Важное решение - Инид Джохансон

Боже мой, с ужасом думала в это время Пат, стоило ему лишь упомянуть, что ей нужны собственные дети, и вот что с ней творится! Он произнес эти слова таким низким, таким чувственным голосом, что ее тут же затопила волна первобытного желания, и девушке действительно захотелось иметь от него ребенка.

Направление, которое приняли мысли Пат, повергло ее в полную панику. Но все равно она не смогла сдвинуться с места. Да она уже и не стремилась бежать. Ей хотелось быть здесь, рядом с ним. Патриция не знала, как объяснить то, что происходит, — просто они отчаянно возбуждают друг друга, и ничто не в силах остановить этого бешеного влечения.

Его губы были уже совсем близко. Пат судорожно глотнула воздух, ощущая, как напрягается, прикасаясь к телу мужчины, грудь. Ее руки сомкнулись на его спине, прижимая к себе. Твердое мужское тело пьянило и кружило голову. А потом его грубы стремительно накрыли ее рот.

Девушка откликнулась на его поцелуй. Медленные чувственные движения, влажное скольжение языка сменились неистовым всплеском страсти. Лихорадочно сплетаясь телами, они упали на траву. И тут Шелл, оторвавшись от девушки, нетвердой рукой отвел с ее лица разметавшиеся волосы и, пристально глядя ей в глаза, словно стремясь придать убедительности своим словам, хрипло и настойчиво прошептал:

— Пат, ты решишь, что я спятил, но, по-моему, я начинаю в тебя влюбляться...

Его слова сразу вырвали девушку из страны грез. Влюбляться? Да он знать не знает, что такое любовь! Мужчины вроде него пользуются этим словечком исключительно ради того, чтобы затаскивать наивных дурочек в постель. Да и какое право он имеет признаваться ей в любви, раз несвободен!

И как только она могла поддаться слабости, как могла так страстно отвечать на его похотливые ласки! Пусть он умеет возбудить женщину, как никто другой, но ведь она-то знала, чего стоят все его обещания и нежности!

В первую минуту она даже была не в силах оттолкнуть его, а когда, наконец, обрела способность соображать, то поняла: вот долгожданная возможность!.. И девушка едва слышно прошептала:

— Интересно, что бы сказала твоя жена, услышав, что ты говоришь такое другой женщине?

Словно в тумане, Патриция вспомнила, что вообще-то хотела отказаться от своих планов уязвить его. Однако все получилось само собой.

Похоже, Пат добилась своего. Упоминание о жене произвело на него именно тот эффект, на который она рассчитывала.

Шелл неожиданно замер, каждый мускул его тела казался немыслимо напряженным. Кровь отхлынула от его лица, глаза потемнели, в них появилось какое-то странное выражение. Потом он решительно взял себя в руки и, резко отстранившись от Патриции, повернулся к ней спиной и провел обеими руками по взлохмаченным темным волосам. Затем поднялся на ноги. На его лице застыло ледяное презрительное выражение.

Он не верил своим ушам. И это первая женщина Бог знает за сколько лет, с которой он почувствовал себя как подросток, неспособный справиться с собственными гормонами, первая женщина, вызвавшая в нем незнакомую дотоле волну нежности, чисто мужского желания защищать ее, холить и лелеять, любить и уважать, всегда быть с ней рядом, а не просто затащить ее в постель! Одна произнесенная ею фраза доказала, каким полным идиотом он оказался.

Судя по всему, партнерша по агентству забыла сообщить Патриции о том, что миссис Грэммер, приехавшая с Шеллом из Канады и сейчас гостившая у друзей в Бостоне, была вовсе не его женой, а матерью. И ведь Патриция, принимая все его авансы и даже заигрывая с ним, все это время думала, что он женат!

У Шелла потемнело в глазах от ярости. Он был зол на нее, да и на себя тоже. На нее — за то, что оказалась легкомысленной вертихвосткой, на себя — что возвел на пьедестал богини колосса на глиняных ногах.

— Бедняжка Жюли умерла, когда Мэри не было и месяца.

Слова падали сурово, тяжело, и когда Шелл обернулся к Патриции, его лицо было лишено всякого выражения. Единственное, что в нем угадывалось, — это отвращение.

Неслышно ступая, Шелл подошел к тому месту, где в тени спала его дочь. Бережно подняв малышку на руки, Шелл нежно прижал ее к себе, а потом, едва шевеля губами, строго приказал Патриции:

— Потрудитесь собрать вещи. Мы уезжаем. Я буду ждать вас в машине.

Пат молча проводила его взглядом. Ей было дурно, сердце подпрыгивало в груди, как бешеное. Послеполуденная жара неожиданно навалилась на нее свинцовой тяжестью. И одновременно девушку бил озноб.

Так, значит, его жена умерла. Это известие совершенно ошеломило девушку. Все это время, пока у него служила, она старалась втиснуть Шелла в рамки образа, который сама для него придумала: легкомысленного красавца, чья неверность заставила его жену вернуться к прерванной карьере певицы, человека, способного в отсутствии жены крутить роман с собственной секретаршей, не говоря уже о няньке дочери.

Однако Жюли Грэммер была мертва уже больше года...

Пат понимала, что относилась к Шеллу чудовищно несправедливо, и от этого ей было тяжело. Но, с другой стороны, никто, и уж тем более Шелл, не объяснил ей ситуацию. И кого тогда имела в виду знойная красотка Линда, говоря о миссис Грэммер, черт побери?

Девушка мрачно собрала остатки пикника, свернула одеяло и отправилась к машине. Судя по всему, при упоминании о покойной жене Шелл отказался от мысли еще раз пройтись по дому, как собирался. А ведь сначала он был просто одержим этой мыслью. Теперь же ему не терпится поскорее уехать. И от этого девушке стало вдвойне тяжело.

Неужели он так сильно любил Жюли? Неужели одно упоминание о ней так больно отзывается в его сердце? Ведь прошло уже столько времени!

Ничего не выражающий взгляд, которым наградил ее Шелл, принимая вещи и укладывая их в багажник, убедил девушку в том, что она правильно расценила его поведение, и Пат порывисто прошептала:

— Шелл, мне очень жаль!

Несмотря на горе, которое он причинил Дане, девушка уже не держала на него зла и извинилась вполне искренне. Ей было жаль, что она так неверно о нем судила, жаль, что нанесла ему душевную рану, заставив вспомнить о трагической потере. Глубина собственной жалости испугала и озадачила Патрицию.

Однако Шелл лишь коротко бросил:

— Как только приберемся в коттедже, мы сразу возвращаемся в Бостон.

Он уже пристегнул по-прежнему крепко спавшую Мэри к сидению и держал дверь со стороны пассажирского сидения открытой, с едва скрываемым нетерпением, дожидаясь, когда Патриция сядет в машину.

Бросив озадаченный взгляд на его каменное лицо, на котором невозможно было ничего прочесть, Пат слегка пожала плечами, забралась в «гранд-чероки» и смотрела прямо перед собой сквозь лобовое стекло, пока Шелл усаживался на водительское сидение и заводил автомобиль.

Разворачивая машину и выводя ее на дорогу, Шелл даже не оглянулся на свой будущий дом, и Пат решила все же еще раз попробовать урезонить его.