Школа странников - Ольга Пашнина

— Куда мы идем? — спросила я.

— Сюрприз, — ответили мне.

Ночью было немного прохладно, и минут через пять я начала шагать активнее, чтобы хоть немного согреться.

— А почему Джилл решила при нашей первой встрече, что я алион? Они умеют принимать облик людей?

— Это люди умеют фантазировать, — хмыкнул Джер. — Алионы — просто нечисть, они не оборотни. У страха глаза велики, так что тебе о них еще много интересного расскажут. Пришли, подожди.

Мы остановились перед коваными ажурными воротами, которые Джер отпер массивным чуть поржавевшим ключом. С тихим скрипом ворота открылись.

— Это старое кладбище. На нем пару десятков лет уже никого не хоронят, — объяснили мне.

— И поэтому ты решил похоронить здесь меня? — Я невольно содрогнулась.

— Вот веришь, даже не подумал об этом. Но за идею спасибо.

Кладбище действительно было очень старое. Но в прошлом, наверное, выглядело очень величественно: каждую могилу обязательно украшала скульптура, надгробия были выдержаны в едином стиле. Некогда широкая, вымощенная камнем, дорожка, вела нас вперед. Джер равнодушно проходил мимо рядов могил, а я гадала, зачем он меня сюда привел. Мы дошли до самой окраины кладбища, и остановились.

— Вот. — Джер указал свободной рукой на покосившуюся, залитую какой-то темной краской, плиту.

Могила была безымянная, никаких имен, дат, памятников. Лишь одна деталь меня странно поразила, до щемящего ощущения в груди: кто-то заботливо очистил вокруг нее пространство, убрав жухлые листья и мусор.

— Чья она?

— Это напоминание, — немного хрипло произнес Джер. — О том, чем платишь за геройство. Ты хочешь остаться здесь? Оставайся. Конец у тебя будет такой же. Безымянная могила на окраине самого мерзкого места в округе. Ни имени. Ни даты. Только залитое краской надгробие. И никто не придет, чтобы установить тебе оградку или осколком камушка выцарапать твое имя. Вот за что ты борешься.

— Нет, — упрямо покачала я головой. — Вы не правы.

— Я живу здесь дольше тебя, блонди. Ничего хорошего тут нет. На любую твою попытку сделать что-то пафосно-героическое этот мир ответит тебе смертью. Поскольку у тебя нет здесь родных — смерть будет твоей. Здесь каждый одиночка, каждый боится только за себя. Люди по ночам закрывают ставни, чтобы алионы не пробрались в дом, чтобы туман не убил их. Поверь, никто даже не подумает открыть дверь умирающему путнику или испуганному ребенку, забытому в ночи на улице. Здесь ты спасаешь всех, а они платят тебе этим. — Джер сплюнул и ткнул пальцем в могилу.

— Дайна, — догадалась я. — Они не разрешили ее похоронить?

— Это максимум, на который я мог рассчитывать, — невесело усмехнулся мужчина. — Никто не продал мне плиту, я делал ее сам. Мне не дали места на кладбище и разрешили прийти лишь сюда. На следующий день надгробие облили краской.

Я молчала, не зная, что сказать. Наверное, хорошо, что мы с Джером были связаны колдовством, а иначе он просто ушел бы, оставив меня наедине с безымянной могилой, тоскливыми мыслями и невнятным будущим.

— Мой тебе совет: бери вещички и беги отсюда. Домой ты не вернешься, миссии странников довольно паршивы, а строить из себя героиню глупо. Можешь поехать с нами, но работу, уж извини, будешь искать сама. Экскурсия окончена, идем домой.

Я не двинулась с места, когда Джер потащил меня прочь. И откуда только силы взялись.

— Ты не прав. Люди напуганы, но они не плохие. В моем мире всякое бывает, бывает и такое, что под страхом за свою жизнь люди не помогают тем, кто в беде. Но бывает и по-другому. В моем мире есть авиакатастрофы, в которых гибнут сотни людей, взрывы и ограбления. И когда такое происходит, сотни и даже тысячи людей приходят на помощь. А сколько во всем мире наблюдает, искренне желая помочь? Когда случались взрывы или обрушения зданий, люди десятками приезжали на машинах, чтобы увозить напуганных людей! Они выходили искать потерянных детей, пропавших родственников и потерявшихся собак. Целыми домами, районами, бросая работу, домашние дела, в холод и дождь. Когда были стихийные бедствия, люди помогали одеждой, едой, деньгами — всем!

— Что ж, значит, ты жила в удивительно хорошем мире, — процедил Джеральд. — Этот — не такой.

— Или ты несправедлив к своему миру, — упрямо возразила я.

— Или ты слишком глупа, чтобы хоть что-то понять.

В начале «прогулки» мне показалось, будто Джер немного оттаял и готов к диалогу, но, видимо, что-то я сделала не так, потому что мужчина снова превратился в привычного угрюмого Джеральда. Он буквально силой потащил меня в обратном направлении. Я была так шокирована видом могилы Дайны, что не обращала внимание ни на что вокруг. И даже белесые тени не вызывали должного страха.

Я себя чувствовала так, словно стою у подножия горы, а сверху надвигается лавина. И остановить ее совсем не получается, все вокруг бегут прочь, а мне и бежать-то некуда.

— Аля! Джер! — в коридоре, едва мы вошли, оказались Енот с Джилл.

— Где вы были?! — возмутился Енот. — Мы до смерти напугались!

Джер одним движением стянул гогглы и пробурчал:

— Гуляли.

— Я смог расшифровать вашу цепочку, — немного обиженно произнес Енот.

— Ой, словно это не ты ее наколдовал. — Джер закатил глаза, а Джилл вопросительно на меня посмотрела.

Я пожала плечами. Что тут сказать? Его бы к психологу, к нашему, к хорошему. Но вряд ли тут есть психологи, тут адекватных людей-то нет. Разум прослеживается у одного, и это вообще енот.

— Вообще-то не я! Что ж, раз ты так считаешь, живи как есть, сам снимай.

— Что?! Енот, а ты обо мне подумал? Я хочу на свободу!

Видать, Енот и впрямь забыл, что к Джеру и я привязана. Наказать Джера это замечательно, но я-то при чем? Не имею ни малейшего желания дальше разбираться в тараканах Хейла. Пусть сам варится в собственном соку, раз так нравится себя жалеть.

— Садитесь на диван, — махнул лапой Енот. — Это не займет дольше десяти минут.

* * *

После того как все кончилось, Джер ушел наверх, а Джилл погнали спать. Мы с Енотом сели на кухне и разговорились за чашкой кофе. Енот ловко чистил фисташки и грецкие орехи, я раскладывала мороженое. Мы неспешно лакомились не очень здоровой, но очень вкусной едой вплоть до самого рассвета.

— Куда он тебя водил? — разумеется, сразу же спросил Енот.

— На могилу Дайны, — ответила я. — Пытался уговорить уехать и убеждал, что все проиграно.

— Джеральд и прав, и неправ одновременно, — со вздохом кивнул Енот и облизнул ложку. — У нас действительно почти все проиграно. Но лишь потому, что он выпал из борьбы. Если бы Джеральд продолжил дело, продолжил учить ребят магии… Знаешь, школа ориентировалась на странников, творцов, но, может, есть смысл учить всех, кто склонен к магии? Нельзя останавливаться. Я надеялся, получится уговорить Джера учить тебя. Без него мы Романа не уничтожим, какой бы ни была твоя сила. Кстати, странно, что она до сих пор толком не проявилась.