От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы - Абрам Рейтблат

Однако исследователь литературных вкусов сталкивается с целым рядом проблем, что связано с трудоемкостью сбора и обобщения информации по данному вопросу, а также сложностью интерпретации полученного материала. Нет общепринятых терминов для обозначения положительного отношения читателей к книге, все используемые понятия – «успех», «слава», «популярность» – очень неопределенны по смыслу. Например, термин «популярность» используют для обозначения явлений близкого, но все же не во всем тождественного характера: в одних случаях так именуют массовое чтение каких-либо книг, в других– широкую известность факта их существования, в третьих – массовую удовлетворенность этими книгами.

Ниже мы именуем популярными те произведения (и их авторов), которые наиболее значимы для читателей и оцениваются положительно, то есть используем это слово в наиболее общем его смысле.

В отечественном литературоведении и книговедении, если не считать старой, но не утратившей своей ценности книги И.Н. Розанова187, изучение популярности развивается только в русле монографических разработок по определенным авторам или книгам. Нам представляется, что следующей стадией должно стать создание целостных шкал популярности писателей по определенным слоям литературы в рамках конкретных периодов. Как уже говорилось выше, говорить о всей литературе в целом (и, соответственно, о популярности вообще) малоплодотворно. Различные литературные уровни (и писателей, и читателей), как правило, «не видят» литераторов других уровней или не считают их входящими в «литературу». Соответственно, если взять условно выделенные нами три основных уровня (толстых журналов, тонких журналов, «народной» литературы), то на каждом из них будут работать, как правило, свои литераторы, не печатающиеся в изданиях другого типа. В свою очередь, у читателей каждого уровня будет свой круг популярных авторов.

В реальности литературных уровней (то есть читательских слоев) было гораздо больше, чем названо нами. Поэтому изучение популярности целесообразно вести в рамках вполне конкретного литературного слоя.

Сложной проблемой является выбор показателей популярности. Польская исследовательница А. Жбиковска-Мигонь, посвятившая специальную работу этому вопросу, насчитывает более сорока показателей разного рода188. Одни из них носят внутрилитературный характер, в том числе отражения в творчестве других писателей (влияния, «продолжения», пародии, цитаты, эпиграфы), оценки критики, внимание литературоведения (наличие исследовательских работ, библиографических указателей, величина статей в энциклопедиях). Другие связаны с явлениями социокультурного ряда: премии, членство в академиях, наличие музеев, юбилеи, участие в радио– и телепередачах, экранизации, инсценировки, включение в школьные программы, государственные награды и т.д. Третьи, наконец, определяются сферой книгоиздания и книгораспространения: число и тираж изданий, включение в серии и рекомендательную библиографию, наличие в общественных и личных библиотеках, свидетельства читателей. Однако, несмотря на кажущееся обилие показателей, в обобщающей работе ретроспективного характера на отечественном материале оказывается возможным использовать лишь небольшое число их. Влияние «отражения» в творчестве других писателей можно фиксировать лишь применительно к нескольким наиболее популярным авторам, но не по более или менее широкому их кругу; литературоведение в России второй половины XIX в. не занималось изучением современной литературы; основной формой распространения литературных текстов являлся журнал (а не книга), что почти лишает возможности судить о популярности на основе тиражей и переизданий. Таким образом, в качестве основных показателей остаются следующие: критические оценки, премии, юбилеи, инсценировки (в конце века), включение в школьные программы, в рекомендательную библиографию, наличие в библиотеках, читательские свидетельства. Часть этих показателей фиксирует популярность «старых» писателей (классиков), а если изучать популярность более молодых писателей того времени, то круг показателей еще более сузится.

Прежде чем переходить к изложению данных о популярности тех или иных авторов и произведений, необходимо хотя бы кратко охарактеризовать само явление литературной популярности в России.

В начале XIX в., в условиях малочисленности читательской публики, слабой развитости журналистики и литературной критики, а также убыстренности процессов литературного развития, писательская репутация формировалась в салонах, кружках и литературных обществах. По сути дела, и популярность была кружковой, поскольку в рамках другого кружка или салона произведения данного автора могли оцениваться очень низко. Таких явлений, как всероссийская известность, в то время у писателей-современников практически не было. В низовой читательской среде популярность (конечно, совсем других произведений) приобреталась на основе межчитательского общения, а также книготорговой рекламы (зазывательные объявления в газетах и торговых каталогах). С середины 1820-х гг. начинаются попытки ранжировать писателей (вначале в статьях А.А. Бестужева, печатавшихся в каждом выпуске альманаха «Полярная звезда», а потом, с гораздо большим эффектом, в «Литературных мечтаниях» и годовых журнальных обозрениях В.Г. Белинского). По сути дела, журнал стал в России средством обеспечения широкой популярности литераторов у читателей. Как говорилось выше, в главе о журналах, именно он давал писателю «положение» в литературе, формировал его литературную репутацию. Дальнейшая кривая популярности конкретного автора зависела от интенсивности критической поддержки и исхода журнальных схваток. Показательно, что широкая популярность представителей позднего романтизма (В.Г. Бенедиктов, Н.В. Кукольник, П.П. Каменский), несмотря на поддержку «Северной пчелы» и «Библиотеки для чтения», была в краткий срок подорвана в результате публикаций В.Г. Белинского.

Важную роль для популяризации творчества писателей-современников и недавних их предшественников сыграла деятельность педагогов-словесников, активно вводивших (вначале в свою педагогическую практику, а позднее и в школьные программы) актуальный литературный материал. В результате уже к середине 1850-х гг. складывается довольно четкая система литературных авторитетов. Основу ее составляли покойные и уже канонизированные к тому времени А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, А.С. Грибоедов и Н.В. Гоголь. Из писателей-современников широкой известностью пользовались И.С. Тургенев, А.Ф. Писемский, А.В. Дружинин, И.А. Гончаров, Д.В. Григорович, А.Н. Островский, Н.Д. Хвощинская. В 1860 г. в московских библиотеках из изданий современных отечественных писателей больше всего читались книги И.С. Тургенева, И.А. Гончарова, А.Ф. Писемского («Тысяча душ»), А.Н. Островского, В. Крестовского (Н.Д. Хвощинской), Е. Тур, А.А. Потехина («Крушинский»), М.В. Авдеева, А.Я. Панаевой («Мелочи жизни»), стихотворения Н.А. Некрасова, написанные совместно А.Я. Панаевой и Н.А. Некрасовым романы «Мертвое озеро», «Три страны света», книги А.Ф. Вельтмана («Саломея», «Чудодей»), Марко Вовчок (М.А. Маркович), М.И. Воскресенского, С.Т. Аксакова, М.Е. Салтыкова-Щедрина, И.И. Панаева, Г.В. Кугушева, И.В. Селиванова, Я.П. Полонского189.