Любовь Эшли - Алекс Стрейн

— Не знаю… Просто я чувствую себя гораздо лучше, когда мы говорим о работе, а не танцуем и не переходим на личные темы.

— Я не понимаю твоей обеспокоенности, Эшли, мы просто танцевали.

— Да, сначала мы просто танцевали, но потом вы произнесли эти слова… Я ваша подчиненная и вовсе не должна действовать на вас «странным образом»! — выпалила Эшли.

— Что именно тебя беспокоит?

Ох, как же объяснить ему?!

— Меня не беспокоят наши отношения, пока они начинаются и заканчиваются в офисе. Вы отличный босс, с вами приятно и интересно работать. Но этот ужин выходит за рамки деловых отношений…

— Так-так… — протянул он, и Эшли прорвало.

— Фрэнк рассказал мне, за что вы увольняли молоденьких секретарш.

Она больше не могла смотреть ему в лицо и отвернулась.

— Спасибо старине Фрэнку. — Рука Сэта неожиданно накрыла ее пальцы. Эшли испуганно вздрогнула и взглянула на него. — Ты пытаешься сказать, что влюбляешься в меня?

— Нет, я пытаюсь сказать вам нечто совсем другое! — почти в отчаянии воскликнула она.

— Тогда и волноваться не о чем!

Эшли вдруг поняла, что, видимо, он наслаждается этим разговором, в то время как она безуспешно пытается донести до него свою мысль. К тому же ее лишало самообладания то, что Сэт все еще не отпустил ее руку, и Эшли прикладывала неимоверные усилия к своему освобождению. Совершив это неимоверное по трудоемкости действие, она положила руки на колени и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.

— Мне кажется, что я не должна была соглашаться на этот ужин… Я словно балансирую на острие ножа… — Эшли чувствовала, что ее занесло, но никак не могла подобрать нужных слов.

Сэт откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

— Продолжай, Эшли…

Ну хорошо, она выложит ему все, и будь что будет. Сейчас она скажет ему, что у нее есть свои принципы и определенные жизненные приоритеты, что в своей жизни она больше всего ценит свободу и хочет делать то, что ей нравится, и чтобы при этом никто не давил на нее, хочет независимости… И не желает смешивать работу и личную жизнь. Глупо, глупо! По ее словам и панике он сразу догадается, что все не так просто, и уличит ее в том, что она усердно отрицает — в том, что она действительно неравнодушна к нему. Будь она совершенно равнодушна, разве реагировала бы так бурно? Она бы просто приняла все как должное, не зацикливаясь на этом, или холодно расставила точки над «i». Для него-то ведь ничего не произошло! Подумаешь, пофлиртовал с секретаршей, так ведь он и звал ее расслабиться. И он вовсе не виноват, что она восприняла его внимание как жизненную катастрофу!

— Я слушаю, Эшли.

Она чуть не подпрыгнула от неожиданности, поняв, что совсем забыла про Сэта, а он терпеливо ждет продолжения.

— Я не хочу смешивать работу и личную жизнь! — выпалила она и увидела, как брови его чуть приподнялись. Это подтвердило ее опасения: для него этот эпизод ничего не значил.

— А разве ты их смешиваешь? — спросил Сэт.

Эшли почувствовала себя рыбой, выброшенной на берег. Ее жизнь в мгновение ока по совершенно непонятной причине потеряла устойчивость.

— Не хочу показаться грубым, но я ничего не понимаю.

Он не понимает. Она сама уже ничего не понимает! Эшли сжала пальцами виски: у нее неожиданно разболелась голова и весь разговор, и вообще все происходящее вдруг показалось ей каким-то нереальным. Надо срочно выходить из этого немыслимого положения — но как?

Неожиданно ей на выручку пришел Сэт.

— Эшли, мне очень понравилось, как начался наш вечер, но, вполне очевидно, что что-то пошло не так. Если в этом виновен я, то прошу прощения. Но мне бы не хотелось, чтобы это мероприятие закончилось так… плачевно. Надеюсь, ты согласишься со мной?

— Простите меня, Сэт. Сама не знаю, что на меня нашло.

— Может, ты просто устала или перенервничала… — предположил он, и Эшли ухватилась за эти слова.

— Вы правы. Это просто сказывается напряжение последних дней. — Она взяла бокал с вином и осушила его.

— На твоем месте я бы не стал злоупотреблять, — небрежно кивнул на бокал Сэт, — мне бы не хотелось доставить тебя домой в невменяемом состоянии.

— Это сухое вино, — попыталась возразить Эшли. — Оно очень приятное и совсем не пьянит.

— Рад, что хоть что-то в этот вечер доставило тебе удовольствие.

Эшли бросила на него подозрительный взгляд, пытаясь определить наличие скрытого подтекста, но Сэт был невозмутим. Он подлил ей вина, Эшли сделала еще глоток и рассеянно подумала, не хватит ли на сегодня и не пора ли ей придумать повод, чтобы улизнуть домой.

— Думаешь о побеге? — неожиданно поинтересовался Сэт.

— Вы слишком проницательны, — вспыхнув, пробормотала Эшли.

— Для этого не требуется много усилий, по твоему лицу очень легко прочитать то, что ты сейчас чувствуешь.

— В отличие от вашего…

— Годы тренировок, все приходит с опытом, — пошутил он. — Еще раз прошу прощения, Эшли, если я сделал что-то, что вызывает у тебя… неприятие. Я думал, что ты будешь рада отметить наш успех, но, видно, ошибался.

Эшли стало очень неловко. Она одна виновата в том, что сейчас происходит, а Сэт, несмотря на это, всеми силами пытается спасти этот вечер. Она не имела права так поступать с ним, когда он задумал отметить свой успех. Она могла выбрать любой другой день для выяснения отношений или совсем другие слова, чтобы не ставить ни Сэта, ни себя в неловкое положение. Ее обычный такт и чувство юмора на этот раз изменили ей.

— В случившемся нет вашей вины, я сама во всем виновата…

— Только самобичевания сейчас и не хватает. У меня есть предложение: больше не вспоминать об этом. Сначала все пошло неплохо, так что давай продолжим в том же духе.

Эшли нашла в себе силы последовать его совету. Напряжение в конце концов оставило ее — этому поспособствовало и вино, которым она немного злоупотребила, — и остаток вечера прошел замечательно. Сэт поведал ей несколько смешных случаев из своей жизни, и Эшли не могла сдержать смех, слушая его. Непринужденная обстановка вернулась за их столик, и на Эшли снизошла какая-то странная расслабленность. Давно она так хорошо не проводила вечер! Подумать только, она могла все испортить.

— Тебе понравилось? — спросил Сэт, когда они вышли из ресторана.

— Очень. Единственное, что меня беспокоит, — я, кажется, слегка перебрала…

— А я ведь предупреждал.

— Я выпила всего три бокала.

— По-моему, все шесть.

— Вот уж нет, я считала!

— Сколько баллов было у тебя по математике? — шутливо поинтересовался он.

— Достаточно для того, чтобы определить количество выпитого вина.