Не смей меня желать - Анна Квин

Марк оставляет на берегу сланцы и подходит к кромке воды. Она теплая, пенные волны лижут босые ступни, а Марк, не отрываясь, смотрит на Нику, пользуясь тем, что девушка этот взгляд может разве что почувствовать. Волосы, испачканные в грязи, ее не портят. Наоборот, она сейчас похожа на какую-то нимфу, которая живет в глубине морских вод. Загорелая спина, узкие плечи и талия, которую можно обхватить двумя пальцами. Красивая и недоступная. Кажется, только сделаешь шаг к ней, как она обернется морской пеной.

– Ну что там замер? – спрашивает Ника, обернувшись, и лукаво улыбается. От этой улыбки сердце пропускает удар, и кровь приливает к паху. – Иди сюда, или нравится, когда грязная майка липнет к телу?

– Я воздержусь, – Марк замечает отстраненно и даже делает шаг назад, подальше от воды. Хотя предложение более чем привлекательное. Грязь стянула кожу, майка стала жесткой, а солнце припекает нещадно. Окунуться не помешает, но раздеваться пусть и перед немногочисленной публикой парню не хочется.

– Марк, не будь идиотом, – замечает Ника. – Дай теткам попускать на тебя слюни. Смотри, они и так пялятся. Не лишай людей удовольствия. И меня тоже… – чуть тише добавляет она, заставив ощутить очередную волну желания.

Нахалка; ее не смущает, что те самые тетки ее прекрасно слышат, а он просто сходит с ума. От ее хриплого голоса, от намеков, от почти обнаженного тела, на котором блестят капельки пота и морские брызги.

– Ты же знаешь, их ждет разочарование. – Марк не понимает, почему ему так нравится с ней спорить. Почему так важно услышать от нее еще раз что-то, что заставит его снять эту проклятую майку и сделать шаг вперед, желательно к ней, заключить в объятия и… а вот с «и» проблемы. Вряд ли взять ее прямо здесь такая хорошая идея. Точнее это отвратительная идея в любом месте. Так почему же она его не оставляет?

– Ты даже не представляешь, как сильно ошибаешься, – усмехается Ника, включаясь в игру. – Вообще, я не думала, что офицеры в отставке пекутся о своем внешнем виде сильнее, чем мои знакомые мажоры, причем все вместе взятые. Яви уже миру свой накаченный торс и совершенный пресс. Ложная скромность тебе не к лицу.

Марк усмехается, признавая правоту Ники. Он реально чересчур зациклен на несущественных вещах. Парень стаскивает грязную майку и откидывает в сторону шорты, стараясь игнорировать неприятное ощущение чужого взгляда между лопаток.

Он любит воду и ныряет сразу же, уйдя с головой в волны, отчасти скрываясь от взглядов, отчасти, потому что просто не любит заходить долго и позволять телу привыкнуть. А еще в этом случае не нужно медленно идти мимо Ники под ее жадным взглядом, который рождает однозначные желания. Скрыть их, если ты в одних плавках, весьма проблематично.

Сначала он долго плывет под водой. До рези в легких и черных кругов перед глазами, словно в очередной раз проверяет себя на прочность. Марк так делает всегда, сколько себя помнит, а сейчас желание пробыть без воздуха, как можно дольше, чувствуется особенно остро. Возможно, потому что он знает, что вынырнув, почувствует себя живым. Иногда снова принять жизнь можно, только очутившись на грани. Он не умер в больнице и считал это ошибкой, поэтому проверяет себя сейчас. Ведь не всплыть так просто и в то же время бесконечно сложно. В нем слишком силен инстинкт самосохранения, такой, который есть у всех животных и про который очень часто забывают разбалованные благами цивилизации люди. Но не Марк. Он выныривает, дышит глубоко и жадно, позволяя легким снова заработать в привычном режиме. Соленый воздух пьянит, а голова немного кружится. Марк разворачивается, плывет обратно ближе к берегу и фигурке Ники, замершей на мелководье, где вода доходит ей до груди. Парень возвращается, рассекая волны мощными гребками, отплевываясь от воды.

