Muse. Electrify my life. Биография хедлайнеров британского рока  - Марк Бомон

Травка и алкоголь лились рекой, и гастроли были омрачены мелкими несчастными случаями. В Бирмингеме Мэтт почему-то решил, что репортер из Melody Maker специально подставил Анет, певицу из Cay, так сильно напоив ее перед концертом, что она упала со сцены, и поклялся, что журналисты в дальнейшем никогда не будут ездить с Muse. Незадачливый репортер упустил невероятную возможность: по пути на концерт в Лестер на следующий день гастрольный автобус Muse сломался, и группа отыграла импровизированный акустический сет во дворе автосервиса «Лестер-Форест-Ист» для аудитории, состоявшей в основном из мидлендских дальнобойщиков. Впрочем, на практически обязательном концерте в эксетерском «Каверне» группа была воплощением профессионализма, после выступления дав интервью для американской прессы[51], затем Крис снова ретировался домой, к будущей семье. На следующий день в «Ломаксе» (Ливерпуль) они выглядели измученными и неукротимыми; Мэтт так сильно колотил по гитаре, что порвал все струны.

Дух беспорядков витал в воздухе. И через пять дней, в пяти тысячах миль от Ливерпуля, он нанес удар.

Какими были условия договора Muse и Taste Media?

Muse подписали с Taste Media контракт на шесть альбомов в 1998 году, незадолго до выступления на In The City в Манчестере. Мы договорились, что Деннис и я станем менеджерами группы, но будем работать бесплатно, потому что мы уже получили права на запись и издание. Muse и Taste вместе контролировали все аспекты творческой и деловой работы группы, от записи песен до создания видеоклипов и оформления и организации многочисленных гастролей. Я организовал систему, согласно которой, когда Muse решали записать альбом или снять клип, каждый территориальный лицензиат был обязан по контракту внести свой процент с территориального рынка, который был с финансовой точки зрения просчитан заранее, чтобы помочь группе полностью реализовать амбиции с каждым проектом. Кроме того, каждая территория предоставляла гарантированный гастрольный бюджет, что позволяло группе устраивать обширные турне на любой территории, как только появлялась хорошая возможность. Эта модель означала, что никакой конкретный лейбл не оплачивал все 100 процентов каких-либо издержек – они лишь по необходимости делали вклады. Это было особенно важно, потому что мы с самого начала понимали, что именно гастроли и концерты помогут Muse найти фанатов, которые в них верят, потому что первые записи группы были слишком сложными и альтернативными для мейнстримового радио. И, поскольку и тогда, и сейчас в континентальной Европе остается очень мало альтернативных радиостанций, на которых могут ставить музыку Muse, эти инвестиции шли на гастроли, записи, креативные видеоклипы и оформление.

Я вышел на связь с лейблами на каждой территории, с которыми у меня уже были рабочие отношения и которые, как я знал, достаточно мне доверяют как партнеру, чтобы содействовать продвижению группы. Каждый территориальный договор был самодостаточным и не пересекался с другими, а это значило, что если Muse добьются успеха в одном регионе, они тут же пожнут финансовые плоды своего труда, и это не будет зависеть от того, как идут дела в любом другом регионе. По стандартному контракту на общемировую дистрибуцию, который подписывают с мейджор-лейблом, группа получает глобальный аванс, который возмещается только после того, как лейбл компенсирует все свои расходы, а это должно случиться до того, как группа получит какие-либо авторские отчисления. Большинство групп, даже тех, которые записали в Великобритании платиновые альбомы, так и не смогли компенсировать инвестиций, сделанных в них лейблами, потому что деньги постоянно уходят на продвижение в других регионах мира!

Кроме того, все творческие и маркетинговые решения принимались Taste и Muse, что с самого начала дало группе полную творческую свободу.

Muse получила преимущество над всеми другими группами того времени, потому что имела возможность экспериментировать со своей творческой составляющей и учиться делать все по-своему, без обычного давления и компромиссов, на которые приходится идти, забираясь по высокой лестнице к успеху. Это был очень инновационный и оригинальный метод развития артиста, который дал группе время вырасти и созреть самым естественным образом, так еще никто никогда не работал.

Мы с Деннисом сыграли важнейшую роль в том, чтобы карьера группы состоялась. Мы были лейблом, мы создали все, мы подписали контракт с группой на шесть альбомов, а потом Warner Bros выкупили у нас компанию, оставив мне права на название и логотип Taste. После трех альбомов, поскольку все лицензионные договоры закончились, Warner Bros выкупили контракт Muse у Taste. После этого мы с Деннисом решили пойти своей дорогой, и я выкупил у Денниса его долю в издательской компании Taste Music Ltd, потому что я все еще остаюсь издателем первых трех студийных альбомов группы, так что я очень серьезно участвовал в работе и до сих пор ее не прекращаю.

Я показал Muse всем своим друзьям по всему миру. Все эти лицензионные договоры, которые я заключил, – всему этому я научился, работая в Magnet, всех этих людей я уже знал. Покинув Magnet, я создал SJP, компанию, занимавшуюся менеджментом продюсеров. Я довольно долго работал в A&R, так что мне хотелось снова вернуться к производству музыки, и вот тогда мы с Деннисом и решили объединиться: у него была студия в Корнуолле, в которой нравилось работать многим моим продюсерам, так что выгода была очевидной. Кроме того, Деннису нужен был свой человек со связями в Лондоне. Он на самом деле не очень хорошо разбирался в бизнесе, никогда таким не занимался, а я как раз был бизнесменом с нужными рабочими отношениями, именно поэтому у нас вышла такая хорошая команда. Группа ближе общалась с Деннисом, и когда он привел меня, мы все замечательно сработались.

Чья была задумка выходить на музыкальные рынки разных стран мира на разных лейблах?

Моя. Имея за плечами опыт работы в бизнесе, я четко понимал, что музыку Muse на радио будут брать неохотно, поэтому единственно надежным вариантом раскрутки для нас стали гастроли. Если бы мы заключили договор с одним общемировым лейблом, то вряд ли бы у нас получилось так хорошо продвинуть группу на разных территориях. В общем, я сказал: «Давайте разобьем контракты по территориям и обеспечим максимальную гастрольную поддержку», потому что знал, что на радио нам не пробиться. Все контракты, которые я заключил, были на лицензирование трех альбомов с правами на возврат по прошествии определенного периода, причем строго на определенных территориях.

Контракт с Maverick был интересным, потому что так по-настоящему и не взлетел.

Контракт с Maverick был хорошим, потому что когда я повез Muse на показательное выступление для Columbia Records, там была девушка по имени Нэнси Уокер, сейчас она работает на Universal Music в Лос-Анджелесе, и если бы не она, у нас бы вообще ничего не началось. Именно благодаря ее энтузиазму нас отвезли в Лос-Анджелес. Мы выступили в порту Санта-Моники, концерт назначили на утро, потому что в Columbia хотели, чтобы группу послушал Рик Рубин. Он тогда сводил альбом Тома Петти, это было единственное время, когда он был свободен, так что именно поэтому показательный концерт устроили в 11 утра в порту.