Клад из сумочки - Анастасия Дробина

– Ой, ничего там интересного нет! – отмахнулся Пашка, спрыгивая с лестницы. – Все как у всех.

Наступило подозрительное молчание.

– Полторецкий! – наконец ахнула Соня. – Ты что – уже?!.

– Звезда моя! Я же не собираюсь это все печатать в газете «Известия»! – Хулиганские Пашкины глаза смеялись. – Это америкосы могут родному президенту такую бяку подложить… а у нас мужик мужика всегда покроет! Так что оставьте папашу всенародного в покое, и…Натэла, обед будет?

– Как думаешь, свистит он насчет президента? – шепотом спросил Атаманов Юльку.

– А кто его знает, – подумав, так же тихо ответила она. – Может, и свистит… Но что хакер он от бога – это даже дед говорит! Пошли обедать скорей! Пашка на голодный живот все равно слова не скажет!

После Натэлиного хаша и вареников с вишней Пашка отвалился на спинку стула и благодушно заметил, что и от женщин иногда бывает польза.

– Сейчас половником двину по башке, дорогой, – так же благодушно сообщила Натэла, убирая со стола. – Соня, как ты его терпишь?

– Сама не понимаю, – вздохнула та. – Исключительно из уважения к Игорю Петровичу.

– Пашка, ты натрескался? – нетерпеливо спросила Полундра. – Ну и излагай давай уже! Что нарыть удалось?

– Для начала я ковырнул недавнюю кражу в тропининском музее. – Пашка перестал улыбаться и забарабанил пальцами по столу. – В общем, все так, как Сол Борисыч рассказывал. Действительно, среди ночи зазвенело стекло, прибежал охранник, но вору удалось прорваться мимо него на улицу и скрыться. Ничего не пропало, кроме чашки кузнецовского фарфора. Полиция завела дело, опросила всех причастных лиц… ну, на этом и все. Чашка нигде не всплыла – ни в частных коллекциях, ни на аукционах, ни на форумах, я три часа проверял. Хотя времени еще очень мало прошло и выводы делать рано.

– А что, все-таки ценная чашка? – недоверчиво спросил Батон. – У моей бабки тоже фарфоровый сервиз есть! Я один раз блюдце грохнул, так она меня чуть веником не убила!

– Смотрите, – Пашка повернул к компании айпэд. – Я скопировал фотографию. Кузнецовский фарфор начала девятнадцатого века, примерно тридцатые годы. Большой ценности не представляет, поэтому полиция и не сильно старалась. К тому же вор наверняка уронил ее где-то в переулке с перепугу. Юлька, что ты там так разглядываешь?

Полундра напряженно всматривалась в фотографию на экране айпэда. Это была изящная голубая чашка с узором из розочек по краям. Рядом был снимок той же чашки, перевернутой вверх дном.

– Пашка, а зачем она вверх ногами снята?

– Чтобы клеймо было видно. Я уже у Сол Борисыча проконсультировался. – Пашка постучал пальцем по экрану. – Видишь, веер из виньеток и надпись: «Братья Кузнецовы». Такая форма клейма характерна для начала девятнадцатого века. Позже клеґйма уже круглые стали.

– Но в чем же фишка-то тогда? – удивленно спросил Атаманов. – Лезть в музей, себя под тюрягу подставлять – из-за стекляшки дешевой? Чего ради?

– Может, он хотел что-то другое взять? – предположила Натэла.

– Почему тогда не взял? – резонно спросил Пашка. – Сол Борисыч говорил, там рядом дорогущее серебро лежало! И портреты кисти Соколова висели! Та же самая наша графиня Сарра! Их-то вообще снять было пара пустяков. Не нужно было бы даже стекло бить и шум поднимать!

– А что говорит охрана? – поинтересовался Батон.

– А вот тут начинается самое интересное! – хмыкнул Пашка. – Во-первых, полиция очень долго пытала охранников… как их тут… ага, вот. Андропуло и Кошкин…

– Андропуло! – хихикнула Полундра. – Смешная фамилия какая!

– Обычная греческая. Так вот, этот Андропуло во время кражи спал в подсобке, и на место преступления первым прибежал его напарник. Сигнализация не сработала, он просто услышал звон стекла и…

– А почему не сработала? – перебил Атаманов.

– Оказалось, что этой ночью электричества вообще не было во всем квартале. Электрики рядом, в Казачьем переулке, тянули кабель и что-то там повредили… То есть в музее не работали ни камеры, ни сигнализация. И предусмотреть такое заранее было просто невозможно.

– А почему окно было открыто? – подозрительно спросила Полундра.

– Вот и полиция тоже об этом спросила. Вразумительного ответа парни дать не смогли. Утверждали, что все закрыли согласно инструкции. Но проверить это при неработающей сигнализации было никак нельзя. Понимаете, там возле каждого окна такая штучка с красным огоньком. Если окно закрыто, то огонек горит. Если нет – штучка не зажигается. Ну, и если сигнализация не работала, то и огонек не горел… Юлька, чего ты там бормочешь?

– Кошкин… Кошкин… – бурчала Полундра. – Где-то я эту фамилию слышала уже…

– Да мало ли Кошкиных на свете! – отмахнулся Пашка. – В общем, охранное предприятие «Фарлаф» получило кучу проблем.

– Надо же было так фирму назвать! – пожала плечами Белка. – Это же из «Руслана и Людмилы»! Помните, этот Фарлаф там самый глупый и самый трусливый! Вот эти… фарлафовцы вора и упустили.

– Между прочим, вор знал, что в музее нет электричества, – тихо сказала Натэла. – Это что – совпадение? Видимо, у него были знакомые среди охраны…

– Ты забыла? Охранники ни при чем, кабель рабочие перебили!

– Но охранники-то об этом знали! Запросто могли рассказать кому-то!

– Кошкина и Андропуло очень усиленно допрашивали, – показал Пашка на айпэд. – Там протоколов листов на двадцать. Но парни стояли насмерть, что никому ни слова не говорили. Скорее всего, кстати, не врали. Электричество вырубило в седьмом часу вечера, уже после закрытия музея. Кража чашки произошла примерно в одиннадцать. Стало быть, за пять часов вору сообщили о том, что сигнализация сдохла, он сумел пробраться в музей и каким-то образом там спрятаться. Но мы знаем, что он влез в небрежно закрытое окно… Нет, шелупонь, скорее всего, действительно совпадение. Вор не мог знать, что электричества нет. Наверное, это просто какой-нибудь бомж был. Проходил мимо, случайно заметил, что сигнализация не светится и окно открыто, влез, раскокал нечаянно витрину. С перепугу схватил первую попавшуюся чашку и рванул в окно. Кстати, и полиция эту версию приняла. Кошкину и Андропуло объявлен строгий выговор, чашка в розыске… ну и все на этом.

– А когда эту чашку сперли? – вдруг спросил Атаманов.

– Сейчас… – Пашка заглянул в айпэд. – В ночь на шестнадцатое мая.

– Угу… Гринберг, а ты там когда играла?

– Четвертого! За две недели почти. Как хотите, а это все не связано! – с невероятным облегчением сказала Белка. – Я имею в виду, Ромка Ваганов и эта кража! Он вовсе даже ни при чем!

– Все равно какая-то фигня получается! – Серега наморщил лоб. – Ведь так тихо можно было все дело провернуть – без электричества-то и сигналки! С открытым окном! Тащи со стен картины и тикай без шухера! Зачем нужно было витрину бить? Чашку какую-то копеечную красть? Да еще риска сколько, охранник ведь почти сразу прибежал! Нет, что-то тут точно не вяжется…