📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгУжасы и мистикаБом-бом, или Искусство бросать жребий - Павел Крусанов

Бом-бом, или Искусство бросать жребий - Павел Крусанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 57
Перейти на страницу:

— А толчковая правая?

— Толчковая правая, как это ни парадоксально, рано или поздно толкает вегетарианца на каннибализм. Так что остерегайся, Катя, своих системных… Эта — с толчковой правой — версия травоядения достаточно подробно, с привлечением материалов клинических исследований, описана в работе Носова «Член общества». А что касается толчковой левой… Я расскажу тебе одну историю.

— Люблю тебя!.. Постой, я повернусь. Нет-нет, не выходи…

— Бог мой, петля Нестерова, фигура высшего пилотажа… Как ты легка в словах… Но послушай, если ты любишь меня, то что тебе во мне дороже: тело или душа? Ты не можешь сказать «тело», так как ты не любила бы меня, любя во мне худшую из частей человека. Но ты и не можешь сказать «душа», ибо душу мою ты ещё не узнала.

— Балбес мой! Я люблю тебя всего — вперёд, авансом, на вырост…

— Вот как… И я хотел сказать… Прямо в прихожей, в дверях… Хотел сказать, что люблю тебя. Вернее, не так: это не я тебя люблю, это кто-то мной тебя любит. А тобой — меня. Мы только инструменты чьей-то любви… В общем, я после объясню. Так вот, с давних пор в болотистых наших лесах жило странное племя мохоядь. Звали их так за то, что кормились лесом — ягодами, грибами, корешками, ну и репку, должно быть, какую-нибудь растили. Словом, типичные «овощи». Их и в болота-то загнали, потому что постоять за себя не могли — такие вот природные, экологически чистые создания. Жили они от остальных людей обособленно, и деревни их, говорят, были похожи на муравейники, как воинство небесное похоже на улей, — ведь ангелы, как и пчёлы, летучи, работящи, бесполы и добродетельны. Откуда эта мохоядь взялась, никто не знает. Может, пришлые, а может, исконные. Короче говоря, всегда тут были, пока не вымерли. А вымерли они во времена вполне исторические: будто бы последнего ещё в двадцать девятом видели. Но как бы там ни было, а в неизданных записях Якушкина есть один мохоядский сказ — всё, что от них осталось… С ума сойти!.. Умру сейчас…

— Нет-нет, рассказывай. Мы делаем это так необычно и странно… О-о-ох, мамочка-а!..

— Суть сказа в следующем. Один скверный великан, которому была ненавистна природная чистота людей, украл у богов огонь и, отдав его людям, облагодетельствовал их слепыми надеждами и ввёл в искус жарить мясо и коптить сало. Так люди извратились. Богам, тоже в общем-то скверным, затея великана понравилась, но вора они решили всё же покарать. А заодно, в развитие темы, переходя, так сказать, с «ля» на «до», отучить от чистой пищи зверей и птиц. Главный бог велел приковать великана к камню и наказал ворону каждый день, изменяя своей природе, клевать его, великана, поганую живую печень. Куда ворону деваться? Стал клевать… О-о-о, Катя, бог мой!.. Но нашёлся среди людей герой, взращённый на чудотворной овсянке, который освободил ворона, позволив ему, как положено от века, питаться желанной падалью. Тем самым вернул герой зверям порядок и счастье, а людей повёл за собой к овощам и злакам, и те, кто пошли за ним, спаслись, а те, кто продолжал есть мясо, навеки… сгубили… свою… овощную-ю… душу-у-у… Детка, мы что же, не предохраняемся?

5

Проснулся Андрей глубокой ночью и, оглядевшись, сразу сочинил стихи, чего с ним прежде никогда не случалось. Он вообще считал поэзию чем-то вроде болезни, как икоту или заикание. И в самом деле, что остаётся думать, когда нормальный с виду человек ни с того ни с сего начинает говорить каким-нибудь хореем да ещё, прости Господи, в рифму? Если этим он не вызвал самовозгорание близлежащего сарая, бурю или живого дракона, то такому человеку впору ставить уколы.

