По битому стеклу - Агата Озолс

— Представляю, — посочувствовала я бедной Мири, прикидывая уме: отчего же она может уставать?

Вряд ли она лично намывает полы и вытирает пыль в двухэтажном особняке. Может быть, готовит? Тоже вряд ли. Скорее всего, этим занимаются специально обученные люди. Мири раздает ценные указания, варит кофе и разогревает приготовленную кухаркой еду. Действительно, от такого объёма домашних дел можно устать. А интересно, все же, чем она занимается?

Мири принесла поднос двумя маленькими чашечками кофе и блюдцем с печеньем.

— Прошу, — пригласила она.

Я взяла тонкое печенье, откусила кусочек. Оно просто таяло во рту.

— Очень вкусно, — искренне похвалила я. — Сама пекла?

Мири уставилась на меня, как баран на новые ворота.

— Это кухарка. Но я могу сказать, чтобы она записала рецепт.

— Спасибо, обязательно испеку. Люблю вкусную выпечку.

— Ты? — удивилась Мири.

— Кухарки у меня нет, — я развела руками. — Не успела никого нанять.

— Да, — вздохнула Мири, — хорошая прислуга это большая редкость.

Я тоже вздохнула, демонстрируя солидарность.

— А ты одна сюда переехала? Или с мужем? — не стараясь выглядеть деликатной, спросила Мири.

— Я развелась, — выдала я заранее заготовленную легенду.

И под ее любопытным взглядом рассказала придуманную историю. Был муж, прожили вместе шесть лет за границей, потом развелись, и я вернулась на родину.

— А чем занимается твой муж? — поинтересовалась Мири.

— Недвижимостью, — ответила обтекаемо.

Пусть сама голову ломает, чтобы это значило.

А беседа текла сама собой. От Мири я узнала много интересного про соседей. Складывалось впечатление, что вокруг собрались одни невоспитанные хамы, сексуальные маньяки и горькие пьяницы. А мне казалось, что здесь приличное место…

Но я не спорила с Мири. Внимательно слушала, задавала вопросы и, когда надо, поддакивала. Два часа пролетели незаметно, пора было и честь знать.

— Пойду я. Спасибо, кофе и вправду замечательный.

— Ой, — спохватилась Мири, — я же не позвонила на сервис!

— Давай я еще раз попробую завести машину, — предложила я. — Если не получится, тогда ты позвонишь.

— Пойдем, попробуем, — согласилась Мири.

Мы вышли из дома, и я села за руль. Переключила рычаг, повернула ключ зажигания, и машина завелась, как по заказу.

— Вот видишь, — сказала я Мири, вылезая из машины, — получилось.

— Отлично. Но все равно нужно съездить на сервис, пусть посмотрят. Хочешь, дам тебе телефон проверенного мастера?

— Спасибо, — в который раз поблагодарила я.

— Давай скину в мессенджер, — предложила Мири. — Диктуй свой номер.

Я послушно продиктовала, она тут же скинула мне номер своего автосервиса.

— Хорошо посидели, — сказала Мири. — Давай как-нибудь повторим.

— Давай. Только теперь моя очередь приглашать тебя к себе.

Мы расстались, довольные друг другом, с твердым намерением продолжить знакомство.

Только вот чувство, что я совершаю непоправимую ошибку, никуда не делось. Напротив, оно росло и ширилось во мне, распирало изнутри и категорически требовало собрать вещи и бежать.

Паника? Но откуда? Не в моем характере поддаваться эмоциям. Я рассудительна, достаточно спокойна и всегда взвешиваю все «за» и «против», прежде чем принять важное решение.

Пытаясь проанализировать собственные чувства, я поднялась в свою спальню, подошла к окну и уставилась на двор Плетневых.

Там никого не было, но я рассматривала широкую дорожку, тянущуюся от от ограды до крыльца, вымощенную плиткой, ровный газон и красивые клумбы. Завидовать было нечему, в моем дворе все примерно тоже самое — и плитка, и газон, и цветники. Странно, что участок был пустым. И непонятно, отчего весь персонал выселили из дома.

Да, именно выселили, перед приездом Плетнева. В разговоре Мири мельком упомянула, что раньше кухарка, садовник и горничная жили здесь, в домике для персонала, но муж категорически потребовал убрать из дома чужих. Мири наверняка была против, но ослушаться Плетнева не решилась, поэтому из дома исчезли помощники по хозяйству. Они приезжали, делали свое дело и покидали дом. По мне, так даже лучше. Я бы тоже, наверное, чувствовала себя неудобно, если бы в моем доме постоянно крутились чужие люди. Но, опять же, как я почерпнула из беседы с Мири, еще несколько лет назад все было по-другому, и ее муж прекрасно при этом себя чувствовал.

Вообще, когда она назвала фамилию мужа, кстати, не без гордости, то стрельнула в меня глазами, проверяя — знаю ли я, кто такой Виктор Плетнев. Я сделала равнодушное лицо и вежливо улыбнулась, стараясь продемонстрировать полное невежество. Мири мне поверила, пусть и была немного уязвлена — по ее мнению, фамилия Плетнева должна была быть известна широкой публике.

И все же, что происходит у них в доме? Чего опасается Плетнев

___________

* роман Агаты Кристи «Почему не Эванс?»

С Плетневым мы столкнулись немного неожиданно.

Уже шла вторая неделя нашего знакомства с Мири, мы вовсю приятельствовали — каждый день ходили друг к другу на кофе, иногда плавали в бассейне на моем участке, пару раз выбрались в город, пройтись по магазинам.

И мне было бы ужасно стыдно за то, что я обманываю неплохую, в общем-то, женщину, если бы не те взгляды, которыми одаривала меня Мири, когда думала, что я ее не вижу.

Мне даже сложно описать словами, с каким чувством она на меня смотрела. Тут было и любопытство, и настороженность, и легкое презрение, даже брезгливость, будто Мири вступила дорогой, дизайнерской туфлей в собачью какашку и теперь раздумывала, что делать: то ли выбросить эксклюзивную обувь, то ли попытаться отчистить. И вроде обувь жалко, но так противно и тошнотворно ковыряться в собачьем дерьме, что просто сил нет.

Вот чего я никак не могла понять: если она испытывает ко мне такие чувства, то зачем продолжает со мной общаться? Ну, неприятен тебе человек, бывает. Так зачем ему звонить, звать в гости, улыбаться? Только что ради какой-то серьезной выгоды. Но какую выгоду могла извлечь из нашего знакомства Мири, я никак не могла взять в толк.

Мири не была глупой, это было видно с первого взгляда. Она не была зарвавшейся плебейкой, это я тоже понимала. В ней, удивительным образом, сочетался острый ум и какая-то почти показная, киношная что-ли, манерность. Но эта манерность была частью Мири, что уж совсем ни в какие ворота не лезло.

А самое главное, что за эти дни я так и не поняла, какие отношения связывают ее с Плетневым.