Горизонты любви - Барбара Картленд

Да и могла ли она соперничать с такими искушенными дамами, прославленными повсюду на Британских островах?

— Если во время обеда меня посадят рядом с лордом Флитом, — сказала она Ханне, — надеюсь, этот милый мистер Тревелин окажется с другой стороны. Похоже, он всегда с интересом меня слушает.

— Нет никакого смысла тратить на него время! — мрачно предупредила Ханна. — Он давно в сетях, как вы и сами должны были сообразить.

— О чем это ты? — удивилась Айна.

— Он фаворит самой маркизы. Повсюду сопровождает ее, всегда готов к услугам, является по первому ее зову. Это мне внизу сказали. Говорят, из всех ее поклонников он самый лучший.

Айна замерла, не дыша.

Она прекрасно поняла: Ханна рассказала ей об этом, чтобы ее воспитанница не стала впустую мечтать о мистере Тревелине.

Но ей-то, разумеется, и в голову не приходило ничего подобного. Он казался ей слишком старым.

Конечно, он не годился ей в отцы, как князь. Он был к ней добр и внимателен в тот вечер, когда они только что приехали, и незнакомая обстановка пугала и настораживала ее.

Но Айна никак не могла даже вообразить себе, что он, как сообщила ей Ханна, поклонник совсем старой маркизы.

Слова Ханны словно открыли ей глаза. Она поняла, что все на этом приеме образовывали любовные пары. Все, за исключением нее.

Маркиза и мистер Тревелин; князь и темноглазая дама.

Были еще несколько таких, явно не супружеских пар, которые проводили все время друг с другом. А маркиз?

Похоже, ни с кем. Неужели это так? Сердце в груди девушки так и подпрыгнуло. Выходит, парой для него могла бы быть она, Айна.

— Мне он нравится! Он мне очень нравится! — говорила она себе, чувствуя непреодолимое желание спуститься вниз и повстречать его.

— Я хочу поговорить с ним, и, возможно, он уже написал мне еще одно стихотворение.

Айна запомнила и записала те строки, что маркиз читал ей. И, когда несколькими минутами позднее она спускалась по лестнице, даже не вспомнив, что надо подождать тетю Люси, эти поэтические строчки звучали в ее сердце. Она словно опять слышала глубокий голос маркиза:

—»…эльф, танцующий в ночи, чтобы сердце вознести в небес лазурных даль… бесам из Ада всякий раз, когда я вспомню…«

— Я бы с радостью сделала это для него, — прошептала Айна, — но неужели я и правда смогла бы сделать нечто столь чудесное?

Кто знал ответ на этот вопрос?!

По выражению лица Люси маркиз понял, что ей нужно сообщить ему что-то важное.

— Я должна поговорить с вами наедине, — шепнула она ему после ланча.

Он удивился, видя ее такой счастливой. Во время ланча ей не досталось место подле него, поскольку приехала супруга лорда-лейтенанта, которую следовало усадить по правую руку от него, а графиня, согласно своему положению в обществе, оказалась слева.

Эти два часа были довольно утомительны для маркиза.

Супруга лорда-лейтенанта, женщина властная, весьма резко высказывалась по любому поводу, не имея ни малейшего желания выслушивать возражения.

Поэтому он раздумывал над тем, что сказала ему Айна накануне. Ее слова не давали ему покоя, потому что маркиз обнаружил, как сильно они влияют на его отношение ко всему, что происходило вокруг. Невольно он начал все оценивать критически.

В прошлом он с гордостью смотрел на это отлаженное годами театрализованное представление, которое не сходило с подмостков сотни вечеров и поэтому было отточено почти до совершенства.

— Чего мне еще можно желать? — спрашивал себя маркиз, глядя на слуг, которые неслышно скользили вокруг стола, предлагая гостям превосходно приготовленные блюда на украшенных его гербом серебряных подносах и наполняя вином хрустальные бокалы.

Но, задавая этот вопрос, он знал, что Айна говорила, о чем-то более тонком и неуловимом, и, хотя он не хотел этого признавать, — гораздо более увлекательном.

Она обращалась к его разуму, и он знал, что пресыщенность и все более овладевавший им цинизм имели причиной его душевную лень. Он перестал заставлять свой мозг работать, стремиться к новому знанию.

— Я доволен тем, какой я есть! — сердито пробовал убедить себя маркиз.

Он знал, что это не правда, но он не хотел больше слышать об Айне и сосредоточил свое внимание на Люси.

Он убеждал себя, что она самая красивая женщина из всех, кого он знал. Разве не лестно сознавать, что только ему удалось зажечь огонь в ее глазах, и ни один мужчина до него не смог это сделать? А чувствовать, как его прикосновение возбуждает ее?!

Маркиз обвел взглядом столовую и убедился, что жена лорда-лейтенанта излагает Гарри Тревелину суть какого-то закона, а остальные, оживившись после отличного ланча, беседуют друг другом. Обратившись к Люси, он предложил:

— Давайте пройдемся по саду. Там будет удобнее поговорить.

Она улыбнулась ему, и маркиз повернулся к одному из гостей, его соседу-охотнику, эсквайру:

— Полагаю, вы хотели бы посмотреть моих лошадей, Гарфилд. Я приобрел несколько новых с тех пор, как вы были здесь последний раз.

— Я уже слышал об этом от моих конюхов, они сгорают от зависти.

— Тогда пойдемте в конюшню. Вы знаете Дорогу, а я присоединюсь к вам через несколько минут.

Его приятель, как и ожидал маркиз, предложил своей даме составить им компанию, у маркиза и Люси появился удобный повод последовать за ними.

Те двое направились в конюшни, а Люси и маркиз пошли вдоль живой изгороди из тисов к огороду. Как только они скрылись из поля зрения остальных гостей, Люси спросила:

— Джордж уже сказал вам?

— Что именно?

— Он должен быть у лорда Марлоу сегодня вечером.

— Я не видел Джорджа после возвращения с прогулки верхом.

— Он уедет после чая. Джордж хотел, чтобы я поехала с ним, но я отказалась.

— Рад слышать это.

— Вы правда рады этому?

— Разве есть необходимость облекать в слова то, что и так весьма очевидно?

Люси снова улыбнулась ему. Она была так хороша, что маркиз подумал про себя, что слова действительно излишни.

— Вы прекрасны как никогда! — произнес он, и Люси показалось, что это прозвучало с откровенным восхищением.

Некоторое время они стояли, глядя друг на друга. Потом маркиз сказал:

— Я расскажу вам, как вы прекрасны, сегодня ночью, но теперь нам следует присоединиться к остальным.

Люси не возражала.

Она узнала все, что хотела узнать, и, хотя лошади надоели ей безумно, она согласилась бы смотреть на них все время, лишь бы маркиз был рядом, лишь бы чувствовать, что он помнит о ней, как и она о нем.