📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгБоевикиОдин шанс есть - Сергей Самаров

Один шанс есть - Сергей Самаров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 66
Перейти на страницу:

Из подвала его выпустили еще во время рассвета, когда небо посерело, но солнце еще не выглянуло. Ваха уже уехал. Он уехал, наверное, еще вчера, как обычно делал. Ваха не любил в селе ночевать. Сейчас Анатолий уже понимал почему. Мало ли, боевики откуда-то нагрянут – боевики ментов не любят... Командовать хозяйством привычно остались младшие братья. И утром старший из младших, подтолкнув пленника кулаком под ребра, приказал:

– Дрова... Давай-давай... Быстро-быстро... В понедельник строить пойдешь...

Что в понедельник придется идти на строительство, Анатолий уже знал. Это Ваха в прошлый приезд сообщил. Он сам и о цене договаривался. Можно сказать, что обрадовал. Но, чтобы в понедельник отпустили на строительство, следует все дрова за два дня переколоть. С непривычки это трудно. Но есть цель – успеть, значит, следует сделать все вовремя и не жалеть себя.

Анатолий выбрал самую большую и самую крепкую на вид колоду. Поправил ее, чтобы стояла устойчивее. Дождался, когда старший из младших братьев принесет колун. Колун – оружие, и под рукой у пленника его не оставляют. Колуном можно цепи с ног сбить. И очередной удар по шее Анатолий тоже принял молча. Потом посмотрел в затылок отходящему в сторону подростку, размахнулся и представил, что бьет он не по этой колоде, а по удаляющемуся затылку.

Колун с тяжелым треском врезался в древесину. Мощная и крепкая колода разлетелась на две половины, и даже витые сучки не смогли удержать одну половину рядом с другой... Теперь половинку поставить устойчиво и ударить еще раз, все тот же затылок представляя. И так дальше... Хватило бы затылков – злости-то и обиды хватит. Надолго хватит...

Когда-то в казарме, еще в учебке, в руки Анатолию попалась странная книжка про материализацию мысли. Вроде бы простые примеры убеждали вполне доходчиво в том, что мысль в самом деле материальна. Представляешь себе, как разрезанный пополам лимон в рот выжимаешь, и сразу слюна выделяется. Только подумал, а слюна выделяется... Мысль материализовалась... Вот если бы эти мысли о затылках младших братьев Вахи, да и самого Вахи тоже... Если бы материализовались эти мысли, то головы у всех четверых братьев сейчас должны будут затрещать дикой болью... Удар... Еще удар...

Колода ставилась за колодой, потом половинка колоды, потом четверть колоды... Поднимался и опускался колун... Мысленно раскалывались головы... Так, выплескивая всю накопившуюся за полгода ярость, все обиды сторицей возвращая с каждым ударом, Анатолий колол и колол дрова, не желая остановиться, не чувствуя усталости. Пока сам не заметил, что уже некуда стало новую колоду ставить. Все вокруг было завалено поленьями...

Подтянув мешающую ходить цепь с замком к коленям, он подошел к крыльцу, постучал по перилам. Так он обычно вызывал хозяев, потому что входить в дом ему запрещали. Из братьев никто не вышел. Анатолий постучал еще раз, сильнее. Вышла мать семейства, тихая, молчаливая, но недобрая женщина.

– Как дрова складывать? Куда? – спросил Анатолий.

Она так же молча повернулась и ушла в дом. Пленник ждал. И прождал так минут пять, пока не вышел средний из младших братьев, угрюмо на Анатолия глянул, окинул красными глазами двор и переколотые дрова и молча прошел в сарай. Показал на две стены.

– Давай-давай... Быстро-быстро... Складай...

И ушел, забыв привычно ударить. И даже шел он как-то неуверенно. Анатолий непонимающе проводил паренька взглядом. Тот остановился на пороге, потер себе виски, словно головную боль успокаивая, и ушел в дом.

