Знак купидона - Рейвен Кеннеди

становятся видны мои пальцы. Брюки мне ужасно велики, но они сухие и теплые, и это важнее остального.

– Теперь рубашка. Сложи крылья и подними руки вверх, – он поддерживает меня рукой за талию. – Я не дам тебе упасть.

Я киваю и поднимаю руки, складывая крылья насколько возможно, из-за чего сразу становлюсь полностью уязвимой. Моя грудь открыта перед ним, и я слышу, как слегка прерывается его дыхание, а потом улавливаю запах.

Не знаю, как его описать, но я абсолютно точно уверена, что он исходит от Эверта, и запах безмолвно говорит о его возбуждении.

Аромат его возбуждения наполняет воздух, и я удивлена не только тем, насколько этот запах сильный и приятный, но и тем, что я так легко могу его определить. Может, это одна из способностей Купидона, которая развилась после того, как я стала материальной? Я всегда просто знала, когда кто-то испытывал возбуждение, но теперь я могу чувствовать запахи, и, возможно, на самом деле именно так я всегда и узнавала.

Я не знаю, что будоражит меня больше: эта новая купидонская способность или тот факт, что я его так возбудила. Это лестный комплимент, так как сам он невероятно сексуален. Я закрываю глаза от удовольствия, когда чувствую, как он осторожно проводит тканью по моим рукам, а затем надевает на меня рубашку через голову. Его прикосновения мягкие и вызывают мурашки. Рубашка застревает у лопаток – там, где начинаются крылья.

– Секунду, – тихо говорит он.

Эверт встает позади меня, и я слышу, как рвется ткань рубашки на спине. Затем он возвращается вперед и надевает рубашку до конца, закрывая мне грудь и живот. Эверт тянется мне за спину и связывает разорванные края между крыльями.

Когда он заканчивает, то убирает руки с моей спины и вместо этого берет меня за руки. Я встречаюсь с ним взглядом и чувствую, как учащается мое сердцебиение. Он наклоняется ближе и убирает прядь мокрых волос с моего лица. Мы все еще стоим, закрытые мехом, который держит Силред, и словно находимся в собственном мире.

– Я солгал, – шепчет он мне на ухо. Я растерянно хмурюсь.

– Что?

– Когда я сказал, что не стану смотреть. Я солгал.

Когда я понимаю смысл его слов, мои щеки пылают от смущения, но я не могу прервать зрительный контакт с его горящими глазами.

– Ты чертовски великолепна.

Мне не нужны никакие тролли с их влажными яйцами, я сама почти превращаюсь в лужицу прямо здесь и сейчас.

– Вы закончили? – спрашивает Силред из-за шкуры, разрушая чары между нами.

Вместо ответа Эверт отходит от меня и опускает мех, словно ничего не произошло. Я все еще не могу подобрать слова.

– Все равно ее нужно посадить у огня. Ей больше ничего не угрожает, но она пока недостаточно согрелась.

Силред подводит меня ближе к огню и усаживает перед ним. Мои волосы все еще мокрые, я чувствую, как капли стекают вниз по позвоночнику. От огня моя голова проясняется намного быстрее, чем от холода.

– Так вот что такое тепло, – размышляю я, держа свои замерзшие пальцы у огня.

Даже не оглядываясь назад, я знаю, что Силред и Эверт обмениваются взглядами. Я чувствую их невысказанные вопросы. Но они не доверяют мне, поэтому я не должна доверять им. Однако, похоже, мой рот этого не осознает, потому что из него не перестают сыпаться признания. Мне правда стоит разобраться с этой проблемой, особенно учитывая, что теперь другие люди могут меня слышать.

Эверт подходит ближе и указывает на мою руку.

– Что это?

Я смотрю на внутреннюю сторону моего запястья, где стоит моя метка Купидона. Она стала заметнее при свете огня.

– Мой номер.

Эверт хмурится в замешательстве.

– Твой номер?

– Да… – Я не уверена, насколько откровенной мне стоит с ними быть, но решаю, что эта информация не слишком ценная: – У меня нет имени, но нам присваивают номера. ML – мой номер. Тысяча пятьдесят.

– ML, – повторяет Эверт. – Эм… эл, Эмили. Вот как тебя будут звать, Чесака.

– Эмили. Мне нравится, – отвечает Силред, повторяя мои слова о его имени. Я смотрю на свою метку.

– Эмили, – говорю я, пробуя имя на вкус. – Вам нравится?

– Это в любом случае лучше, чем то, как тебя хочет называть Ронак, – говорит Эверт, и я хмурюсь.

– Демоном?

Эверт ухмыляется и кивает.

– Среди прочего.

Я устало вздыхаю и качаю головой.

– Я не демон.

– Тогда что она такое и какого черта забыла в нашей хижине?

Я подпрыгиваю от голоса позади нас и оборачиваюсь. Ронак стоит в дверном проеме, его огромные, мускулистые руки скрещены на внушительной груди. Серьезно, этот парень огромен. Я могла бы забраться на него, как на дерево.

Я откашливаюсь и заставляю себя встать. Меня слегка шатает, и Силред поддерживает меня, но, по крайней мере, мне удается стоять. Я должна быть лицом к лицу с Не-Первым, потому что он задира и я злюсь на него. Будь у меня на это силы, я бы дала ему пощечину. Скорее всего. Может быть. Возможно, для этого мне пришлось бы подпрыгнуть. Еще я могла бы струсить.

Из чистого упрямства я отказываюсь признаваться, кто я такая. Это моя единственная власть над ним, неважно насколько незначительная, для меня уже победа – иметь то, что он хочет, и не давать ему этого.

– Я не демон.

– Нет? – спрашивает он, медленно приближаясь ко мне, словно готовится к прыжку. Его шаги размеренны и неторопливы. – Ты пересекла непроницаемый барьер над нашим островом, – говорит он, удивляя меня. Я ничего не знаю о барьере. – Ты атаковала нас магией, когда мы прикоснулись к тебе, и у тебя красные крылья. Если ты не демон, то кто?

Я стою на своем и вздергиваю подбородок. Прямо сейчас я ненавижу его, ненавижу так сильно, потому что именно его лицо я увидела самым первым в этом мире, и мое сердце подпрыгнуло при взгляде на него. Я хотела поцеловать его. Хотела провести пальцами по его мышцам. Хотела потереться щекой о его жесткую бороду. Когда я увидела его на поляне, и его лицо смягчила печаль в черных глазах, я подумала, что могла бы полюбить такого мужчину. Я видела уязвимость, кроющуюся за его силой, и хотела поцеловать его и все исправить.

Но такое мнение о нем оказалось ложью. Фантазией. Он жесток, груб, и он сбил меня с неба. И я выскажу ему все, что думаю.

– Ты либо слишком глуп, либо слишком глух, чтобы понять, но постарайся услышать меня, Не-Первый, – огрызаюсь я. – Я не демон. Я ничего