Улыбка солнечной принцессы - Елизавета Соболянская

– Да все они там увидели! И пьют, и поют, и в карты играют и сидят поди в одном исподнем, да еще и девок местных пригласили! – ворчливо сообщила леди Мэткофф.

Багровеющие на глазах личики фрейлин подтвердили эту версию и дамы дружно захохотали:

– Вот так наши кавалеры отдыхают!

– Оказывается все выиграли и все проиграли одновременно!

По давней традиции проигрыши и выигрыши сложили в шкатулку, чтобы при случае подать нищим или передать в храм.

Обсудив веселое времяпрепровождение мужчин, леди заскучали и вскоре разбрелись по своим комнатушкам.

Когда в доме стихли все звуки, Аделин снова достала из тайника янтарную нить, и прижав ее к губам вознесла безмолвное моление за жизнь и здоровье принца Хирото.

* * *

Три дня ожидания тянулись бесконечно. Принцесса полюбила сидеть в саду, слушая ледяной шелест ручья. Ее дамы спали, ели, играли в карты и делали гербарии. В эти дни нельзя было даже ходить в гости к представителям других делегаций, так что в отсутствие новых впечатлений и угроз фрейлины потихоньку начали собачится, спорить из-за чая и конфет, критиковать косые взгляды и призывать мужчин в судьи своих споров. Аделин позволяла им это, призывая к порядку лишь перед сном, зная, что это последствия внезапного безделья, а в критической ситуации ее свита выступит единым фронтом.

Глухой ночью перед наступлением четвертого дня весь дворцовый комплекс королевских садов загудел, точно муравейник. Слуги развешивали украшения, выносили из оранжерей цветы в горшках и цветочные гирлянды. Горничные и камердинеры проветривали нарядные одеяния аристократов, утюжили белье, плоили воротники, расправляли смявшиеся в пути кружева.

Сами гости отмокали в ванных с горячей ароматизированной водой и отдавали свои шевелюры в руки искусных парикмахеров, дабы встретить день коронации в небывало торжественном и нарядном виде.

Еще в сумерках в каждый дворец явился пышно наряженный мажордом или старший слуга и проводил представителей разных государств к храму. В сером предутреннем свете храм казался мрачной черной глыбой, закрывающей небо, а холодный ветер не добавлял собравшимся энтузиазма.

Все выстроились у ворот, и едва первый луч солнца скользнул по вершине храма, возвращая ему глубокий синий цвет, как хор девушек запел высокими звенящими волосами гимн богине, служки зацепили створки дверей огромными железными крючьями и с усилием развели их.

Некоторое время в глубине храма было темно и тихо, голоса певиц звенели, но все присутствующие всматривались и вслушивались туда, в глубокую арку входа. Делегация Иарона располагалась рядом с послами Итмира, а тамошний правитель не стеснялся, описывая своей супруге жестокую смерть, которая ждет короля, отвергнутого богиней.

– Видишь крючья, которыми открыли двери? Если новый король не подтвердит верность своего избрания, его схватят этими крючьями и потащат в пыли до ближайшего провала между скал. Говорят, тело, сброшенное в темноту, летит несколько минут, а человек умирает несколько дней!

Бедная женщина бледнела и ахала, а ее муженек продолжал описывать кровавую расправу, которая могла состояться прямо тут, на глазах нарядно одетых людей. Под конец ожидания Аделин готова была стукнуть болтуна, смакующего подробности, или хотя бы воткнуть ему в почку стилет, припрятанный в корсете.

Неожиданно одна из теней шевельнулась, и в проеме показался Хирото. Аделин с трудом сдержала вскрик, и прижала к губам ладонь в тонкой шелковой перчатке. Принц выглядел усталым, изможденным, под глазами залегли глубокие тени, а одежда была присыпана странной желтоватой пылью. Он сделал шаг, другой, выходя на слабый солнечный свет и тут все увидели, что его черная мантия сверкает крупинками золота!

Общий вздох сменился громкими криками, музыкой и торжественным подъемом праздничных флагов.

Аделин незаметно выдохнула.

Радостный шум нарастал, певцов уже не было слышно, зато вперед выступили музыканты, громко грохоча в барабаны и тамбурины. Вот этот обычай Аделин был знаком: в Уртане считали, что грохот и шум способен отогнать злых духов, желающих навредить веселящимся людям.

Через несколько минут всеобщее ликование немного замедлилось, и тогда вперед вышел прежний король. Он подошел к Хирото. Подождал, пока кронпринц склонит голову и торжественно надел на голову приемного сына многоярусную пагоду, украшенную неисчислимым количеством бриллиантов.

Все присутствующие ахнули еще раз. Ажурный головной убор поднимался над головой принца, точнее нового короля на два локтя, подвески звенели от малейшего движения и сверкали, разбрасывая вокруг миллионы крохотных искр. Стоимость драгоценной короны трудно было даже измерить, ведь она несомненно являла собой шедевр ювелирного искусства.

Почтительно приблизившиеся слуги накинули на плечи Хирото алую королевскую мантию, подали обувь, а затем осыпали лепестками цветов и склонились в нижайших поклонах. Специальный глашатай объявил всем четырем сторонам света о коронации нового короля Хирото Первого, и Его Величество двинулся к центральному дворцу, по расстеленной зеленой дорожке.

Согласно протоколу, вслед за молодым королем двинулись его почтительные родственники: королева-бабушка, бывший король и прочие дядюшки и тетушки усердно семенили вслед. Уртанские аристократы выступали за королевской родней, а уж следом полагалось идти гостям.

Длинная процессия с песнями и плясками направлялась в коронационный зал королевского дворца, который использовался только для первого приема нового монарха. Все шустро перебирали ногами, стараясь не отстать и увидеть особый момент длительной церемонии: восхождение на мост. Но все пошло не по плану.

Это лето в Уртане было довольно засушливым, так что ручьи и каналы на территории королевского сада изрядно обмелели. Один из каналов, замкнутый в кольцо, отделял территорию вокруг храма от прочих садов. Через канал были переброшены красивые мостики. Самый широкий из них изгибался очень крутой дугой и именно на него новый король должен был сначала подняться, считая шаги, а потом спуститься, отмеряя годы своего правления. Каждый шаг по обычаю озвучивался ударом гонга и таким образом простой люд узнавал, сколько лет будет править монарх.

Но когда король Хирото подошел к мосту, за спинами гостей раздался непонятный шум. Следующие мгновения прошли словно во сне: по илистому дну канала, забитому листьями кувшинок и водорослями вдруг прошла волна чистой свежей воды. Ударила в стены, взметнулась, осыпав брызгами присутствующих и перед Хирото закачалась золотистая лодочка с алым парусом.

– Ладья короля Имхорита! – сдавленно разнеслось вокруг.

Хирото храня невозмутимое лицо вошел в лодку, взял в руки длинное золоченое весло и спокойно переправился на другой берег. Гонг издал один единственный долгий звук разнесшийся над водой и уртанцы зашептались:

– Долгое правление, такое долгое, что никто из нас не увидит его конца!

Свита едва дыша перешла по мосту и с новыми силами кинулась вслед королю. Лишь королева-бабушка задержалась на храмовом берегу, выловила в толпе гостей Аделин и пошла рядом, делая вид, что немощно опирается на руку девушки.