"Проклятые вопросы" Великой Отечественной. Утерянные победы, упущенные возможности - Александр Больных

Рассказывать о печальной судьбе этого конвоя мы не будем, она прекрасно известна. Напомним лишь, что немецкая эскадра во главе с «Тирпицем» вышла в море на перехват PQ-17. Она состояла из линкора «Тирпиц» под флагом адмирала Шнивинда, карманного линкора «Адмирал Шеер» под флагом адмирала Кумметца, тяжелого крейсера «Адмирал Хиппер»,

5 эсминцев и 2 миноносцев, то есть значительно уступала силам прикрытия. После этого в результате ошибок, допущенных британскими командирами разных уровней, конвой был расформирован, и транспортам пришлось самостоятельно добираться до советских портов. Немецкие подводные лодки и самолеты потопили 22 судна.

Кстати, когда адмирал Тови узнал, что PQ-17, как и предыдущий конвой, будет состоять из 35 судов, он предложил Первому Морскому Лорду разделить конвой на 2 части. При этом Тови подчеркнул, что по-прежнему считает большие конвои нежелательными. Во время телефонного разговора с Паундом по этому вопросу Тови впервые узнал, что Паунд предполагает распустить конвой, если тот в Баренцевом море будет атакован германской эскадрой, в составе которой окажется «Тирпиц». То есть роковое решение было подготовлено вообще еще до отправки конвоя.

Ключевым для советской историографии является рассказ о событиях 5 июля. Советская подводная лодка К-21 капитана 3 ранга Н. Лунина обнаружила конвой и атаковала его. Лодка выпустила 4 торпеды в «Тирпиц», после чего спешно погрузилась. Советские моряки слышали два взрыва, но никто не видел результатов атаки. Позднее Лунин радировал на базу

о встрече с противником и об атаке. При этом он не утверждал прямо, что попал в фашистский линкор, а лишь высказал предположение. Дело довершили штабисты, которые не только повредили сам «Тирпиц», но и потопили эсминец, который, дескать, принял на себя одну из торпед.

И вот после этого уже более полувека кипят споры относительно того, попал Лунин в «Тирпиц» или не попал? Для советских пропагандистов (а они никуда не исчезли) даже сам факт сомнений уже является преступлением, подлежащим наказанию «по законам военного времени», хотя никаких аргументов в свою пользу, кроме «я так считаю», они привести не в состоянии. И опять-таки мы не будем вдаваться в подробности спора. Мы ограничимся коротким отрезком времени: 17.36-18.01.

Вкратце события выглядели так: К-21 идет прямо навстречу «Тирпицу». В 17.45 лодка поворачивает, чтобы видеть бортовую проекцию линкора. В 17.50 немецкая эскадра выполняет поворот, и К-21 снова оказывается на встречном курсе с «Тирпицем», при этом она проскакивает сквозь завесу охранения. В 17.54 лодка поворачивает от нового курса линкора, чтобы снова

получить возможность стрелять в борт. Но в результате стрелять можно только из 4 кормовых торпедных аппаратов, тогда как в носу лодок типа «К» стоят 6 аппаратов. В 18.01 лодка дает залп, и далее, как говорилось выше.

А вот сейчас давайте рассмотрим альтернативный вариант действий К-21 с учетом имевшего место прецедента.

25 ноября 1941 года немецкая подводная лодка U-331 лейтенанта фон Тизенгаузена встретила на Средиземном море эскадру британских линкоров. Лодка прорвала завесу охранения и с дистанции 4 кабельтова выпустила 4 торпеды из носовых аппаратов в линкор «Барэм». 3 торпеды попали в цель, довольно быстро линкор перевернулся и затонул, погибло более 850 британских моряков. При этом заметим, что Тизенгаузен все время шел навстречу британским линкорам.

