Муравьи - Бернард Вербер

Обычно они замирают, дотянувшись до какой-то части тела противника, затем неожиданно наносят удар по другой конечности. И это только упражнения, они ничего не ломают, кровь не льется. Борьба прекращается, как только один муравей оказывается на спине. В знак поражения он отводит усики назад. Но, тем не менее, схватки достаточно жестоки. Чтобы как следует уцепиться за что-нибудь, когти часто залезают в глазные впадины. Мандибулы щелкают в воздухе.

Поодаль артиллеристы, сидя на брюшке, прицеливаются и стреляют по камешкам, расположенным на расстоянии в пятьсот голов от них. Залпы кислоты частенько достигают цели.

Старый воин говорит новобранцу о том, что все решается до начала боя. Мандибулы или выстрел кислотой только узаконивают положение, уже признанное обоими противниками. Всегда еще до начала схватки один из двоих решает победить, а другой соглашается быть побежденным. Все дело в распределении ролей. После того как каждый выбрал себе роль, победитель может, не целясь, стрелять кислотой, он все равно попадет в цель, побежденный же может выдать свой лучший удар мандибулой, он даже не сумеет ранить противника. Совет один – надо выбирать победу. Все происходит в голове. Надо выбирать победу, и ничто не устоит перед тобой.

Два дуэлянта налетают на солдата № 103683. В ответ он с силой отталкивает их и продолжает свой путь. Он ищет квартал наемников, расположенный под ареной для борьбы. Вот и проход.

Этот зал еще больше зала легионеров. Но ведь наемники и живут там же, где тренируются. Их держат здесь только на случай войны. Все племена региона соседствуют тут, племена союзнические и побежденные: желтые муравьи, красные муравьи, черные муравьи, муравьи-харкуны клея, примитивные муравьи с отравленным жалом и даже муравьи-карлики.

Опять-таки термиты стоят у истоков идеи кормить иностранные племена для того, чтобы вести их вместе с собой в наступление во время сражений.

Что касается муравьиных Городов, то им приходилось, в результате дипломатических ухищрений, объединяться с термитами в войнах против других муравьев.

Отсюда и возникло интересное предложение: почему бы просто не нанять муравьиные легионы, чтобы они постоянно жили бы в термитнике? Мысль эта оказалась поистине революционной. И эффект неожиданности сработал просто блестяще, когда мирмесеянские армии столкнулись с братьями своего вида, воюющими на стороне термитов. Мирмесеянской цивилизации, обычно быстро адаптирующейся ко всему, на этот раз пришлось проявить изобретательность.

Муравьи охотно пошли бы по стопам своих противников, наняв легионы термитов. Но этому помешало одно немаловажное обстоятельство: термиты – фанатичные приверженцы монархии. Безупречно лояльные, они не способны воевать против своих. Только муравьи, чьи политические режимы так же разнообразны, как и их психология, в состоянии выдержать все превратности и всю двусмысленность жизни наемника.

Впрочем, прекрасно обошлись и без термитов. Большие Федерации рыжих муравьев удовлетворились тем, что усилили свои армии многочисленными муравьиными иностранными легионами, воюющими под единым обонятельным белоканским флагом.

№ 103683 подходит к наемникам-карликам. Он их спрашивает, не слышали ли они о том, что в Ши-гае-пу появилось секретное оружие, способное уничтожить в мгновение ока экспедицию из двадцати восьми рыжих муравьев. Те отвечают, что и знать не знают ни про какие такие чудеса.

№ 103683 спрашивает других наемников. Один желтый муравей говорит, что он видел нечто подобное. Но это была не атака карликов, а… гнилая груша, неожиданно упавшая с дерева. Все выделяют искрящиеся феромоны смеха. Такой у желтых муравьев юмор.

№ 103683 поднимается в зал, где тренируются его коллеги. Он всех знает лично. Его слушают внимательно, ему доверяют. Группа «розыска секретного оружия карликов» скоро включает больше тридцати решительно настроенных воинов. Ах, если бы № 327 это видел!

Внимание, организованная банда пытается уничтожить всех, кто проявляет интерес к секретному оружию. Несомненно, это рыжие наемники карликов. Их можно узнать, они все выделяют запах скальных камней.

Из соображений безопасности воины решают назначить первую встречу на дне Города, в одном из самых глубоко расположенных залов пятидесятого этажа. Туда никто никогда не спускается. Там они спокойно обдумают план наступления.

Но тут организм № 103683 сигнализирует ему о внезапном ускорении времени. 23 градуса тепла. Он уходит, торопясь на свидание с № 327 и № 56.

Эстетика: Есть ли на свете что-нибудь прекраснее муравья? Линии его тела чисты и изогнуты, аэродинамика совершенна. Корпус насекомого тщательно продуман и создан так, чтобы каждый его член безукоризненно входил в предназначенный ему паз. Каждое сочленение – чудо механики. Щитки подогнаны друг к другу так, словно были созданы дизайнером на компьютере. Ничто не скрипит, ничто ничему не мешает. Треугольная голова рассекает воздух, длинные, изогнутые лапки обеспечивают удобное положение относительно почвы. Он похож на итальянскую гоночную машину.

Когти позволяют ему ходить по потолку. Панорамное видение глаза – 180 градусов. Усики поглощают огромное количество невидимой нам информации, их окончания могут служить молотком. Брюшко полно карманов, фильтров, отделений, в которых насекомое может хранить химические вещества. Мандибулы режут, щиплют, захватывают. Великолепная сеть внутренних трубопроводов позволяет выделять обонятельные послания.

Эдмон Уэллс.

«Энциклопедия относительного и абсолютного знания»

Николя не хотел спать. Он опять сидел перед телевизором. «Новости», в которых говорилось о возвращении зонда «Марко Поло», закончились. Вывод: в соседних солнечных системах нет ни малейшего следа жизни. На всех планетах, где побывал зонд, ему встретились только каменистые пустыни или аммиачные моря. Ни намека на мох, амебу или микроба.

«А вдруг папа прав? – спросил себя Николя. – Вдруг мы – единственная форма разумной жизни во вселенной?..» Обидно, но похоже на правду.

После «Новостей» передавали большой выпуск передачи «Культуры мира», на сей раз посвященный индийским кастам.

«С рождения и всю свою жизнь индиец живет в своей касте. Каждая каста подчиняется своим правилам, которые нельзя нарушить, не потеряв связи как со своей кастой, так и со всем остальным обществом. Чтобы понять такое положение вещей, нам надо вспомнить…»

– Уже час ночи, – сказала Люси.

Николя был переполнен информацией. С тех пор как началась вся эта свистопляска с подвалом, он проводил у телевизора по четыре часа в день. Это помогало ему не думать и перестать быть самим собой. Голос матери вернул его к суровой реальности.

– Ну, ты не устал?

– Где папа?

– Он еще в подвале. Уже пора спать.

– Я не хочу спать.

– Хочешь, я тебе что-нибудь расскажу?

– Давай! Расскажи мне что-нибудь интересное!

Люси проводила его в его комнату и села на край кровати, расплетая свои длинные, рыжие волосы. Она остановилась на старинной еврейской сказке.