Не благословляйте мужа Тьмой - Александра Лисина

Спать, как ни странно, не хотелось — подаренная Князем сила все еще бурлила внутри и вовсе не собиралась успокаиваться. Зато неожиданно проснулся зверский голод, поэтому, отложив возвращение в комнату на неопределенное время, я решительно направилась на кухню и набросилась на недоеденную с вечера змею, которую мы наготовили с запасом.

Подгорелое сверху, недожаренное внутри и откровенно пованивающее мясо показалось мне настоящим деликатесом. Однако, когда в животе ощутимо потяжелело, от змеи осталось всего несколько кусков, а голод до конца так и не прошел, я забеспокоилась. И не сразу сообразила, что мерзкое сосущее чувство под ложечкой было не только моим.

— Парни, вы есть будете? — сконфузилась я и поискала глазами подозрительно притихших оборотней. — Тут еще осталось.

Акинарцы нашлись в дальнем углу, свернувшиеся в два мохнатых клубка, уткнувшиеся мордами друг в друга и зачем-то прикрывшие носы пушистыми хвостами.

«Нет».

— Тогда чего вы туда забились, как неродные?

На меня из темноты взглянули две пары дико горящих глаз, в которых плескался нечеловеческий голод.

Я забеспокоилась еще больше.

— Па-арни…

«Извини, — вздохнул Рас, и одна пара глаз тут же погасла. — Нам просто очень хочется тебя укусить».

— За что? — растерялась я, от неожиданности чуть не выронив недоеденное мясо.

«Ты пышешь силой так, что у нас слюни скоро до пола повиснут».

«Мы голодные, — неохотно признался Сар, быстро спрятав морду за плечо брата. — Но не физически. Переходы отнимают много сил».

— И вы молчали? Я чем-то могу помочь? — спохватилась я, торопливо вытирая руки салфеткой. — Может, вам кровь нужна… или благословение? А может, лучше проклятие?

«Просто прикоснись», — моментально оказался рядом Рас и с умильным выражением на морде заглянул в мои глаза.

Я охотно запустила руки в густую шерсть и по какому-то наитию поскребла за лохматыми ушами. Волка от этого аж перекосило и выгнуло так, что я сперва испугалась. Но потом он заскулил, заерзал, заметался у меня под руками, суетливо подставляя то шею, то уши, то плечи, то бока. Прямо извертелся весь, оглашая столовую благодарным повизгиванием. Наконец уложил тяжелую морду мне на колени, растекся по полу пушистым ковриком и, вывалив наружу ярко-красный язык, тихонько заурчал.

«Еще, и вот тут… да, так, восхитительно… Ну чеши же, мр-р-р, чеши, Хель… пожалуйста, почеши еще, а то я умру…»

Я, не сдержавшись, прыснула, уткнувшись в бок шумно сопящего Сара. Затем выпростала одну руку и тоже почесала его за ухом, так что скоро у меня под ногами лежало уже два довольно сопящих коврика, которые блаженно щурились, изредка взрыкивали и с бешеной скоростью подметали хвостами пол.

Сил для них мне было не жалко — Князюшка одарил меня более чем щедро, так что акинарцам хватило с избытком. Правда, насытившись, они стали буйными, а еще через пару минут у громадных волков началось самое настоящее неистовство.

Глядя, как эти монстры с топотом гоняются друг за другом, повизгивая, как обычные щенки, я сперва оторопела, а потом звонко расхохоталась. Но, видимо, они все-таки перебрали от жадности, и теперь избыток сил требовал выхода.

Я смеялась до изнеможения, наблюдая, как эти двое по-дружески мутузят друг друга. Как с дикими глазами скачут вокруг стола, вытворяют какие-то невероятные кульбиты и, свесив языки, наперегонки носятся от стены к стене. Мальчишки… Создатель, какие же они все-таки мальчишки! Дикие, непосредственные, но по-своему славные и совершенно очаровательные.

Обожаю их, честное слово! Смотрю и прямо таю от умиления.

— Что здесь происходит? — грубо нарушил утреннюю идиллию бесшумно возникший в дверях Мессир. Безупречно одетый, собранный и, как всегда, чем-то недовольный.

Утерев выступившие от смеха слезы, я неопределенно отмахнулась. Мессир вопросительно приподнял одну бровь, но объяснить что-либо я была просто не в состоянии — вид у смущенно отряхивающихся оборотней был настолько забавным, что меня снова пробило на хи-хи.

— Чего вы шумите? — раздался еще один голос, и в столовую, почесываясь, вошел заспанный Василек. — В такую рань… ох, ненормальные… Уль, зачем ты опять панику навела?

— Хеля! — ловко вывернулась из-за его спины путающаяся в ночнушке баньши. Красавица-а-а… просто слов нет: сама босая, волосы дыбом, глазищи огромные, испуганные. К тому же она вчера опять, похоже, тушь забыла смыть. Странно, что Васька не покусал такое чудище с перепугу.

При виде мирно сидящей меня Улька недоверчиво прищурилась. После чего с нескрываемым подозрением оглядела неловко мнущихся акинарцев. Наконец решительно протопала к столу и обвинительно ткнула в меня пальцем.

— Ты где была?

— Да! Где? — гневно воскликнул влетевший в столовую Шмуль и, зависнув над моей головой, зеркально отобразил Улькин жест. Следом за ним внутрь ввалились полуголый и отчаянно зевающий вампир, яростно трущий глаза ангел и обутый в белые тапочки оракул, который при виде меня повернулся к баньши и недовольно буркнул:

— Я же говорил, она в порядке. Что ты нас с постелей подняла?

— Я то-оже говорил, — с нескрываемой обидой протянул взъерошенный со сна Мартин. — А она не пове-е-ерила! Всех растолкала! Бука!

Я неодобрительно уставилась на подругу.

— Уль, зачем? Я же записку оставила, чтобы ты не волновалась.

— А я все равно испугалась и пошла тебя искать, — шмыгнула носом Улька и покосилась на хмурого Мессира. — К тому же некоторые сами успели проснуться. Я тут ни при чем.

Я тяжело вздохнула.

— Странно, что ты не отправилась на поиски в комнаты старшекурсников… или еще к кому-нибудь. Мне всего лишь не спалось, Уль. И я проголодалась.

— И только? — недоверчиво прищурилась подруга.

Я молча продемонстрировала ей миску с недоеденным мясом и, укоризненно покачав головой, демонстративно вернулась к трапезе. Акинарцы тоже вдруг заинтересованно принюхались. А когда я удивленно обернулась, с готовностью распахнули пасти и заглотили брошенную им змею прямо так, на лету, после чего довольно облизнулись и снова выжидательно на меня уставились.

Артисты.

— Расходитесь, — наконец приказал Мессир, убедившись, что ничего криминального не происходит.

Народ заворчал, но послушно развернулся к выходу. Рисьяр, придержав за плечи сонного и больше похожего на сомнамбулу Марти, вывел его из столовой за руку. Васька с Зыряном ушли сами, одарив меня напоследок неодобрительными взглядами. Шмуль, на всякий случай сцапав со стола самый большой кусок мяса, с жужжанием умчался следом. И только Улька, неуверенно потоптавшись, все же рискнула спросить:

— А ты больше спать не собираешься, Хель?

Я покачала головой — сегодня мне сон точно не потребуется. А когда в столовой остался только Мессир, вопросительно обернулась и, перехватив его пристальный, откровенно изучающий взгляд, с невинным видом кивнула, указывая на полупустую миску.