Жгучая клятва сицилийца - Энди Брок

— Или я не права? Может, есть другая причина для столь поспешной свадьбы? — Она поднесла палец с ярким шеллаком к губам, притворившись, что думает. Пудель заскулил под мышкой. — А что, если это связано с кончиной твоего крестного? Может, условием его завещания является наличие у тебя семьи? В противном случае его деньги и этот замок перейдут ко мне?

— Ха‑ха! — рассмеялся ей в лицо Вьери. Как это похоже на Донатэллу — считать себя причиной его поспешного брака. — Поверь мне, этому не бывать никогда.

— То‑то и оно, что я не верю тебе, Вьери. — Она оценивающе на него посмотрела. — Я наблюдала за твоей головокружительной карьерой. Следила за развитием твоего бизнеса. Ты безжалостный, решительный и жесткий бизнесмен. Хочется надеяться, что этими качествами ты обязан мне. — Она разглядывала свои длинные гелиевые ногти. — Иными словами, я полагаю, что за эти годы ты превратился в коварного манипулятора, похожего на меня. Думаю, ты не остановишься ни перед чем, если речь идет о лишении меня наследства. Надеюсь, что эта бедная, ни о чем не подозревающая девушка понимает, с кем связалась.

— Убирайся! — завопил Вьери так истошно, что пудель зарычал и оскалился. Промаршировав мимо Донатэллы, Вьери рывком распахнул дверь и встал как часовой.

— Не волнуйся. Я ухожу. Чао, мой дорогой. — Она протянула руку, чтобы погладить его по щеке, но Вьери увернулся. — До скорой встречи, — проворковала она, величественно выплывая из кабинета.

Вьери вернулся в кабинет, в сердцах хлопнув дверью.

Ни за что и никогда он не желает видеть эту ведьму снова.

Услышав, как хлопнула дверь кабинета, Харпер обернулась и увидела Донатэллу Соррентино. Она остановилась, ухватившись за перила. Холодный страх сковал ее тело. Отношения Вьери с этой женщиной таили какую‑то опасность. Харпер нутром чуяла что‑то плохое. Она не забыла, как Вьери среагировал на бальное платье, купленное Харпер по совету Донатэллы. Реакция была неадекватной, даже экстремальной. А теперь вот это хлопанье дверью. Судя по румянцу на щеках спешащей к выходу Донатэллы, разговор с Вьери был не из приятных. Харпер ничего не знала об отношениях этих двоих, но еще больше утвердилась в мысли, что они когда‑то были любовниками, а может быть, остаются ими и сейчас. Харпер хотела, чтобы эта женщина немедленно исчезла.

У двери Донатэлла остановилась и, обернувшись к Харпер, ядовито заметила:

— Удачи, милочка, думаю, что она вам непременно понадобится.

Харпер втянула в себя воздуха. Она не хотела думать об этой коварной женщине и ее роли в жизни Вьери. Не сегодня. Не в день смерти Альфонсо.

Подойдя к кабинету, она остановилась, собираясь с духом, чтобы войти к Вьери. В этот момент дверь распахнулась и на пороге возник разъяренный Вьери с убийственным выражением лица.

Сердце Харпер заныло от сострадания и любви.

— Привет. — Ее голос звучал ненатурально оживленно. — Я как раз шла к тебе сказать, что все гости покинули замок или вот‑вот уезжают. Все просили передать тебе соболезнования. Жако сказал, что свяжется с тобой сегодня позже.

— Ладно. — Вьери равнодушно кивнул, осматривая пустой холл.

— Если ты ищешь Донатэллу, она только что ушла, — спокойно заметила Харпер, стараясь не выдать себя.

— Но ты все еще здесь, — процедил Вьери, окатив ее ледяным синим взглядом.

— Конечно, а где же мне еще быть? — растерялась Харпер.

— Никакого «конечно». Я хочу, чтобы ты тоже немедленно убралась из замка.

— Я? — не веря своим ушам, переспросила Харпер.

— Да, ты, — резко ответил он. — Уезжай, мне никто здесь не нужен.

— Но я не никто, Вьери. Я твоя… — Она колебалась, не в силах произнести слово «жена», хотя «конечно» она таковой не являлась в полном смысле слова. И никогда не будет. — Я любила Альфонсо. Ты прекрасно об этом знаешь.

— Вы были едва знакомы, — возразил он.

— Да, ты прав. Я знала его не так близко, как ты. Тем не менее я глубоко переживаю его кончину и хочу…

— Можешь переживать в другом месте, — безжалостно прервал он.

— Вьери, я понимаю, что ты расстроен и не имел в виду то, что сказал, — пыталась спасти ситуацию Харпер.

— Уверяю, что именно это я имел в виду.

Харпер пристально посмотрела на него, заметив, что за гранитным фасадом показного спокойствия притаились боль и уязвимость. Это заставило ее предпринять еще одну попытку.

— Давай не будем сейчас об этом. Поговорим позже, — миролюбиво предложила она.

— Нам не о чем разговаривать, Харпер.

— Не делай этого, Вьери. Не отталкивай меня. Я хочу поддержать тебя, — пыталась урезонить его Харпер.

— Ты не мать Тереза, — отрезал он.

Харпер передернуло от его сарказма.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне не нужна твоя поддержка, Харпер. Более того, мне претит мысль, что ты считаешь меня одним из несчастненьких, кого следует обнять и пожалеть.

— Ты несправедлив ко мне, Вьери.

— Нет? Ну по крайней мере для меня это выглядит так. Ты настолько привыкла решать проблемы и спасать других, что не видишь собственных. Ты носишься со своей сестрой как с писаной торбой. Тебе мало решать ее проблемы, ты еще хочешь прожить за нее жизнь. То же самое с твоим отцом. Ты контролируешь его жизнь. — Он замолчал, буравя ее обвиняющим взглядом. — Если бы ты не лезла в чужие жизни, а занималась своей, ты не оставалась бы девственницей в двадцать пять лет, — припечатал он.

Харпер ахнула, в ужасе отшатнувшись от Вьери. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы переварить его последнюю фразу. Когда смысл сказанного полностью дошел до ее сознания, она прислонилась к стене, чтобы не упасть. Вот, значит, какого он о ней мнения. Да, наверное, она выглядит жалко. Но еще хуже то, что она подарила свою девственность такому негодяю, как Вьери Романо.

Собрав остатки гордости, она расправила плечи и, не вымолвив ни слова, стала подниматься по лестнице, чувствуя на себе холодный и жестокий взгляд Вьери.

Вьери наблюдал, как Харпер поднимается по лестнице с высоко поднятой головой. Он видел, каких усилий ей это стоит. Он понимал, как глубоко ранил ее своим злобным выпадом по поводу ее девственности. Вьери проклинал себя на чем свет стоит. Зачем он это сделал? Почему выместил на Харпер ненависть, клокотавшую в груди после стычки с Донатэллой? Это непростительно.

Однако в глубине души он знал почему. Это чувство вины.

Донатэлла права в одном. С годами он превратился в хитрого манипулятора. Разве он не использовал Харпер в корыстных целях и для собственного удовольствия? А еще эта коварная женщина научила его никому не доверять, ни с кем не сближаться, не пускать никого в свое сердце.