Смерть не берет выходных - Наталья Берзина

Пока он говорил, его руки больно сжимали грудь Наташи. Теперь он смачно шлепнул ее по заду и, отвернувшись, ушел. Наташа некоторое время стояла посреди улицы, напуганная, растерянная. Через некоторое время она все же заставила себя оглянуться. Вдали виднелась фигура мужчины в куртке с наброшенным на голову капюшоном, он быстрым шагом удалялся прочь.

Местные жители неодобрительно посматривали на молодую учительницу, которая позволила подобным образом обойтись с ней прямо на улице.

На подгибающихся, дрожащих от страха ногах Наташа шла домой. Плакать она уже не могла, слез не было. Села на табурет и, уронив руки, дрожала. Все, это конец! Сегодня ее убьют. Вернее, убивать ее будут очень долго. ОН пообещал ей это. ОН не один, ИХ много, и ОНИ будут терзать ее, издеваться, унижать, резать своими ножами, каждый день по кусочку. А она даже не знает, чего от нее хотят, ведь Илья ничего ей не оставлял. Как объяснить ИМ это? Илья в очередной раз подставил ее. Илья, Илья, Илья, все ее беды, все несчастья от него. Из-за него ее похитили, из-за него она пыталась отравиться, из-за него сейчас ее будут убивать. Может, не стоит дожидаться? Да! Правильно! Нечего ИХ ждать, нужно все сделать самой! Так, где же веревка? Она хорошо помнит, что где-то была! Черт! Черт! Ну где же она? Наташа перевернула всю кухню, вытащила из шкафа все вещи. Она брала в руки платья, костюмы, которые подарил ей Павел, трогала их, гладила ладонями, грустила, что многое еще ни разу не надевала. Она уже забыла, что искала. Сейчас она просто прощалась со своей так и не состоявшейся любовью, семьей, которой у нее так никогда и не будет, с подарками Павла, с ним самим.

Павел много работал последние дни, уже вырисовывалась главная сюжетная линия романа, а Наташа почему-то не заглядывала к нему вечерами. Уже три, хотя нет, целых четыре дня она к нему не заходила. Может, обиделась на что-то? Он видел, как она, словно бы крадучись, возвращалась домой из школы. Павел решил, что Наташа от него просто-напросто скрывается. Она больше не хочет его видеть, он ей, оказывается, надоел. Что ж, ничего удивительного. У нее в школе много молодых красивых мужчин, а может, и не в школе. Скорее всего, она, наконец, встретила молодого парня, который ей понравился, и Павел стал для нее просто скучен. Действительно, что может связывать его, почти старика, и такую молодую и красивую девушку, как она? Все правильно, ей нужно выйти замуж, нарожать кучу детей, возиться с ними, любить молодого красивого мужа, а он… Он не нужен ей! Он вообще никому не нужен! Неумолимо приближается старость. Да, он писатель, довольно известный. Ну и что? Конечно, его книги читают, в основном женщины, с некоторыми из них он был близок, с некоторыми переспал, но все они не были нужны ему. А вот Наташа почему-то запала в душу. Он боится ее потерять. Вот только удерживать не имеет права. Как бы отец ни любил свою дочь, он не вправе препятствовать ее замужеству. А ведь он Наташе даже и не отец. Да и не хочет он быть ей отцом! Он думает о ней как о женщине, желанной женщине, попросту хочет ее так, что сводит скулы. Только сделать это он не может себе позволить. Хотя бы потому, что на двадцать лет старше ее. Потому, что у него вполне могла быть такая дочь. Ну не может же он, в самом деле, пойти на инцест. Вообще-то это и не инцест, они же не кровные родственники. Да, Павел намного старше ее, но у него ведь были молодые любовницы, пусть не на двадцать, на пятнадцать лет моложе, и с ними он как-то особо не церемонился. Почему же в этом случае он не может решиться?

