Варкрафт - Кристи Голден

Брови чужачки, темные и изящные, словно вороновы крыла, недоуменно сошлись. Гарона наконец-то оторвала взгляд от Лотара и взглянула на короля.

– Клятву? А что такое… клятва?

* * *

Дуротан и Оргрим стояли вместе с остальными вождями кланов и их заместителями в хижине Гул’дана. Дуротан со своими Северными Волками и Чернорук вернулись несколько часов назад, но их заставили ждать до захода солнца. Северные Волки посвятили это время тому, чтобы оплакать павших. Они сделали все, что могли, чтобы почтить их память без ритуального погребального костра. Единственным источником света в огромной палатке была большая жаровня с пылающими углями, расположенная слева и чуть позади декоративного кресла Гул’дана.

Свет огня, нездорово-зеленый, заострял черты Гул’дана и Чернорука. Военачальник склонил колени перед колдуном – сильный и мускулистый орк перед сгорбленным и чахлым на вид. Однако все присутствующие знали, кто из них был могущественней на самом деле.

Включая и самого Чернорука.

Гул’дан, опираясь на посох, смерил Чернорука взглядом.

– Устрашающий Чернорук, военный вождь Орды, – произнес он, и голос его сочился насмешкой, словно зловонным гноем, – ты позволил мелкозубым перебить твоих бойцов! И хуже того, ты опозорил свой народ бегством от врага.

Чернорук ничего не ответил. Дуротан заметил, как он сжимает в кулак и разжимает уцелевшую руку. Черные татуировки на ней почти полностью поглощали зеленый свет пламени Скверны. Он старался выглядеть равнодушным, но Дуротан видел боль в его глазах.

Гул’дан ткнул более крупного орка своим посохом.

– Ты что, слишком ослабел, чтобы говорить, Разрушитель?

Чернорук мотнул головой, но и сейчас промолчал. Оргрим, нагнувшись к Дуротану, тихо проговорил:

– Я не питаю особой любви к Черноруку, но глядя на это, я ему сочувствую.

Дуротан разделял его чувства. Северные Волки одними из последних присоединились к Орде, и он прекрасно знал, что все годы, ушедшие на ее формирование, шла непрерывная борьба за власть. Был установлен порядок и распределены должности, награды и наказания. Чернорук уже потерял кисть в этом бою. Дуротану не хотелось знать, чем еще вождю придется платить за это поражение.

Гул’дан чуть выпрямился, опираясь на посох.

– Орде не нужны слабаки, – гневно, сурово провозгласил он. – Уважай наши традиции. Ты знаешь, в чем состоит твое наказание.

Чернорук оглянулся на море безмолвных, внимательных лиц – хотя должен был знать, что помощи ему ждать неоткуда. Затем, покорившись неизбежному, он опустил голову, встал на ноги и шаркающей походкой направился к зеленой жаровне.

– Смерть, – произнес Гул’дан.

Военный вождь поднял изувеченную руку над голодным, мерцающим зеленью пламенем. А затем, набрав воздуха, он качнулся вперед, сунув культю глубоко в раскаленные угли.

Дуротан с ужасом смотрел на происходящее. Пламя Скверны не просто опалило плоть Чернорука. Оно пожирало ее, словно живое существо, и взбиралось вверх по предплечью, подобно армии вторжения.

Чернорук не кричал. Он поднял обрубок, обвитый зеленым огненным саваном, и принялся ожидать неминуемой смерти. Скверна карабкалась все выше.

Дуротан не мог это вынести. Прежде, чем вождь Северных Волков успел осознать, что творит, Секач оказался в его руке. Топор полностью оправдал свое имя – Дуротан занес его и обрушил вниз, перерубив предплечье Чернорука. Отсеченный орган полетел на пол, подергиваясь и съеживаясь. Чернорук тоже упал, потеряв сознание. Еще миг – и зеленый обрубок рассыпался на обугленные ошметки.

Гул’дан пригвоздил вождя Северных Волков пристальным взглядом горящих глаз.

– Ты смеешь мешать правосудию?

Однако Дуротан, уверенный в своей правоте, уступать не собирался.

– Нам выпал тяжкий бой. Их колдун использовал против нас Скверну!

Так оно и было. Все, побывавшие там, видели это. Однако он и стоял и молча, глядя на трясущегося от ярости Гул’дана.

– Лишь я могу управлять Скверной! – взвизгнул он.

Колдун вскочил на ноги. Его глаза вспыхнули еще ярче, а угли в жаровне вновь разгорелись, выбрасывая жадные языки пламени и облизывая поддон. Многие из орков ахнули и попятились. Даже Дуротан отступил на шаг.

– Я слышал, многие из Северных Волков выжили, – язвительно продолжил Гул’дан. – Может, Чернорук держал вас в безопасности, подальше от боя? Может, и он понимает, что вы слабаки?

От такого смехотворного обвинения Дуротан на мгновение утратил дар речи. Гул’дан дважды решился на тяжелое путешествие, чтобы попросить Северных Волков присоединиться к Орде. Но, в конечном счете, не просьбы Гул’дана заставили Северных Волков решиться на долгий и трудный путь к югу, а тот ужасный и неоспоримый факт, что в Дреноре им было не выжить. И колдун знал об этом.

Оргрим подался вперед и встал плечом к плечу со своим вождем и другом, сжав кулаки. Другие, заметив его движение, обернулись к нему. У Дуротана не было ни малейшего желания затевать драку. Насилие ничего не решало, по крайней мере сейчас – и вождь сжал руку своего заместителя, спокойно, но твердо. «Расслабься».

Оргрим чуть не задыхался от ярости, но подчинился безмолвному приказу. Чернорук завозился на полу. Потом сумел встать на одно колено, сжимая культю здоровой рукой.

– Мне не хватило сил победить их предводителя, – проворчал он. – Если бы мне удалось, бой бы мог закончиться…

Но Дуротан не собирался это терпеть. Гул’дан вел себя упрямо и высокомерно, и Черноруку не следовало доверять колдуну.

– Военный вождь…

– Тебя ослепила гордыня, – гнул свое Гул’дан. – Только моя магия способна победить наших врагов!

– Твоя магия и убила наших воинов! – выпалил Дуротан, прежде чем сумел сдержаться.

Гул’дан медленно развернулся к Дуротану, удивленно заломив брови.

– Ты хочешь бросить мне вызов, вождёк?

Дуротан огляделся. Все собравшиеся молчали. Он оказался в центре внимания. Вождь Северных Волков подумал о тысячах невинных дренеев – включая детей, – чьи жизни пожрала Скверна, и лишь для того, чтобы открыть портал в этот мир. Он посмотрел на зеленое пламя в жаровне, взглянул в глаза Гул’дану и ответил, тщательно выбирая слова:

– Я не ставлю под сомнение силу Гул’дана. Но Скверна – порождение смерти. И за нее приходится платить.

Колдун немного расслабился. Морщины на его лбу разгладились, он даже улыбнулся.

– Да, – согласился он. – За нее заплачено жизнями.

* * *

Много позже Дуротан вошел в свой шатер. Драка ждала его там, в свете огня – доброго, настоящего огня, теплого оранжевого сияния. Супруга Дуротана баюкала их дитя. Когда муж вошел, она подняла голову – но ее радостная улыбка угасла при виде выражения его лица.