Одна тайна на двоих - Карла Кэссиди

Джейк осмотрел ванную, взглянул на дверь стенного шкафа. Не было слышно ни звука, если не считать неровного дыхания Моники.

Он рывком распахнул дверь, и оба вздохнули с облегчением.

– Похоже, мы одни, – сказал Джейк, убирая пистолет в кобуру.

– Слава богу, – отозвалась она.

Они вместе вернулись в гостиную, где Моника быстро включила лампу на столике рядом с диваном. Но даже этого света было недостаточно, чтобы развеять мрак и ужас, которые нагоняла на нее эта комната.

Неужели она когда-нибудь снова почувствует себя здесь дома? Ей нужно не только вставить стекло. Необходимо заменить гипсокартонную перегородку, в которую попали пули. Но сумеет ли она снова считать этот дом своей тихой гаванью даже после того, как все исправят?

– Как ты?

Вопрос Джейка отвлек ее от раздумий. Она делано улыбнулась:

– Нормально. Просто… я больше не чувствую себя здесь дома.

– Не сомневаюсь, что тебе станет легче, как только тут все починят и заделают. Ты уже звонила в страховую компанию?

– Утром звонила от тебя. К сожалению, страховое возмещение у меня небольшое, поэтому дорогой ремонт мне не по карману.

– У тебя есть деньги на ремонт? – Его взгляд сделался мягче. – Конечно, твои финансы меня не касаются, но я с радостью выручу тебя, возмещу расходы.

Моника едва не расплакалась от избытка чувств.

– Спасибо, но деньги у меня есть.

Вскоре приехали Митчелл Блэкмор из фирмы «Окна и стекла» и его помощник, парень по имени Курт. Митчелл и Джейк отодрали от окна фанеру, затем Митчелл произвел замеры.

– Я уже приезжал сюда раньше и осмотрел окно снаружи. Прикинул размеры – они стандартные для домов такого типа в этом квартале.

Поэтому захватил с собой подходящее стекло, – сказал Митчелл.

– Превосходно! В таком случае приступайте! – сказала Моника.

Она села на диван рядом с Джейком; пока Митчелл и Курт работали, мужчины говорили о спорте. Моника думала обо всем, что случилось после того, как она познакомилась с Джейком.

Он очень растрогал ее, когда предложил оплатить ремонт. Черт побери, в нем все трогало ее до глубины души! Она первая предложила ему заняться любовью и теперь поняла, что совершила большую ошибку. Она-то думала, что они займутся сексом, но эмоции останутся незатронутыми.

И оказалась не права.

Она все больше в него влюблялась, хотя как будто ничто не предвещало…

Интересно, почему он против серьезных отношений? Ему не нужны отношения только с ней или вообще? Разве он не хочет завести семью? Иметь детей? Конечно, они ни о чем таком не говорили, ей просто стало любопытно. Потом она одернула себя: какая разница? Ведь и у нее одна цель: сделать сенсационный материал и записать подкаст.

«Почему нельзя получить и сенсацию, и его?» – прошептал внутренний голос. Раньше ей казалось, что возможно либо одно, либо другое. Либо карьера, либо любовь. Так почему же нельзя получить и то и другое? Она отмахнулась от самой мысли о такой возможности. Ее чувства к Джейку не имеют значения. Он ясно дал понять: с ним будущее невозможно.

Стекло вставили. Моника заплатила, выписав чек; потом Митчелл и Курт уехали.

– Тебе нужно что-нибудь захватить отсюда перед отъездом? – спросил Джейк, вставая с дивана.

Моника понимала: сохранись у нее остатки разума, она бы ответила, что остается здесь. Необходимо создать дистанцию. Иначе она влюбится в него, а когда он ее бросит, сердце у нее разобьется на части.

Однако ей пришлось признать: она еще не готова здесь остаться насовсем и одна. Более того, сейчас ей не терпелось поскорее уехать отсюда. Хотя в гостиной стало гораздо светлее и лучи закатного солнца проникали сквозь новое стекло, на душе у нее по-прежнему царил мрак. Может быть, через несколько дней она и соберется с духом, но сейчас…

– Пожалуй, возьму кое-что, – сказала она. Не мешает взять пару футболок и, может быть, несколько строгих блузок для вечерних подкастов. Брюки не имеют значения, потому что зрители видят ее только от талии и выше. Но она всегда надевала строгие блузки, которые казались ей профессиональными. Так она чувствовала себя репортером Моникой Райт. – Я сейчас.

– Не спеши, – ответил Джейк, устраиваясь на диване поудобнее.

Она вернулась к себе в спальню, достала из стенного шкафа дорожную сумку и покидала в нее вещи, которые могли ей пригодиться.

Закончив, она поняла, что упаковала гораздо больше, чем может понадобиться на следующие несколько дней. Что ж, если не понадобится, все привезет обратно.

Она вернулась в гостиную, и Джейк встал.

– Готова? – спросил он и протянул руку, чтобы взять у нее сумку.

– Спасибо, я сама понесу.

– Ладно, тогда пошли.

Она заперла входную дверь, и они спустились вниз. Моника бросила сумку на заднее сиденье, а сама села на переднее пассажирское. Джейк распахнул дверцу, как вдруг прогремел выстрел и в дверцу ударила пуля.

– Джейк! – закричала Моника.

– Ложись! – крикнул Джейк. – Ложись и лежи!

Пригнувшись, он развернулся в ту сторону, откуда прилетела пуля. Еще один выстрел… еще одна пуля ударила в дверцу. Джейк заметил и стрелка – он притаился за деревом. Джейк выхватил пистолет и выстрелил не целясь. От избытка адреналина сердце билось так быстро, что казалось, вот-вот вырвется из груди.

Джейк смутно слышал плач Моники, но утешать ее не было времени. Он сосредоточился только на стрелке, который, к удивлению Джейка, вышел из-за раскидистого дерева и пустился наутек.

Джейк никак не мог позволить ему убежать. Наконец-то у него появилась прекрасная возможность схватить и опознать его раз и навсегда.

Он отошел от машины.

– Джейк, нет! – прокричала Моника.

Не слушая ее, он бросился в погоню. Стрелок успел значительно опередить Джейка, но Джейк был настроен решительно.

Он старался не терять головы: держался поближе к деревьям, которые могли укрыть его в том случае, если стрелок развернется и выстрелит в него.

Вместе с тем, если стрелок развернется, Джейк успеет как следует его рассмотреть. За кем он гонится – за Адамом или за Мэттом? У обоих фигуры примерно одинаковые, сзади не поймешь, кто это.

Он тяжело дышал, пот градом катился у него по лицу. Закололо в боку, но он не позволял себе передышки.

Джейк прекрасно понимал, что гонится за убийцей. Больше ничто не имело смысла, только бы догнать его и повалить на землю. Как же он хотел, чтобы все поскорее закончилось!

Он наращивал скорость. Судя по всему, преследуемый бежал так же быстро, потому что расстояние между ними не сокращалось.