Итак, предположим, что в 17.54 Лунин не отворачивает в сторону, а следует прежним курсом или вообще стопорит машины. За 7 минут, прошедших до торпедного залпа, расстояние между лодкой и линкором увеличилось на 4 кабельтова (с учетом скорости К-21 в 3,5 узла), что внесло свой вклад в сомнительный результат атаки. Вот мы и предположим, что в 18.01 К-21 стреляет по «Тирпицу» с дистанции 10 кабельтовых из 6 носовых торпедных аппаратов. В этом случае шансы на попадание сразу увеличиваются в несколько раз, и лодка попадает в «Тирпиц», причем сразу несколькими торпедами...

Что произойдет дальше?

Произойдет и много и мало. Прежде всего, даже попадание всех 6 торпед не отправит на дно новейший линкор такого водоизмещение, как «Тирпиц», но повреждения могут оказаться довольно серьезными в зависимости от точного количества попаданий и их места. Напомним, что «Бисмарк» погубила одна-единственная торпеда, попавшая в самое уязвимое место огромного корабля — прямо в рули. Линкор потерял управление и был добит подоспевшими британскими кораблями.

Предположим, что «Тирпиц» получил 4 торпедных попадания. Учтем еще такой нюанс: торпеды в носовых аппаратах имели установку глубины, рассчитанную на попадание под броневой пояс. Торпеды из кормовых аппаратов если и попали куда-то, то лишь в толстую крупповскую броню, и никакого вреда кораблю причинить не могли в принципе. Первая торпеда попала в носовую часть в районе XXI отсека и разворотила топливные цистерна, нефть хлынула в море. Второе попадание пришлось под боевую рубку в XV отсек, третье — в VIII отсек в районе машинного отделения, четвертое и последнее — в III отсек чуть позади башни «Дора». В общем, залп получился достаточно удачным, попадания распределились по всей длине корабля (в одну точку торпеды не попадают), причинив обширные повреждения. Вопрос заключался в том, сумеет ли подводная защита выдержать такое испытание.

Она и не выдержала, тем более, что торпеды ударили под броневой пояс. Роковыми оказались два последних попадания. Третье попадание причинило тяжелые повреждения, так как сказались конструктивные просчеты инженеров. Был затоплен бортовой отсек электрогенераторов, но, благодаря резервным установкам, это не сказалось. Хуже было другое. Треснуло крепление противоторпедной переборки к броневой палубе, и началось поступление воды в центральное машинное отделение, справиться с которым механикам не удалось. Максимум, что им удалось, — это замедлить затопление отсека. Вдобавок от мощного удара с места сдвинулась турбина, и линкор потерял треть мощности машин.

Если бы только это! На самом деле самым страшным оказалось четвертое, последнее попадание. Четвертая торпеда попала, судя по всему, в кронштейн левого гребного вала и уничтожила его. Вал был погнут, в результате начались сильнейшие биения, которые быстро разворотили сальник дейдвуда. В результате, прежде чем была остановлена левая турбина, были затоплены еще несколько отсеков. Линкор получил значительный крен на левый борт и временно лишился хода.

Немецкие эсминцы сразу начали охоту за подводной лодкой. Однако, хотя в море было выкинуто более сотни глубинных бомб, успеха немцы не добились. К-21 ушла от преследования без особого труда. Причина была простой и парадоксальной: низкая квалификация команд эсминцев! Как ни странно, за всю войну германские эсминцы не добились особых успехов в борьбе с подводными лодками союзников. Гораздо более опасными показали себя малые корабли — тральщики, охотники за подлодками, катера. Вообще сложно даже вспомнить, какие именно лодки сумели потопить немецкие эсминцы. Разве что на Средиземном море британская лодка «Сплендид» попалась «Гермесу»? Так и он был бывшим греческим кораблем, а не немецким.

Ну и понятно, что после этого ни о какой операции «Россельшпрунг» не могло быть и речи, конвой был избавлен от страшной опасности, однако это не повлияло на мнение адмирала Паунда. Первый Морской Лорд отдал приказ о расформировании конвоя, транспорты должны были далее следовать самостоятельно, что сделало их беспомощными жертвами немецких подводных лодок и самолетов. Причем этот приказ был отдан еще до того, как стало известно о выходе в море немецкой эскадры.