Неужели мысль и вправду материальна?

Анатолий начал переносить переколотые дрова в сарай и укладывать их в поленницу у стены. Братья так и не показывались. А пленнику просто не терпелось снова приняться за колку остальных дров. Приняться за колку, представляя, что это не колоды перед ним, а затылки омерзительных, ненавистных мальчишек...

* * *

В обед ему принесли лепешку и воду...

Принесла одна из младших сестер, чуть-чуть косоглазая, чем отличалась от своей сестры, прихрамывающей. И не подала. Воду в глиняной кружке поставила на землю, а лепешку брезгливо бросила на рассыпанные в беспорядке поленья. Ладно хоть не в лужу, и на том спасибо... Спасибо и за то, что принесла в обед. В обед приносили не каждый день. Чаще приносили утром и вечером, иногда только вечером. Сегодня утром ничего не приносили. Но принесли в обед. При такой работе силы восстанавливать необходимо.

Анатолий, справившись со значительной частью работы, грыз эту вязкую лепешку, делал из кружки маленькие глотки и прислушивался к тому, что происходило в доме. А там что-то происходило – это точно. Тишина стояла непривычная. Никто не разговаривал, никто не ругался, мальчишки не затевали обычных шумных перепалок. Потом какие-то новые и непонятные звуки донеслись. Прислушавшись, пленник понял, что кого-то рвало. Распахнулась на ветру входная дверь, и теперь это было слышно отчетливо. Может, поели они вчера что-то несвежее? Или это так материализуется мысль? После многочисленных ударов по голове, представляемых Анатолием, последствия должны бы быть такими... Если бы удары были настоящими и наносились не колуном, а кулаком... Неужели мысль настолько материальна?.. Говорят ведь, что существует сглаз... Что такое сглаз? Это тоже, наверное, материализация мысли. По крайней мере, так в той книжке было написано. Но сглаз, как Анатолий помнил, считался спонтанным выбросом недоброй энергии. Он свою недобрую энергию выбрасывал совсем не спонтанно. Она накопилась в нем, она в нем кипела и бурлила, она выворачивала наружу все чувства. И если кто-то другой имеет возможность выбросить свою недобрую энергию словами или действиями, он же имеет возможность сделать это только мысленно...

* * *

После обеда показалось, что дров еще осталось слишком много и он может не успеть за два дня справиться со всей этой работой. И потому Анатолий принялся за колку с новым усердием. Но, выбросив свою злость в первые удары, он думал, что успокоится. Однако спокойствия не пришло. Наоборот, если уж показалось, что мысль так действует, хотелось еще усилить ее, хотелось колоть дрова бесконечно долго, пока хватит сил. И он колол и колол...

Трескались, разламываясь, тяжелые еловые колоды... Летели щепки, росла гора переколотых дров... А он все вкладывал и вкладывал в удары свои жесткие непрощающие мысли, все вкладывал и вкладывал... И казалось, что с каждым ударом близится час его освобождения, казалось, что каждый удар не только по колодам и головам приходится, но и по цепям, сковывающим ноги, и даже цепи после этих ударов вдруг почти перестали ощущаться тяжестью и казались только путами, легкой помехой...

Внезапно из дома вышла мать семейства. Стояла на крыльце, смотрела, как он работает. Анатолий не поворачивался в ее сторону, наблюдая женщину периферийным зрением. Через минуту она ушла, но скоро вернулась. И стала с крыльца спускаться. Только тогда пленник повернулся в ее сторону. Женщина несла ему дополнительный кусок лепешки и половинку кральки бараньей колбасы. Не отрезанную, а отломанную половинку. Подошла, молча протянула. И даже слегка улыбнулась. Как-то неприятно улыбнулась... Есть такие улыбки, которым ни за что не поверишь. Эта улыбка была как раз из тех... Анатолий принял дар, глотая слюну, а женщина даже руки отдернула, словно он мог схватить ее. И тут же ушла...

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 66
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?