Стихи были следующие:

Подушка под затылком каменеет.

Вид ночи за окном темнеет.

А впрочем, не темнеет, нет –

Ночь испускает мглистый свет.

Подружка сбоку медленная спит.

Через неё проходит сон-транзит.

А я не сплю, и странный свет ночной

Заполнил переулок весь Свечной.

Свечного переулка за окном не было, он взялся с потолка для рифмы, а что касается света, то ночь во дворе определённо была светлее, чем ночь в комнате.

Андрей осторожно поднялся с постели и отправился в ванную, по дороге рассуждая, что-де в дядины лета он, пожалуй, тоже будет строчить что-нибудь про «здравомыслья полигон»…

В ванной, как правило, Норушкину в голову приходили внезапные мысли.

На этот раз, лёжа в тёплой воде, Андрей остро почувствовал, что что-то не так. Точнее, что всё, что произошло, произошло далеко не просто так. Ну да, она из Ораниенбаума. Ораниенбаум — Это Рамбов. Ей помогает рамбовское землячество. А что такое рамбовское землячество? Это Аттила. Об Аттиле в «Либерии» толковал Герасим, который на самом деле Иван Тургенев. Впрочем, классик тут, кажется, ни при чём… Кто был ещё в «Либерии», кроме иуды Тараканова? Левкин, Коровин, Секацкий, Григорьев. Ещё — Митя Шагин. Что он говорил? Ничего. Что мог бы сказать? «Казачок-то засланный…» Нет, это не из его цитатника. А попугай? Про попугая в тот день он сам рассказал Тараканову. Была ли уже в то время в «Либерии» Катя или нет? Герасим, отблеск души на лице которого был пустынен и страшен, вроде бы что-то ещё толковал о дяде Павле, за которым вчера приехала навороченная машина и куда-то его увезла. Кому он понадобился? О чёртовой башне в Побудкине знает дядя Павел и он, Андрей Норушкин… Что-то здесь не так. Но что? И где же ключ?..

Быть может, ключ в ночном стихотворении? Может, в нём скрыта какая-то провиденциальная подсказка? В конце концов, поэзия, возможно, вовсе не досадный недуг, а некое прозрение, происходящее в обход личной искушённости и личного опыта, о чём время от времени твердят сторонники положительного воззрения на природу стихотворства? «Подушка под затылком каменеет» — призыв не спать, быть бдительным? В широком, разумеется, смысле… «Вид ночи за окном темнеет» — это почти неладно что-то в Датском королевстве, силы зла идут в атаку, отечество в опасности… «А впрочем, не темнеет, нет — ночь испускает мглистый свет» — стало быть, всё-таки есть надежда, в недрах тьмы возгорается светоч чаемого обновления? Смущает, впрочем, «мглистый…» Ладно. «Подружка сбоку медленная спит» — натурализм или метафора, мол, во сне человек за себя не отвечает? «Через неё проходит сон-транзит» — мало того что за себя не отвечает, так ещё и управляется чуждой волей, что твой зомби… «А я не сплю» — ну, здесь понятно — с булыжником под головой не разоспишься. «И странный свет ночной заполнил переулок весь Свечной» — при чём здесь Свечной?

Почему свет идёт оттуда, в чём символика? Там всего-то пять-шесть магазинов плюс гомеопатическая аптека, ритуальные услуги и адвокатская контора. Правда, рядом валютный обменник и Ямские бани… Очищение? Катарсис? Бред. Стоп, может, акростих? Бред, бред…

Андрей поднялся из ванной, наскоро вытерся и обвязался полотенцем. В столовой/кабинете/мастерской/гостиной он зажёг свет и снял с тиснёной крышки «Российского Апофегмата», которому наутро предстояло реставрировать корешок, царственного Мафусаила. Повертев его в руках, Норушкин осторожно дёрнул за два белых, торчащих из хвоста пера. И перья, и сам Мафусаил несомненно были настоящими.

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 57
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?