Танцы на осколках - Дарья Вознесенская

А что если…

Я привлекла внимание магистра:

— У вас вопрос?

— Да.

— Слушаю, — с ощутимым удовольствием кивнула Лагус.

— А если говорить не о предметах, а о мире… или людях? Правильно ли я понимаю, что пятерки именно потому так эффективны, что могут сразу охватить большее пространство?

— Верно.

— Получается, что воздействие проще рассчитать, когда мы действуем по частям или вместе, но один маг может отдать пространству столько, сколько не стал бы отдавать при постепенном вливании?

— Да. Само мироздание подталкивает к полной отдаче в этой ситуации — вы можете даже не заметить.

— Спасибо, — я вздохнула.

Что ж, теперь понятно, что вышло с моей иллюзией.

Я действительно… не заметила.

Сам смысл того танца был в одномоментном создании новой структуры, и мне стоило не пытаться впихнуть в неё все, что я чувствовала…

Вряд ли это поможет мне сейчас, но, может стоить написать в наших семейных летописях о подобном развитии событий? Как делали мои предки каждый раз, когда находили способ улучшить заклинание или танец?

Усмехнулась про себя — где я и где семейная летопись?

День дальше шел как обычно — в студенческих заботах и хлопотах, только я все чаще мысленно исчезала из общих разговоров, но когда ловила обеспокоенные взгляды своих друзей — лишь качала головой.

Рано или поздно мне придется принять решение, что делать, и, похоже, счет идет на дни.

Последнее занятие проходило в тренировочном зале, в котором мы были и раньше — учились взаимодействовать с гранями на манер одивеларских пятерок. Правда, тогда мы были в одиночестве.

А сегодня здесь многолюдно, причем все присутствующие студенты — старшекурсники.

— Приветствую вас, — обратился магистр Ковильян, куратор пятого курса и, если я правильно помнила, магистр боевого направления, — Сегодня у нас будет необычная лекция. Даже не лекция — мы будем учиться совсем нестандартному взаимодействию. И в этом нам помогут студенты из соседней страны.

Что-то мне это уже не нравилось.

Я инстинктивно сделала шаг назад, будто в поисках защиты, и Кинтан ободряюще сжал мне руку.

— Конечная точка воздействия на грани никогда не меняется — что бы вы ни делали для этого воздействия, — продолжил магистр, — Но вот начальный посыл… в Эроиме очень многое завязано на способность колебать окружающее пространство с помощью танца. Движением тела или тем, что называют древним разумом. В Одивеларе это делают движением мысли — разумом внутренним. Многие исследователи утверждают, что, по сути, это одно и то же, но мы как-то не слишком это видим, — он подмигнул и раздавшиеся смешки показали, что шутка принята. — Я хотел бы, чтобы дальнейшие слова не были восприняты как попытка задеть или обидеть. Я хочу, чтобы вы поняли — когда на поле боя сходятся два мага со столь разным восприятием, это и правда не слишком заметно. Потому что в бою важнее точка приложения… то орудие, которое получается в итоге. А вот если бы при столь разных начальных толчках мы попробовали бы создать что-то одно?

В горле пересохло.

Потому что я поняла, к чему он ведет.

И не ошиблась.

Широко улыбаясь магистр объявил:

— Мы сделаем пары из представителей разных стран. Вы будете выполнять совместное задание с помощью собственных навыков, а все остальные постараются разглядеть магическим зрением, что именно происходит.

Угу, разглядеть. Что магии во мне нет.

Кажется кто-то захлопал.

А мне захотелось упасть в обморок. Я растерянно обернулась к друзьям, но чем они могли мне помочь? Отказ будет выглядеть столь же странно, как и то, что я ничего не смогу сделать.

— Со студентами из Эроима все ясно, — магистр Ковильян уже потирал руки в предвкушении — но мне нужно пять добровольцев и…

Я прикрыла глаза.

Потому что — конечно — вперед шагнула вся пятерка Мигеля. А что еще хуже, магистр решил, что с самим Мигелем мы замечательно сработаемся.

Мигель

Дрянь.

Какая же она… Да просто дрянь! И паршивей всего то, что я не могу перестать о ней думать. Хотя любую другую давно бы уже не просто вычеркнул из собственного периметра — искренне позабыл.

Моя память слишком большая ценность для того, чтобы занимать её лживыми девками… Но Тали поселилась в голове настолько прочно, что достать её оттуда не помогает ни осознание, что она легла в постель с блондином, ни вино, ни ночь с незнакомой распутницей.

От первого просто тошно. Второе принесло лишь похмелье — и пришлось, морщась и проклиная собственную несдержанность, делать зелье и ждать, когда оно подействует.

А третья дала лишь мимолетное и тусклое наслаждение, оставив отвращение, пустые карманы и горечь, растекающуюся по горлу.

И все это происходит, что черноволосая дрянь уже через час после нашего поцелуя утаскивает мерзкого Хайме подальше от ресторации, чтобы самой на него наброситься. Ну и пусть белобрысый ублюдок потянулся к ней первым — эроимку это не оправдывает, она точно знала, на что шла.

А вот что двигало мной, когда преследовал их по ночным улицам, прячась как недоумок за углами?

С чего я решил, что ей может грозить опасность? Почему мне вообще взбрело в голову, что я должен посмотреть на все это?

Впрочем, оно и к лучшему — я хотя бы осознал, что Тали не интересую. Уж как она крутилась перед Хайме-Андресом… Но это осознание никак не помогало вытолкнуть её из моей головы. Как не помогали и физические упражнения, которым я посвятил выходной, расправившись с похмельем.

Потому в первый день учебы настроение было отвратительным — что весьма удивило друзей, привыкших к моему спокойствию и насмешкам. Роша смотрел понимающе, а вот Артур задался целью "помочь" — развлечь меня последними сплетнями.

Но я не особо прислушивался, пока не прозвучало знакомое имя

— Говорят, Хайме на голову всех обошел, при том что деньги ему как раз не важны. Интереса ради.

— Ты о чем? — я тут же повернулся к другу.

— Ну так эроимка… — Артур причмокнул, — многие хотят попробовать этот сочный плод, который, в отличие от её подруги, никак не хочет срываться. Призовой фонд растет, а Хайме-Андрес…

— Мерзко, — поморщился Даниель, у которого были свои причины презирать блондинчика, — Представление на потребу публике…

— Ой, давно ли ты стал таким правильным? — хмыкнул Артур.

— Я никогда не спорил на монеты, — спокойно покачал головой наш капитан, — Увлечь побольше девиц в постель из любви к самой постели — совершенно другое дело. А что касается правильности… слава всем богам Эва показала мне, сколько в этом удовольствия.