Павел ходил по комнате, не в состоянии принять решение. Заглянув на кухню, открыл и долго изучал белоснежную пустоту холодильника. Хм, оказывается, он уже давненько не ходил в магазин, а еда как-то незаметно закончилась. Вздохнув, Павел понял: поход в магазин неизбежен, есть с каждой минутой хотелось все сильнее. Накинув куртку, Павел вышел из дома.

Солнце сияло на голубом весеннем небе. От земли поднимался легкий парок, на кустарнике набухли готовые вот-вот лопнуть почки. Природа пробуждалась от зимнего сна. Казалось, сам воздух был пропитан какой-то животворной силой. Хотелось жить, действовать, любить. Стоп, вот о любви лучше ни слова. И так уже растравил себя до такой степени, что готов прямо сейчас наброситься на Наташу. Павел остановился, заметив Марию Казимировну, помахал ей рукой.

— Здравствуй, Пашенька, что-то давненько тебя не видела. Ты что, в отъезде был?

— Нет, просто работа. А вы как поживаете?

— Нормально, Паша, нормально. Как еще может быть? Пенсию в срок получаю, дети позванивают. Скоро уже огородом заниматься нужно будет. Все своим чередом идет. А у тебя как дела?

— Тоже нормально. Работаю. А Наташа как? Что-то давно ее не видел.

— А вы что, поссорились?

— Нет, что вы. Просто уже несколько дней она ко мне не заходила.

— А сам-то что? Нет сил дорогу перейти?

— Да неудобно как-то.

— Что ж неудобного-то? Я уж решила, вы с ней всерьез чего-то задумали.

— В смысле? Что задумали?

— Да жениться тебе пора, Павел Николаевич. Давно пора. Да и Наташке негоже в девках столько сидеть. Сам-то посуди, чай, не девчонка уже. Ей-то сколько годочков? Двадцать пять? Двадцати шесть? Уже деток пора нянчить своих, а не с чужими возиться. Да и ты, Павел Николаевич, уж сорок лет перевалило, пора о семье подумать.

— Ну, Мария Казимировна, скажете тоже. Это ведь не мне решать…

— А кому ж, милый, кому как не тебе? Или ты думаешь, что она сама должна тебе в любви признаваться? Неужели сам не видишь? Сохнет она по тебе, почитай, с тех пор, как ты ее из больницы привез. Может, у вас в городе что было?

— Как вы можете такое говорить, Мария Казимировна! Я же ей в отцы гожусь!

— Да какой из тебя отец, Паша! Ты на себя в зеркало погляди. Здоровенный, красивый, настоящий. Кто, как не ты, пара Наташеньке, ну, скажи, кто?

— Не знаю я, Мария Казимировна, похоже, запутался совсем.

— Так вот и распутай. Не сиди пнем, шевелись. Ты куда направлялся?

— Да в магазин. Еды какой-нибудь прикупить. А что, и вам что-нибудь принести?

— Если не в тягость, сахару килограммчик, а то у меня заканчивается, а тут такая оказия, ты идешь. Погоди, я за деньгами схожу.

— Да не нужно, у меня есть. Кроме сахара, ничего не нужно?

— Нет, спасибо тебе, Паша. Ну, иди с богом.

Павел, раздумывая над словами соседки, неторопливо шел по деревенской улице. Почему она затеяла этот разговор? Неужели так заметны их отношения с Наташей? Впрочем, по сути, никаких отношений у них нет. Просто дружба. Если только возможна дружба между мужчиной и женщиной. Вообще-то возможна. Вот у него, например, с Вилией — настоящая дружба. А уж в такую красавицу, как она, не влюбиться невозможно. Вон, даже Андрей не избежал чар Вилии. Или у них было все наоборот? То, что у Вилии с Андреем был роман, он знал, и то, что они расстались, тоже. Но подробности он даже и не пытался разузнать. Зачем? Копаться в чужих чувствах? Нет, это не для него. Купив в магазине все необходимое, Павел основательно загрузился. Выйдя на улицу, даже пожалел, что не поехал на машине.