Королева мертвых - Анна Велес

– Нет. – Тут же выдала хозяйка дома даже с некоторым удивлением от такого предположения. – Она была подругой моего мужа.

– Простите… – Соколиный Глаз изобразил некоторое удивление и замешательство. – Что вы этим хотите сказать?

– А что? – Анна уперла руки в бедра. – У вас друзей нет? Вы не знаете, что такое дружба?

– Знаю, конечно, – поспешил уверить ее полицейский. – Просто… Я немного не так понял сначала. Это редкость, когда вы, жена, так спокойно говорите о подруге мужа. Вы не ревновали?

– Ревновала. – Хозяйка дома отвернулась, достала из ящика овощи, начала чистить картофель. – И злилась, и ненавидела ее. Особенно меня взбесило, когда Алиска мне как-то сказала: «Ты подумай сама, если бы он был мне нужен, тебя бы вообще никогда рядом не было».

– Разумно, – чуть пожал плечами детектив и тут же бросил в спину хозяйки виноватый взгляд.

– Знаю, – буркнула Анна. – Потому и бесит. Она права. Вот я и привыкла. В конце концов, можно считать, у Ваньки семья такая. Ну, будто Лиска ему типа сестры. К тому же мы часто куда-нибудь ездили вместе. Я с мужем, у нее пара. Она редко бывает одна. Вон, хотя бы тот же Славик. Они встречаются уже сколько лет.

– Так вы его тоже знали, – тут же ухватился Соколиный Глаз. – Вот этот Славик?

И он выложил на стол фото погибшего рекламщика. Анна посмотрела на снимок, кивнула, чуть наморщила лоб.

– А вы после похорон с Алисой виделись? – продолжал расспросы детектив.

– Мы его вместе хоронили, – весомо сообщила женщина. – И тело его ждали, и устраивали все.

– И после этого тоже общаетесь? – Полицейский добавил в тон толику сочувствия.

– По телефону. – Анна снова взялась за овощи. – Я взяла отпуск, разбираю вещи мужа. Как все сделаю, отвезу часть ей. Альбомы, их детские фото. Частично… Он и ее часто фотографировал.

– Так что же? – Теперь Соколиный Глаз был полон отеческой заботы. – Вы тут себя в четырех стенах закрыли? Одна… Надо хоть изредка выходить, милочка.

– Я выхожу. – Теперь женщина четкими уверенными движениями нарезала картофель. – В магазины, иногда гуляю. В первой половине дня. Мне так привычнее. Я врач. Я утром на работе.

– Не могли бы вы вспомнить, не выходили ли вы гулять вот в эти дни? – Детектив знал, что рискует. Эта женщина намного умнее, чем хочет казаться. И сейчас мог последовать вопрос: «А что происходит?»

Но Анна не спросила. Она лишь снова нахмурилась, одарила детектива недружелюбным взглядом, потом сказала:

– Не помню. Если вам нужно, проверяйте мое алиби сами. Что бы там у вас ни случилось. А меня и Алису оставьте в покое. Мое алиби на время смерти мужа давно проверили. А она… Да Алиса скорее себе вены бы вскрыла, чем до Ваньки хоть пальцем дотронулась бы.

Полицейский извинился и быстро стал закруглять общение.

Анна закрыла за ним дверь, вернулась на кухню, высыпала нарезанные овощи в бульон. Она еще постояла в задумчивости, а потом решительно достала телефон.

– Привет, – сказала она в трубку, – у меня опять была полиция…

Олег успел пообщаться с приятелем из отдела внутренней безопасности. Вопрос с погонами Мелкого можно было считать решенным. Парня выпроводят из полиции. Хотя бы перед страхом репутации Хель. А Олег без зазрения совести намекнул нужным людям о возможных судах и реакции СМИ. Наплевать, что Алиса сама никогда бы этого не использовала.

Следующим делом стало посещение психолога, консультирующего управление.

Олег вышел на улицу, нацепил на нос солнцезащитные очки и зашагал прочь. Жара стояла неимоверная, но сейчас он был рад хоть немного подышать воздухом. И побыть одному.

Офис психолога был расположен на первом этаже жилого дома, между парикмахерской и аптекой. Улочка тихая, кругом деревья шумят, небольшой палисадник под окном. Когда находишься внутри, забываешь, что это центр города. Тихо, уютно, спокойно. Все располагает к душевным разговорам. Если они тебе нужны.

Олег вежливо постучал и вошел.

Психолог работала за столом, подняла на него глаза, удивилась. Это была изящная миниатюрная женщина. Одета строго, но опрятно, волосы убраны, дорогие очки на носу.

– Привет, мозгоправ. – В тоне Олега не было обычной холодности, только легкая дружеская ирония.

– Привет, Йети! – Она встала, обошла стол, подошла совсем близко.

Полицейский наклонился и чуть дотронулся губами до ее щеки.

– Похоже, тебе что-то нужно, – тут же сказала женщина. Без упрека, легко и тоже иронично. – Причем сильно. Неужели еще бывают маньяки, кого ты сам не можешь расколоть?

– Света, нельзя быть такой циничной, – попытался упрекнуть ее Олег. – Может, я просто рад тебя видеть.

– Присаживайся. – Это было не предложение, а почти мягкий приказ. – Чай будешь?

– Опять травки? – Он чуть поморщился. – Давай.

– Я могу поверить, что ты немного рад мне, – спокойно сказала Светлана. – Потому что ты пришел не на сеанс, а только для своего дела. Но это не значит, что я не начну изучать тебя, пока ты здесь.

– Ты меня и так уже изучила. – Олег стал серьезен. – Я ходил сюда год. Мы тогда договорились быть честными. И я честно могу признаться, что-то это мне дало. Но я не изменился.

– В целом, нет, – легко подтвердила психолог. – Ты все еще зол. Ты все еще предпочитаешь испытывать гнев, а не боль потери и горе. Ты не успокоился. Но ты научился ждать. И жить. Я считаю, это прогресс.

– В целом, да, – совершенно искренне согласился полицейский. – Но давай все-таки по делу. Я думаю, тебе это будет интересно. Ты знаешь что-нибудь об эротоманах?

– Конечно. – Сразу стало понятно, насколько она заинтересовалась. – Это не относится к психологии. Это уже психиатрия. Такие люди страдают неким расстройством психики. Они убеждены, что их связывают прочные любовные, а иногда им мерещатся даже сексуальные отношения с неким объектом. Это полностью выдуманная ситуация. Объект, к кому привязан эротоман, может не только не испытывать к больному каких-либо эмоций, но и вообще не знать о его существовании.

– Я примерно так и понял, – кивнул полицейский. – Но вопрос в том, может ли этот псих убивать?

– Он может проявлять агрессию, – подтвердила Светлана. – Как по отношению к самому объекту, так и к его близким. У него нарушены социальные установки. Он не умеет строить отношения по нормальной схеме. Плюс к тому, ты пойми, у этого человека в эмоциональном плане все чересчур. Если любовь, то без края, если обида, то до смерти. А уж про ревность и говорить страшно.

– И все это надуманно, – догадался Олег. – Я расскажу тебе вкратце о деле, которое сейчас веду, а ты скажи, убийца может быть эротоманом?

Светлана слушала очень внимательно. Иногда задавала вопросы, делала какие-то заметки по ходу рассказа.