Соната для грешника - Джулия Тард

– Я хочу к пруду.

– Хорошо.

Пройдя около двадцати метров, мы наконец-то оказались на песчаном берегу.

– У вас тут никого нет.

– А кто должен быть?

– Гуси или утки.

Не знаю, почему, но от этого замечания он засмеялся, что по-настоящему сбило меня с толку. Не то, что бы я была деревенщиной, просто для любого имения или поместья было вполне естественно держать подобное хозяйство. Мало того, они практически утопали в прочей птице и скотине.

– Почему вы смеётесь? Разве я сказала что-то не то?

– Нет, – всё ещё улыбаясь, взглянул поверх водяной глади, наблюдая за хаотичным полётом стрекоз. – Просто ты первая, кто не заикнулся про лебедей. Прочие барышни только о них и спрашивали.

– Я думала, что стала первой, кто у вас остался.

– Это были женщины для совсем других целей.

– Смотрю, вы имеете людей на все случаи жизни…

– Да. Я умею разделять их по предназначению.

– Позволите? – подняла сжатую в замок руку с просьбой отпустить. – Я хочу чуть ближе подойти к воде.

– Надеюсь, не для того, что бы утопиться?

– Не думаю, что вы мне это позволите, – казалось, ещё немного, и моя кисть воспламенится, словно спичечная головка. – Там цветы, – указала на розовые кувшинки.

– Прошу.

Наблюдая за крошечными мальками, ступая всё дальше и дальше, я с истинным наслаждением ощущала, как голые ступни утопают в ускользающем из-под них песке.… Как лёгкий, теплый ветер скользит по лицу, путаясь в волосах.… Очень хотелось снять халат, подставляя под его мягкий поток свои руки, но у меня не было никакого желания обнажаться, даже зная, что никто, кроме Виктора, меня здесь и не увидит…

– Что это? – отвлеклась на странный звук.

– Лошади, – скрестив на груди руки, он слегка свёл брови, смотря в сторону особняка.

– Тут есть конюшня?

– Да.

– Если нужно, то мы можем пойти к ним, – видя, как Виктор слегка переминается с ноги на ногу, я сразу же поняла, чего он хочет.

– Буду благодарен, – снова протянул мне руку, крепко-накрепко заключая пальцы в замок. – Филипп не очень хорошо ладит с новым жеребцом.

Смотря на его затылок и чувствуя у себя на ладони жар его кожи, я снова была готова расплакаться.… Ну почему всё обернулось именно так? Почему украли именно меня? И почему мне так безумно не повезло заинтересоваться именно в этом мужчине…? Ну почему мы встретились именно так, а не иначе? Почему он не смог выбрать меня в свои любовницы?

Надо же… и какие же только позорные мысли пришли мне в голову… Любовницей? Серьёзно? Неужели я на самом деле, я без каких-либо узренний совести смогла бы стать его любовницей…?

Отвлёкшись от всех этих ужасных мыслей, когда же мы уже зашли за особняк, моему взору открылось самое настоящее пастбище в огромной леваде.… Подойдя к деревянному ограждению, Виктор быстро перескочил через него, подступая к гнедому скакуну. Наверное, это был единственный раз, когда он так надолго и далеко от меня отошёл.

Перехватив стремя, забирая его у невысокого мужчины, Виктор неторопливо потянул животное на себя, заставляя пойти следом. Никогда прежде я ещё не считала лошадей красивыми, но сейчас, смотря на то, как каждая его рельефная мышца играет медными переливами на кофейной шерсти, испытала настоящий восторг…

– Правда, он красавец, – улыбнулся Виктор, подводя его ко мне.

– Изумительный…

– Не бойся, он не укусит, – предложил, видя, как нерешительно сжалась моя рука.

Прикасаясь к огромной морде, я чувствовала себя совсем как маленькая девочка. Жеребец, то и дело, вскидывал голову, стараясь меня обнюхать, но мне было слишком страшно подносить ладонь к его рту. Огромные глаза смотрели на меня из-под вереницы невообразимо длинных ресниц, заставляя невольно съёжиться от восторга. Спокойное животное так приятно фыркало, что я успокоилась, наконец-то позволив прикоснуться к своим пальцам его мягкому носу.

– Господин! – истошно прокричала выбежавшая на улицу горничная. – Адлэй! Адлэю плохо!

Сорвавшись с места, практически перелетев через ограду, Виктор кинулся к ней на встречу, возвращаясь обратно в особняк. Дёрнувшись, отступая назад, я тут же встретилась взглядом с конюхом. Невысокий, если сравнивать с Виктором, и довольно неприятный, он высокомерно смерил меня мрачным взглядом, заставляя поспешно последовать за свои «господином».

– Что случилось? – взглянула на лежащего, на кушетке старика.

– Адлэй… он… – всё никак не могла собраться с мыслями перепуганная женщина.

– Успокойся, Кристин, – накидывая на себя пиджак, вошёл в комнату Виктор, – живо скажи Филиппу подготовить коляску. Мы отправляемся в город.

– Да, господин, – тот час выскочила прочь, оставляя нас наедине.

– Нам нужно будет отбыть в Лондон, Мадлен. До тех пор, пока нас не будет, о тебе позаботится Кристин, – взяв за руку, он снова повёл меня вниз, возвращая обратно в тюрьму.

– А… а если она забудет обо мне? – испуганно сопротивлялась, точно зная, что ничего другого меня в любом случае не ждёт.

– Не забудет, – захлопнул передо мной тяжёлую дверь, смотря через железную решётку. – Это всего на пару дней. Потерпи немного и мы обязательно вернёмся. Обещаю.

Лондон, 2018 год.

Приглушив свет, дав понять Дэвиду, что тот больше не один, я потянула за дверку, выпуская на свободу белоснежные клубы пара, и тут же оказавшись прижата к тёплым мраморным плитам. Подняв меня, заставляя обвить ногами свои бёдра, он жадно впился мне в рот горячим поцелуем. Принуждая мой язык двигаться в такт своим движениям, Дэвид превратил эти обычные действия в по-настоящему бешеный хоровод чувств и впечатлений.

Он терзал мою плоть, неустанно зарождая в ней всё новые и новые ощущения от нашей с ним связи. Казалось, что с каждым следующим страстным порывом я начинаю перерождаться в этом мире совершенно другим человеком.… Словно кожу, сбрасываю с себя оковы прежней жизни, видя всё вокруг новых, куда более ярких красках…

Всего лишь на секунду оторвавшись, позволяя застонать, ощущая, как настойчиво он вошёл в меня, принуждая всё моё тело, обессиленно содрогнуться в разливающейся по телу сладостной истоме, Дэвид снова прикоснулся ко мне губами, заставляя принять в себя всю его нескончаемую страсть. Неугомонный язык приятно касался нёба, исследуя каждый уголок рта, позволяя со столь же неутолимой жаждой наслаждаться собой…

Отвернувшись, больше не в силах переносить всё это, мне показалось, что ещё немного, и я просто взорвусь от удовольствия.… Дэвид был слишком напорист.… Каждый его толчок растекался внутри меня нескончаемой волной дурманящей неги, заполняя собой даже самые отдалённые уголки дрожащего тела…