Эпоха раздела. Начало. Книга вторая - Владислав Картавцев

Было и еще одно настораживающее обстоятельство. Лезвие кинжала стало мерцать немного сильнее. Кинжал словно набирался сил, приближаясь к заветной цели. Теперь его переливчатый призрачный свет озарял все вокруг на добрый десяток локтей, и Чанг решил, что не стоит постоянно держать его в руке, чтобы раньше времени не выдать своего присутствия. Он вытянул боевой нож из закрепленных на поясе ножен, а на его место вложил кинжал. Кинжал сел в них, как влитой, и Чангу даже показалось, что он чуть-чуть изменил форму, чтобы крепче держаться. Вокруг сразу же стало темно – каменная галерея почти совсем не освещалась – лишь только вдалеке был виден слабый отблеск огня.

Чанг вновь крадучись двинулся вперед, стараясь ступать бесшумно и очень мягко. Сейчас его движения напоминали повадки ночного степного хищника, а тщательно пригнанная амуниция не издавала ни малейшего шороха. Тяжелую заплечную сумку с молотом, веревкой и оставшимися кинжалами он оставил в помещении, спрятав их в одном из ящиков и укрыв ветхой рогожей. Он надеялся, что они ему больше не понадобятся, а обременять себя излишней поклажей не было никакого смысла.

Однако услышанный им звук не давал ему покоя. Он осторожно подергал одну из дверей, попытавшись ее открыть, но только убедился, что она заперта изнутри. Из чего следовало, что там спят люди. Чанг миновал уже несколько таких дверей, но сейчас сомневался, что ему нужно и дальше, сломя голову, лезть в самую пасть тигра, оставляя у себя за спиной не известно, сколько колдунов, которые в любой момент могут напасть на него сзади.

Кроме того, могущество любой магии зависело исключительно от объединенной силы ее адептов и поэтому чем меньше останется их в живых, тем слабее будет и их колдовство.

У Чанга было два пути: первый – все-таки пойти вперед и попытаться отыскать верховного колдуна и убить его, а потом взяться за демона, второй – начать с рядовых прислужников в храме, уничтожая их одного за другим и постепенно ослабляя их объединенную колдовскую мощь, а уж потом переходить к более сильным колдунам. Подумав немного, он выбрал второе.

А еще он решил, что зря оставил кожаную веревку в тайнике – очень может быть, что она ему пригодится. Он вернулся назад, забрал веревку, обмотал и хорошенько закрепил ее на груди, создавая себя дополнительную защиту, и подошел к первой двери в галерее, запертой изнутри. Чанг перехватил боевой нож в левую руку, а правой вытянул кинжал из ножен. Он собирался разрезать засов прямо через дверь, но сначала ему нужно убедиться, что звук от его падения не разбудит всех, находящихся в помещении. К тому же ему не мешало знать, с чем он там столкнется.

По его просьбе силы, окружавшие Чанга, исследовали комнату. Уже через минуту он точно знал, что там находится около тридцати человек, и что пока они спят. Все они были колдунами низшего уровня, отвечавшими за содержание рабов и за хозяйственные работы. Силы поведали Чангу, что – по их мнению – они все достойны смерти, поскольку именно на них лежит подготовка к совершению кровавых ритуалов, когда сотни людей пускают на убой подобно скоту.

Чанг настроился на Истинную Пустоту и некоторое время вслушивался, стараясь понять, одобряет ли она столь массовое убийство. Но сегодня она была равнодушна и не собиралась защищать колдунов – они давно уже перешли грань, отличавшую людей от животных. Сегодня все будет решать только личная сила враждующих сторон: Чанга, его союзников, мощи его оружия и объединенной силы колдунов и черного демона, вышедшего из тьмы.

Чангу даже показалось, что где-то вдали на грани его восприятия прозвучал слитный хор голосов, одобряющих его действия, а Истинная Пустота, оставаясь холодной, как будто осторожно ему подмигнула и напутствовала его на борьбу. Он не стал ждать и отправил силы смягчить звук от падения разрезанного засова на каменный пол.

Чанг несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь и входя в отстраненность, и легко, не встречая никакого сопротивления, вогнал кинжал в самую середину двери, рассекая засов, запирающий ее с той стороны, на две половины. Звук от падения отрезанного куска железа на пол был таким слабым, что Чанг еле расслышал его через дверь. Он осторожно приоткрыл ее и, наклонившись, медленно вошел в помещение.

Помещение было погружено во мрак. В нем не было никаких окон, которые могли бы пропускать лунный или солнечный свет, вдоль стен и в середине комнаты стояли деревянные кровати со спящими на них колдунами в черных балахонах. В призрачном сиянии кинжала Чанг заметил возле каждой кровати грубо сколоченные деревянные тумбы, на которых стояло по одной или по две погасшие свечи в железных подсвечниках и лежали толстые книги в черных кожаных переплетах. Проходы между кроватями были очень узкими и не давали никакой свободы движения.

Несмотря на безмолвное одобрение Истинной Пустоты, Чангу все же претила мысль убивать людей во сне, безнаказанно отнимая у них жизнь – хоть он и понимал, что перед ним давно уже не люди. Он остановился в нерешительности, пытаясь понять, с кого же лучше начать. Но ему повезло – насколько может везти воину, наученному сражаться, не жалея живота своего, но испытывающего отвращение к обычному убийству. Пара колдунов все же услышала шум падающего засова (как силы ни пытались его заглушить), и теперь они медленно поднимались с кровати.

Колдуны уже успели рассмотреть чужую темную фигуру, освещенную призрачным светом странного мерцающего лезвия, которая возвышалась возле порога и, не раздумывая, выхватив из прикроватных тумб длинные изогнутые кинжалы, бросились на Чанга. Они не произнесли ни слова, но в темноте зацепили несколько кроватей, разбудив спящих на них колдунов, которые немедленно проснулись и, осознав, что происходит, тут же стали будить остальных.

Странным было то, что вся атака совершалась в немыслимой тишине – вокруг был слышен только шум от сдвигаемых в сторону кроватей, звуки от падения перевернутых тумб и железных подсвечников и шаги бегущих тел, размахивающих кинжалами. Но не было произнесено ни одного слова.

Чанг стоял, прижавшись спиной к стене, окруженный спереди широким полукольцом медленно и безмолвно приближающихся к нему колдунов. В его правой руке пылал и плыл колдовской клинок, левая сжимала любимый боевой нож. Что сказать, такая открытая схватка была ему более по душе, чем безмолвное убийство в темноте! Сейчас его глаза пылали – в нем горел дух воина, готового биться до конца, и он спокойно ждал, когда колдуны достигнут дистанции нанесения ударов.

Он чувствовал, как силы окружили его, создавая вокруг него вязкую и тягучую магическую защиту, замедлявшую движения колдунов и поглощавшую почти все звуки вокруг него. Чанг был уверен, что шум от схватки не будет услышан в галерее, что давало ему определенный запас по времени, прежде чем к колдунам подоспеет подмога.

И вот – схватка началась! Сигналом к ее началу послужил вдруг внезапно вспыхнувший яркий свет, который, как невесомая жидкость, растекся по всему помещению, выходя из отверстия в полу в середине комнаты и медленно достигая стен и поднимаясь к потолку.

От неожиданности Чанг вздрогнул и чуть было не поплатился за это. Только потом он узнает, что колдовской свет служил своеобразным сигналом к пробуждению и появлялся он одновременно во всех помещениях храма, не имевших окон.