– Ты рехнулся, что ли?! – вопит она, подскакивает и со всей силы ударяет маленькими кулачками Марка в грудь. Он замечает, что руки Ники дрожат, как и нижняя губа, а в глазах застыл ужас.

Парень ловит ее за запястья инстинктивно и удерживает от себя на расстоянии. Ее почти обнаженное тело рядом, горящие глаза – все это сводит с ума, и тело отзывается однозначно. Интересно, если Марк сейчас прижмет ее к себе, как она отреагирует, почувствовав его желание?

– Что случилось? – спрашивает спокойно, пытаясь отыскать ответ в шальных голубых глазах. Испуганная и злая, она выглядит особенно сексуально.

– Ты еще спрашиваешь, что случилось? – Девушка вырывается из его хватки. – Я думала, ты утонул!

– Почему? – Он ожидал, какой угодно претензии, но не этой. Марк просто не понимает, как можно утонуть возле берега, когда тебе ничего не мешает вынырнуть и вернуться обратно. Это же нереально. Ну, для него так точно. Он же не ребенок, который не умеет плавать и зашел слишком далеко.

– Потому что тебя не было очень долго, придурок! – всхлипывает Ника и отворачивается, чтобы скрыть слезы. Это выбивает из колеи. Она что, реально перепугалась, что он утонет?

– Эй! – Марк подходит ближе и осторожно разворачивает девушку за плечи. – Ты волновалась обо мне?

– Конечно! – фыркает она, старательно пряча слезы. – У меня телефон сел, я даже папу не вызову сказать, что машина застряла, а телохранитель утонул!

– Правда, что ли? – улыбается он, старательно пытаясь поймать взгляд Ники, которая готова смотреть куда угодно, но не на него. – Значит я где-то по степени проблем приравнен к застрявшему «хайлюксу»?

– Нет. – Она все же поднимает ресницы и хмыкает. – Труп однозначно создаст больше проблем, чем застрявшая машина.

– Я верю, твой папа и это уладит.

– Безусловно, – она делает шаг вперед в воде и становится еще ближе. – У тебя тут грязь не отмылась… и ты меня правда напугал.

Влажная ладонь скользит по щеке, гладит скулу и перемещается ниже по шее. Ника так близко, что голова отказывается соображать. Неземная, прекрасная русалка с колдовскими глазами. Его личный наркотик, от которого нельзя отказаться. Сложно сказать, кто первый из них тянется губами к губам. Сейчас это кажется таким естественным, иначе нельзя. Ее прохладные руки обхватывают шею Марка, тело прижимается так близко, что Марк чувствует своей обнаженной кожей каждый изгиб совершенной фигуры.

Страсть накрывает, как торнадо. Марк притягивает девушку к себе и впивается губами в ее приоткрытые и соленые от морских брызг губы, такие мягкие и нежные, что сносит крышу. Очень хочется дышать ею, быть одним целым, забыть о проблемах и преградах. Просто упиваться ее шелковым ртом и ловить судорожные вздохи. Ника такая восхитительно прекрасная и буквально тает в его руках. Прижимать ее к себе невообразимо, член стоит, как каменный, и Марк предпочитает не думать о том, как будет выбираться на берег. Ему сейчас плевать на то, что на них смотрят. Значение имеет только Ника в объятиях, ее нежные губы и проклятый металлический шарик, который парень постоянно ощущает у себя на языке.

Они словно одни во всем мире. Соленый морской воздух, теплая вода и незнакомая обстановка. Внезапно становится бесконечно далеким то, что их привело сюда. Нет больше Марка и Ники, нет социального неравенства, нет отношений «подопечная» и «телохранитель»; просто влюбленные парень и девушка, просто двое, которые хотят друг друга до звезд перед глазами, и которые слишком долго скрывали от себя и окружающих чувства. Руки дрожат, а пресс напряжен, хочется целовать ее сильнее и сильнее, жадно прикусывать приоткрытые влажные губы, запустить руку в ее маленькие трусики и втянуть ртом возбужденный сосок, который Марк чувствует кожей через мокрую ткань купальника.