Рыбацкие страсти и Встречи - Николай Михайлович Матвеев

очнулся: сознание подсказывало, что я нахожусь в омете один. Под воздействием сновидения беспокойство стало овладевать мною. «Неужели, – думал я, – мои компаньоны попали в непредвиденную беду, переправляясь через водоем?» Но эту тревожную мысль я гнал от себя подальше. Я все больше склонялся считать виной задержки товарищей поломку машины или какие-то бытовые неурядицы. В этих раздумьях сон опять начал овладевать мною. Я бы снова крепко заснул и помог Теркину вылезть, наконец, из воды на берег, но шуршание сена и приглушенные голоса насторожили меня. Я вздрогнул. Мне почему-то подумалось, что это сельчане приехали за сеном. Шорохи и шум усилились. Я очень боялся, что ничего не подозревающие пришельцы могут всадить мне вилы в бок, и вынужден был громко окликнуть: «Кто там?» На мгновение все шумы затихли. Потом один из них произнес, что в омете кто-то живет.

Я выполз из своей норы-лежанки и обалдел: передо мной стояли незадачливые путешественники. Было два часа ночи. Не мешкая, мы все зарылись в сено. Наши гости скоро уснули, а зять, видимо, сознавая свою вину в случившемся, стал тихонько мне рассказывать о том, как не задалась им дорога.

– До перемычки мы добрались вовремя, и все шло по плану. Вода в основной Каме несколько прибавилась и с напором текла в русло Старой Камы. Пока надували лодку, заметили рыбака в болотных сапогах. Он стоял на самой перемычке и рыбачил спиннингом. Его забросы были почти на сто процентов результативными. Он непрерывно снимал с тройников приличных окуней, судаков и щук.

Мы решили полюбопытствовать и рассмотрели его снасть. В ней не было ничего хитрого: леска, небольшой грузик и блесна. Однако на леске с двух сторон были подвешены недалеко от блесны тройнички, на цевье которых были надеты небольшие белые пластмассовые трубочки – куски изоляции электропровода. Такие тройники на поводках рыбаки называют кембриками. На эти кембрики без всякой дополнительной насадки бешено набрасываются в воде стайные окуни. Они, естественно, накалываются на голые тройники и тем самым накапливают трофейный запас рыбака. Чудный эффект заразил меня и гостей. Я выпросил у незнакомца пару кембриков и приделал их к своей снасти. При первом же забросе блесны на кембрик попался увесистый окунь. Мы попеременно в азарте стали продолжать этот процесс. Не прошел и час, а у нас поймалось десять окуней.

Азарт был большой, но мы чувствовали, что задерживаемся. Поблагодарив рыбака, стали переправляться через Старую Каму. На двухместную лодку мы взобрались вчетвером и вместе со скарбом двинулись на противоположный берег. В тесноте кто-то задел цельнометаллический спиннинг, и он у нас на глазах ушел на дно. Терять его стало жалко. Причалив, мы стали поочередно нырять за ним. За этим занятием мы потеряли еще около часа. Вечерело. Мне казалось, что идем правильно вдоль озера. И озеро остается у нас по левую сторону. Все так, но озеро было совсем не то. В пути попались два стога сена, и больше стогов не было. А ведь возле нужного нам озера-залива их больше десяти. Тут я понял, что мы заблудились. Посоветовавшись, решили ретироваться. Но вовсю уже царствовала на острове ночь. Мы вышли на правильное направление. Стали попадаться стога. Мы подходили к каждому. Где-то никого не было, а где-то спали рыбаки и просили не беспокоить их. Мы основательно устали и решили зарыться до утра в сено этого стога. А оказалось, что и ты здесь.

До рассвета мы спали крепким сном. Однако на зорьке кто-то, первым пробудившись, сыграл подъем. Рыбалка была очень удачной: клевали щуки и окуни. Из вечернего улова мы приготовили наваристую уху и с дымка, с пылу и жару хлебали ее, смакуя. А дивный улов, на радость себе и гостям, привезли домой. Гости заметили в кустах обилие уже созревающего шиповника и тоже насобирали его для отправки в Пермь. У них, по слухам, такого изобилия нет и в помине.

Уставшие, но довольные, мы возвратились домой. Рыбалка, к счастью, завершилась гораздо лучше, чем она началась.

Нападение на улов с воздуха

Очень люблю ловить судаков. Интересная рыбка. Клюет на малька и кусочки свежей рыбки. Иногда попадается и на червя, но редко. Судак ловится главным образом в сумеречное время, на зорьке – вечерней и утренней. Однако теперь судаки попадаются на крючки все реже и реже. Да и те, что попадаются, как правило, меньше 1 кг весом. Куда это подевалась крупная рыба? Ловились же в Каме на обычную закидушку-донку судаки по 2-3 кг и более весом. Не успевает, видимо, вырастать рыбка. Дело доходит до того, что на крючки стали цепляться судачата-сеголетки. Если такое случается и крючок не заглочен, я отпускаю их снова в Каму – пусть вырастают. Отпускаю с наказом, чтобы года два-три к крючкам близко не подплывали и к насадке не притрагивались.

Не открою большой тайны, если скажу, что каждому рыбаку хочется выудить крупную рыбу. Ради этого он готов переносить погодные и другие невзгоды на берегу и даже коротать ночку у воды с надеждой на хороший улов. Признаюсь, я тоже из таких.

16 августа 2009 года я заночевал на берегу Камы у сентяковской кручи. Рыбалка не ладилась: ни вечером, ни ночью не поймал ни одного хвостика. А на утренней зорьке один колокольчик на закидушке звонко просигналил о хорошей поклевке. Я обрадовался и вскоре сумел вытащить на берег судака весом в 2,5 кг. Давненько мне такие не попадались! На берегу я разглядел, что судак глубоко заглотил двойной крючок, соблазнившись лакомым мальком. Вытащить такой крючок из желудка рыбы – дело не простое. Иногда приходится осуществлять хирургическое вмешательство.

Еще с детства я привык жалеть рыбу и никогда не режу ее по живому: жду, когда она заснет. Как известно, судаки делают это довольно быстро. Я с приподнятым настроением отошел недалеко от рыбацкого трофея и поглядывал на него, продолжающего трепыхаться на каменистом берегу.

Неожиданно из рощи на верхотуре прицельно на рыбину приземлился коршун огромного размера. Его крылья напоминали плоскости самолета сельскохозяйственной авиации. Мгновенно пришельцу с неба я громко закричал: «Не трогать, это я поймал рыбу и дарить тебе ее не собираюсь!». Но он оставил без всякого внимания мои испуганные крики и вцепился когтями в рыбину. Судаки, видимо, и для стервятников являются деликатесом.

Рыбина поддалась и хотя с трудом, но пошла на подъем вместе с чудо-птицей. Леска за ними тоже потянулась в небо. В руках у меня была палка, которой я забрасываю закидушечные