Рыцарь черной розы - Джеймс Лаудер
Шрифт:
Интервал:
Подавив свое раздражение несвоевременным вопросом, лорд Сот пояснил:
– Наша клятва была священной для каждого, кто вступал в ряды Рыцарей Соламнии: Est Sularus oth Mithas. Моя честь – это моя жизнь.
Рыцарь Смерти стиснул кулаки.
– Ради Изольды я отказался от своей чести. Еще до того как я достиг Палантаса, я направил тайный приказ своему сенешалю, остававшемуся в замке, чтобы приглядывать за ним и вести дела в мое отсутствие. Он должен был убить мою жену, перерезать ей горло, пока она спала на нашем общем ложе, а тело сбросить в глубокое ущелье, расположенное неподалеку от замка. Мой приказ был исполнен. Мне казалось, что я решил все свои проблемы, избавив мир от своей сварливой жены, но в Палантасе Изольда неожиданно заболела. Она была тяжела нашим сыном.
Взмахнув рукой, Сот быстро закончил:
– Спасенные эльфийки рассказали о моем преступлении Рыцарскому Совету, и они подвергли меня суду как убийцу и прелюбодея.
С угрозой наклонившись вперед через пол, рыцарь потребовал:
– А теперь расскажи, кто такой Страд?
Старуха, однако, не испугалась его ярко пылающего сквозь щель забрала оранжевого взгляда.
– Граф Страд фон Зарович – властелин Баровии, – без колебаний ответила она. – Его замок под названием Равенлофт стоит в горах, над поселком Баровия. По имени этого поселка и названа наша страна.
Сот кивнул:
– К тому же он искусный некромант, не так ли?
– Туман, который принес тебя сюда, не повинуется Страду, если ты это имел в виду, – заметила старуха, и Сот снова увидел промелькнувшее на ее лице выражение тревоги. Рыцарь слишком упорно добивался тех сведений, которые ей было запрещено разглашать.
– Говорят, что он немного владеет магическим искусством, однако он окутал себя такой завесой тайны, что среди слухов, которые ходят о нем, бывает порой нелегко отделить правду от досужего вымысла.
– Дилетанту не под силу вдохнуть жизнь в зомби, который умеет говорить и члены которого продолжают цепляться за тебя, даже после того как они отделены от тела! – внезапно заорал Сот. – Не думаешь ли ты, старуха, что я – один из наивных деревенских простаков, которых можно легко обвести вокруг пальца?! Рассказывай немедленно все, что знаешь о Страде!
Поддавшись страху, мадам Гирани медленно встала со своего кресла.
– Крестьяне прозвали его «демоном», и он вполне заслуживает этого…
Сот тоже поднялся и сделал шаг по направлению к вистани.
– Когда мы кочуем по земле Баровии, мы находимся под его защитой и никто не смеет причинить нам вред, – поспешно проговорила старуха, пятясь назад.
Зловещий хохот Сота заполнил фургон, и тварь в клетке под одеялом снова завозилась.
– Ты же сама сказала, что в этой стране мало что способно повредить мне, цыганка! Если ты не соврала, то мне нечего бояться тебя или Страда!
Прежде чем Рыцарь Смерти сделал еще один шаг, старуха выхватила украшенный драгоценными камнями кинжал. Глядя на нее, Сот рассмеялся еще громче.
– Ты хочешь остановить меня этим? спросил он и потянулся к мадам Гирани.
– Я уже сказала тебе, рыцарь, что вистани не чужды магии. Этот клинок заколдован, специально чтобы иметь дело с тебе подобными.
С этими словами вистани взмахнула кинжалом, и его острый кончик проник сквозь звенья кольчужной перчатки. Рана была неглубокой, однако болела и щипала так, словно лезвие ножа было смочено сильной кислотой. От боли и удивления Сот задохнулся – он не испытывал ничего подобного на протяжении трех с половиной веков.
Он не стал вытаскивать из ножен меч – в тесном фургоне его длинный клинок ничем не мог помочь ему, в то время как направленный опытной рукой кинжал мог сделать свое страшное дело. Вместо этого Сот схватил одной рукой клетку с тварью, а другой – сдернул с нее одеяло. Тварь за прутьями заверещала и попыталась вцепиться в него загнутыми когтями, но они лишь скрежетали по стальным доспехам, не причиняя рыцарю ни малейшего вреда.
Мадам Гирани ринулась к выходу, но Сот уже разломал клетку с такой легкостью, словно она была сделана из тростника, а не из толстого железа. Расправив свои голубиные крылья и вытянув перед собой все четыре конечности, вооруженные острыми когтями, раскормленное страшилище ринулось на вистани. Тщетно пыталась старуха отогнать своего недавнего «цыпленочка» молниеносными ударами кинжала. Тварь вцепилась ей в руку и поползла по ней вверх, к лицу.
Сот поднял руку и снял с крюка масляную лампу.
– Вот как я отношусь к вашим темным силам, – насмешливо прогремел он, разбивая лампу о деревянный пол.
Горящее масло расплескалось по сторонам, попадая на связки перьев, на одежду, на разбросанную под ногами старухи бумагу. Загорелось быстро и споро. Пламя иесело перепрыгивало с одного тюка на другой. Сражаясь с тварью, которая рвала когтями ее высохшее плечо, вистани ухитрилась прокричать свое последнее проклятье:
– Пусть поразит тебя проказа, Сот Данргардский! Пусть ты никогда не вернешься в свой Кринн, хотя дом твой всегда будет маячить где-то на горизонте!
Тем временем тварь протянула когтистую лапу и вцепилась в лицо вистани. Плоть под ее когтями распадалась, как под острым ножом, а длинные клочья окровавленной кожи свесились до подбородка. Раскрыв свою слюнявую пасть и закати единственный глаз под низкий лобик, мерзкое чудовище вонзило зубы в сморщенную шею старухи. На мгновение языки пламени заслонили их от Сота, и раздался торжествующий визг. Запах горелого мяса смешивался с тошнотворным запахом пылающей шерсти – это занялись под потолком звериные шкуры.
Повернувшись, Сот одним ударом ноги распахнул дверцу фургона. Ворвавшийся внутрь свежий ночной воздух раздул огонь еще сильнее, и Рыцарь Смерти спрыгнул на траву, окутанный клубами густого черного дыма.
– Пожар! – закричал кто-то. – Просыпайтесь, горим!
– На помощь! – завопили в другом конце. – Мы слышали крики мадам Гирани!
Вистани повыскакивали из своих фургонов и теперь беспорядочно носились по лагерю в поисках воды. Они слышали доносившиеся из фургона нечленораздельные вопли и видели, как лорд Сот вышел целым и невредимым из пылающего ада.
Пламя не причинило Соту никакого вреда. Когда горящее масло и пылающие головни попадали на его плащ и доспехи, они тут же остывали и гасли. Сквозь тучу удушливого плотного дыма он прошел так, словно это был чистейший весенний воздух.
– Он убил ее! – зашептались вистани, но никто из них не рисковал приблизиться к Соту.
Они стояли, сжимая в руках ведра с водой, а на их лицах застыло выражение ужаса. Этот страшный человек в опаленных доспехах и с мерцающим взглядом оранжевых глаз, должно быть, был посланником самого Страда. Может быть, он даже был слугою темных сил, которые правили всем вокруг, в том числе и самим графом. Именно это последнее соображение заставило большинство цыган побросать ведра и с криками броситься в лес.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!