Во имя любви - Роберта Ли

— Превосходная мысль, — одобрила тетя Агата, не давая вмешаться племяннику. — Как только вы напишете портрет, Николас будет просто обязан его приобрести.

Чувствуя свое поражение, Николас пробормотал что-то в знак согласия, и Джейн в первый раз после свадьбы позабавила их ситуация.

— Я рада, что все устроилось, — сказала она Николасу тоном, которым она ни разу не разговаривала с ним после смерти его отца. — А то я начинаю чувствовать себя одной из нелюбимых жен Генриха Восьмого!

В глазах Николаса зажегся недобрый огонек.

— А мне, как и Генриху, доставит огромное удовольствие увидеть, как тебя повесят!

Неохотно отдавая Николасу победу в первом раунде, Джейн обратилась с улыбкой к тете Агате:

— Теперь, когда мы познакомились, я надеюсь, что вы чаще будете приезжать в Лондон.

— Ничто не доставит мне большего удовольствия.

Только когда прием закончился и последний гость удалился, Николас заметил по поводу явного одобрения теткой Джейн:

— Ты произвела на нее большое впечатление. Обычно она так быстро не сходится с людьми.

— Это понятно. Ведь у нее такие высокие требования к людям.

— Но она и сама дает много, — ответил он. — Может, ты сейчас так не думаешь, но она чрезвычайно добрая и сентиментальная.

— Я в это охотно верю. — Джейн сразу же вспомнила осведомленность тети Агаты по поводу завещания.

В этот момент они подошли к библиотеке. Занавеси были опущены, закрывая сад и гигантский шатер, который стоял опустевший и ждал, когда его разберут. Теперь весь дом затих, а в воздухе все еще витали запахи увядающих цветов и тяжелый аромат кубинских сигар. Она стояла в центре комнаты и теребила ожерелье, так как замысловатый замочек мешал ей расстегнуть его.

— Тебе придется мне помочь, — обратилась она к Николасу. — Сама я ни за что не справлюсь.

Она наклонила голову, и он положил свои руки на ее шею, пониже тяжелых завитков ее волос. Когда его пальцы коснулись бархатной мягкости ее кожи, его пульс участился, досада по этому поводу сделала его неловким, так что ему понадобилось в два раза больше времени, чтобы расстегнуть замок, но наконец он справился с ним и тут же отошел со сверкающим ожерельем в руке.

Понимая, что ее близость не оставила его равнодушным, Джейн попыталась не показывать своего восторга, и, не поднимая глаз, она сняла серьги и браслет и положила их на стол.

— Спасибо, что позволил мне надеть их.

— Ты можешь надевать их когда пожелаешь.

— Не думаю, что еще представится подходящий случай. — Она мягко двинулась к двери. — Это был чудесный прием, Николас. Большое тебе спасибо.

— Не стоит благодарности, — официально ответил он и отвернулся.

Дверь закрылась за ней, но ее аромат все еще витал в комнате, напоминая ему о дружбе, которая когда-то связывала их. Если бы обстоятельства сложились по-другому, если бы он не встретил Кэрол, он вполне мог полюбить Джейн. Не один раз он был так близок к этому, и если бы она подбодрила его… Раздосадованный на самого себя, он покачал головой. Что с ним случилось? Джейн была в его жизни не более как досадной помехой на пути к его будущему счастью. Он любил Кэрол. Кэрол. Видение ее лица, насмешливого и дразнящего, появилось перед его мысленным взором, он быстро спрятал украшения в футляр, запер их в сейфе и вышел из комнаты.

И хотя, перед тем как заснуть, он думал о Кэрол, во сне ему привиделась Джейн.

Лежа на следующее утро в постели, Джейн испытала неожиданное удовольствие от того, что прием удался, удовольствие тем более сильное, что Кэрол там не было. Если бы эта девушка оказалась от них на расстоянии миллиона миль и Николас хоть какое-то время принадлежал только ей!

Она была погружена в размышления о том, как бы это осуществить, когда появилась горничная с подносом с завтраком. Занавеси были отдернуты, и летнее солнце ворвалось в комнату, осветив мрачную мебель и красный турецкий ковер. Не в первый раз Джейн захотела сменить обстановку, подумывая, а вдруг Николас будет оставаться с ней чаще, если она создаст в доме такую атмосферу, которая ему понравится. Но она знала, что ей никогда не удастся осуществить эти планы; ее, как и всегда, останавливало нежелание тратить деньги, которые, как она считала, не принадлежали ей по праву.

— Мой муж уже уехал в офис? — спросила она горничную.

— Он как раз уходил, когда я поднималась наверх.

Джейн кивнула и, попивая чай, стала размышлять о том, как Николасу удалось полностью взять под контроль бизнес: он умудрился за несколько коротких месяцев снискать расположение всех и каждого в их компании. Мысль о том, как он спешит в офис, заставила ее почувствовать разочарование в собственном ленивом существовании. Размышляя о том, чем бы занять еще один длинный и одинокий день, она поняла, что жизнь праздной мечтательницы ей не подходит.

Как всегда, все закончилось походом в книжный магазин, где она стала просматривать последние новинки по садоводству в поисках того, что могло бы заинтересовать ее отца. Сразу после свадьбы ее дядя, живший в Шотландии, заболел, и родители, заперев дом, отправились ухаживать за ним. Хотя Джейн и испытывала неудобство от того, что могла поговорить с ними лишь по телефону, она была в то же время рада, что ей не приходится прилагать усилия, изображая счастье, которого не было. Каким ударом для них будет, когда в свое время брак будет расторгнут. Она отогнала от себя эту мысль и, взяв отобранные книги, передала их продавцу. Она ждала, когда их завернут, и вдруг услышала за спиной возглас, а обернувшись, увидела Джона Мастерса.

— Как чудесно, что я вас встретил! — приветствовал он ее и взглянул на книги, которые для нее заворачивали. — Я и не знал, что вы увлекаетесь садоводством.

— Я люблю только собирать цветы, — засмеялась она, — эти книги для моего отца.

Он пошел за ней следом к выходу.

— Вы уже закончили с покупками?

— Да.

— Тогда, может, пообедаем вместе?

— С удовольствием.

Минут двадцать спустя они сидели за столиком в «Каприсе».

— Ну, — начал Джон, — как ведет себя наш галантный Николас? Складываются ли обстоятельства в вашу пользу?

— Я выиграла последний раунд против Кэрол.

— Так вот почему ее не было на приеме! Меня это удивило. — Он взял ее руку и нежно пожал. — Вы его очень любите, не так ли?

— Я никогда не смогу полюбить другого.

Маленькие морщинки появились в уголках его губ.

— Вам лучше выйти замуж за меня.

— Я полагаю это шутка?

— Честно говоря, нет. Я вполне серьезен.

Она ошеломленно посмотрела на него: