать Церкви, а зарабатывать на жизнь самым простым трудом. Понять и принять этого я не могла и боролась за право заниматься искусством. Всё это погружало меня в настоящую депрессию. Я стала задыхаться в этом кругу, где христианство было основано на запретах, законе, домострое, на всём жёстком и нетворческом. Мне казалось, что я напрасно вошла в церковь, в это сообщество мракобесов и обскурантистов.

К счастью, Господь привёл меня в одну замечательную армянскую христианскую общину, они познакомили меня с Черняками, и я стала ходить в их молитвенную группу. Однажды состоялась встреча на тему «Христианство и творчество». Я сидела напротив отца Александра Меня и решилась прочесть стихотворение М.Ю. Лермонтова «Молитва», где есть такие строки:

Это стихотворение, как мне казалось, подтверждало правоту моего первого духовного отца. Мне хотелось услышать мнение отца Александра. Он выслушал меня и сказал, что эта тема требует отдельного обсуждения.

После этого случая я долго боялась ехать в Новую Деревню, считая, что сорвала вечер. Наконец решилась. Отец Александр встретил меня, как он встречал всех: радушно. Я не помню, какими словами отец Александр изменил моё представление об отношении христиан к миру земному, но он дал мне понять, что этот мир благословлён Богом, что Христос, воплотившись, одухотворил его и поручил нам, людям, возделывать, украшать и заботиться о нём. Он даровал нам для этого способности, и зарывать их в землю – большой грех.